Видео
В мире
Виталий Манский, (р. 1963, Львов) — российский режиссёр документального кино, продюсер, президент фестиваля «Артдокфест» и Национальной премии в области неигрового кино «Лавровая ветвь». С лета 1999 по декабрь 2003 года — руководитель службы производства и показа документальных программ на канале РТР («Россия»), автор и ведущий программы «Реальное кино». С 2004 года — художественный руководитель студии «Вертов. Реальное кино». Член Российской телеакадемии «ТЭФИ». Заместитель председателя КиноСоюза России. В январе 2015 года переехал жить в Ригу.
О голосовании в Латвии за поправки к конституции РФ
-Мы (с женой) вот вскочили, за 10 минут до закрытия проголосовали. И вроде бы даже, знаешь, и вроде бы мне показалось, что, ну, уж в Латвии, тут же не могут жить хоть и с русскими паспортами, но как бы конченые идиоты. И на следующий день я читаю, Латвия 90% за обнуление. И, откровенно говоря, я как-то особо тут в плане держателей русских паспортов в Латвии ни на что особо не рассчитываю. Так что никакого разочарования нет, но какое-то абсолютное недоумение.
Я не могу понять, они действительно хотят, чтобы в стране, в которой они не живут и в которую часто не ездят, это всё продолжалось? Что происходит в сознании этих людей? Ну, понятно, меркантильно они получают две пенсии: латышскую и пенсию российскую. Кстати говоря, больше, чем Россия платит россиянам. Ну, окей. Но если вот этого достаточно, чтобы подлить керосин в соседний дом, не будучи уверенным, что огонь не перебросится, ну, сомнительная такая логика.
О путинской пятой колонне
Через некоторое время ведущая, заинтересовавшийсь латвийской проблематикой, возвращается к этой теме.
-Я хотела бы вернуться к теме так называемой путинской пятой колонне в Европе, потому что это не только в Латвии, мы это наблюдаем во многих странах европейских… в бывших странах соцлагеря, да и вполне себе нормальных странах, цивилизованных, продвинутых типа Италии или Германии, или даже Англии. Вот что это за люди? Из кого они состоят? Это поток эмигрантов из Советского Союза? Это старшее поколение? Вот ты для себя как их определяешь?
-Тут серьезные есть отличия между русскими в тех странах, которые ты перечислила, и Латвией. Латвией или Балтией в целом, потому что в Балтии это советские граждане, которые по комсомольским путевкам... приезжали в советские годы из одного советского города в другой советский город. И когда Советский Союз рухнул в 1991-м году Литва приняла решение, что все на момент Х живущие в Литве становится гражданами Литвы при их желании. А Эстония и Латвия приняли другое решение. И вот этим людям дали паспорта неграждан, чем, в общем, тоже вызвали у этих людей определённые и достаточно справедливые… у части этих людей справедливые возражения. И те, так сказать, обиды, они тянутся.
Живя в Латвии, естественно, я коммуницирую в том числе и с людьми, носителями вот этих паспортов неграждан. И среди таких людей у меня есть несколько близких знакомых, с которыми мы можем говорить открыто. И вот эти люди, они, в общем, не являются пропутинскими, прокремлевскими. Но наличие у них паспорта негражданина очень комфортный инструмент для их жизни, он позволяет им без визы ездить по тем странам, куда въезд по российскому паспорту - в первую очередь в Россию и (бывшие) республики. Паспорт негражданина Латвийской республики позволяет им въезжать во все страны западного мира. То есть им открыт мир в две стороны. И эти люди достаточно востребованы для разных компаний, бизнес-компаний. А когда они выходят на пенсию, они получают две пенсии. И это, в общем, такая удобная штука, которую еще не просто себе устроить.
Я помню мы с Наташей прилетели вечером вот в день выборов Путина... в 2018-м году, ехали домой из аэропорта. Я не помню, до которого часа было голосование, но, по-моему, мы ехали на машине после девяти, и стояла километровая очередь (желающих проголосовать) в посольство. То есть и тогда в Латвии проголосовало среди… владеющих паспортами 97 или 98% - больше, чем в Чечне проголосовали за Путина.
Я просто хотел сказать, что латвийский избиратель отличается от избирателя (российского) чешского, немецкого, куда люди приехали недавно... Я посмотрел, что там в Берлине, в Штатах, по-моему, в Италии, в Праге. Всё-таки эти избиратели уже голосовали против. То есть в этих странах большинство было против поправок в Конституцию. А в Латвии все-таки вот эти старые советские… советской закваски… Потом, может быть, даже не россияне. Может быть, это какие-нибудь исходно каза… из Казахстана, Узбекистана, я не знаю там, вот они всё же ещё живут этим... У них эта родовая травма ещё, так сказать, сильна, и они вот этим прошлым живут, и вот они так голосуют.
"Это, конечно, трэш конкретный"
-А в принципе, Латвия, она же была такой же частью Советского Союза, - продолжает тему Виталий Манский. - Ну, такой же как Россия. То есть мы в принципе в 1991-м году вышли из одной точки. И вот выйдя из одной точки, одни пришли в Туркмению, другие – в Россию, а третьи – в Латвию. И в Латвии если так разобраться, вот я делаю фестивали, и я даже думал, – думал! – а вот можно ли что-то такое вот сделать на фестивале документального кино, неважно «Артдокфест» или вообще, чтобы запретили. Вот ты знаешь, моего воображения не хватает, чтобы даже не то, чтоб придумать, а просто представить себе что-то, что может быть запрещено в Латвии. В рамках фестиваля я имею ввиду. Нет, конечно, в Латвии запрещено, я не знаю там, переходить дорогу на красный свет.
К. Ларина― Коммунистическая символика запрещена в Латвии.
― Ну, я, кстати, не уверен, что… То есть она может быть и запрещена, коммунистическая символика. Но без проблем коммунистическую символику можно показывать в фильмах на фестивале. И мы показывали. У нас в прошлом году там была картина «Секретарь райкома», по-моему, где полно было этой коммунистической символики. И вообще, на выходе никаких проблем, потому что это… это не ситуация, когда в России нельзя показать, - и у нас реально были проблемы вплоть до там прокуратуры, - нельзя показать в фильме флаг запрещённой в России организации «Правый сектор». У нас там на общем плане проезжала машина с этим флагом, проблем было полные штаны. В Латвии до такого идиотизма никто не доходит.
То есть если я, например, выйду с флагом красным серпастым, молоткастым… Да не-не. Ну, я же был 9 мая в Риге. Все ходят. Нет, нет, нет. Мне… Я… То есть не могу тебе ответственно ответить, вот по поводу запрещено ли. Но я неоднократно видел, и я часто, кстати, встречаю в Старом городе русских туристов, которые, видимо, хотят подзадорить или просто поэпатировать непонятно кого, потому что там только туристы-то и ходят по Старому городу и носят майки либо с гербом Советского Союза, либо с Путиным там с голым торсом…
К. Ларина― Ты прав в том, что… она всё равно при всем… при всей своей европейскости, она все равно бывшая советская страна. И… и рудименты, и остатки они всё равно видны. Даже… Я просто сейчас тебя случаю и вспомнила, что мы дружим, мы на «Эхе», все знают эту радиостанцию, радио «Балтком» русскоязычное, которое работает в Латвии. Я у ребят тоже там была в качестве гостя. И меня поразила публика. Они там включают телефонные звонки. Слушай, они там абсолютно…
― Ой, мама, не горюй! Мама, не горюй! Да.
К. Ларина― … советские люди. У нас даже в Москве таких нужно поискать какая там!
В. Манский― Это абсолютно! Абсолютно!
К. Ларина― И это загадка. Эти люди, которые там живут.
― Вот ты знаешь, я когда приехал, меня попросили вот интервью газете местной, русско… ну, русскоязычной. Я вообще-то открыт достаточно. Дал интервью. А потом мне кто-то говорит: «Виталий, а Вы читали там, что пишут». Ну, ты понимаешь… я читал такое когда-то о себе, но вот такое вот лет 20 точно не читал. Там типа, знаешь, тексты такие: ну, и хорошо, что вот вы все ж.ды приезжаете, значит, к нам сюда в Латвию, мы вас всех здесь замочим и скинем там в Даугаву. Ну, что-то вот… вот в таком духе. И это, конечно, трэш конкретный. И это же люди, которые тут, ну, типа ходят с тобой где-то по одним улицам… Я, правда, воочию с ними нигде не… не пересекался.
Я вот их не вижу в Латвии. Вот ты знаешь, что интересно? На «Артдокфест» не приходят эти… эти зрители. Ведь у нас главная, так сказать, составляющая – это обсуждение каждой картины. Вот на обсуждениях если они и приходят, они не выступают. Ну, я по выступающим, по интонации, по акценту хочу сказать, что, ну, наверное, 90% наших зрителей – это латыши… Всё-таки латыши приходят, приходят смотреть там картину Лозницы, два часа, похороны Сталина… серьезное такое кино. А вот русские, которые голосуют за Путина, как-то…
"В кадре они начинают себя капитально фильтровать"
В первые годы там приходила одна журналист, которая стала после какой-то картины, я уж не помню какой, говорить: что вы мне рассказываете, я сама всё про Россию знаю. Я в Донецке родилась. Я говорю: ну, пардон. Сейчас это вообще Украина – Донецк. Ну, вот приблизительно такая риторика. Но я бы хотел, даже думаю, может быть, как-то предложить, как-то… какую-то площадку, как-то поговорить – что ли? – с… может быть, опять поговорить в этой газете, но пусть они напишут хорошо, что они думают там о ж.дах и, значит, и прочее, прочее. Но, может быть, как-то их вовлечь, пригласить, может быть, как-то с ними попытаться какой-то разговор завести.
Хотя ты знаешь, мы-то с Наташей ездили в один такой русский район. Оказывается, он был раньше закрыт. Это район, где… воинские части. Там даже это была закрытая зона, КПП. И мы ехали, и что-то мы там должны были проехать вот две машины рядом. И женщина нам на встречу, она так открывает своё окошко, Наташа тоже открывает, думает, сейчас что-то ей, значит, женщина подскажет. И женщина, ну, лет 60, такая миловидная, и такой отборный дворовый мат! И вот ты знаешь, и как бы ты даже не дома, даже уже в России нет такого, а здесь вот, ты понимаешь, это что-то такое… какое-то тепло даже немножко, так сказать, полилось. Ну, вот с этими людьми, может быть, пообщаться. Это тоже интересно. Может быть, они поинтересуются и захотят как-то сравнить Россию российских телеканалов с Россией, ну, пусть даже в их представлении предателей, изменников, там клеветников. Но ведь это документальное кино. Ну, эта реальность, она же все-таки имеет какие-то… какие-то права на достоверность.
Ты знаешь, вот с нами работает Матвей Трошинкин, который женился на латышском журналисте, и уже 8 лет живет в Латвии. Он с нами работает на фестивале. Вот он сейчас делает картину о 9 мая как раз. У него есть какие-то откровения людей, но в принципе вот эти люди, когда они попадают в кадр и понимают, что они в кадре, они всё-таки европейцы, и вот прям видно, как они начинают себя капитально фильтровать и даже как бы подстраиваться под какую-то европейскую толерантность. А при этом когда я… один раз здесь на 9 мая в прошлом году просто из любопытства, и вот мне достаточно было там просто присесть на лавочку, и вокруг сидели пожилые люди. Ну, слушай, это разговор был совершенно… совершенно… То есть вот я не знаю, если бы я стал их снимать, были бы они столь… откровенны в своём, ну, просто ужасе главных проблем. Я не знаю. Не знаю. Не уверен.
"Горбачев дал шанс"
-Вот я сейчас делаю же картину о Горбачеве, и я понимаю, что Горбачёв – это такая большая вереница случайностей, которые дали самый, может быть, счастливый шанс 245 миллионам человек, и куда больше, потому что и восточная Европа ещё. И очень много миллионов людей этим шансом воспользовалось. Восточная Европа вся тотально воспользовалась. Это 5 или 7-10 стран. Балтийские страны воспользовались.
А вот кто-то не воспользовался. А кто-то, наоборот, воспользоваться этим шансом, чтобы установить просто такой авторитарный режим, из которого вообще вытряхнуться невозможно. Ну, я имею в виду там Туркмению. Но шанс этот возник не просто даже случайно, а в чём-то вопреки, потому что ведь кто двигал Горбачёва? Вот персонально? Персонально Горбачёва двигал глава КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов, искренне полагая, что Горбачёв и есть продолжатель вот этих, так сказать, всего того, что Горбачев сразу стал разрушать вопреки всему. То есть он пришел и стал всё это разрушать. Вот сейчас его там, значит, предателем, там проклятия и прочее, прочее. Но человек в принципе, если б он не разрушал, он бы сейчас в свои 89 лет был бы генеральным секретарем ЦК КПСС. И всё! И всё было бы в шоколаде. Ну, это же совершенно очевидно, потому что на эту должность приходили пожизненно!
