Корыстный Эрос Советского Союза

В конце 1990 года в Риге, в издательстве ЦК Компартии Латвии, вышел в свет нулевой номер первого советского эротического издания, журнала для мужчин "Эротикон". Алексей БУРЭ, бывший журналист "СМ", главный редактор журнала "Эротикон" На фоне политических ураганов тех лет это событие не выглядело знаковым. Хотя рождение советского Playboy, с обнаженной советской девушкой на обложке, могло, как минимум, удивить. Первоначально было напечатано 40 тысяч экземпляров, хотя продажи первых недель заставили издателей увеличить тираж в 3 раза. А подписка на "Эротикон" на 1991 год превзошла самые смелые ожидания… "СМ" — твой парус в жизни …Cначала была Инара, правда, по пояс, с обнаженной грудью. Сейчас бы сказали коротко — топлес. Когда–то она танцевала в кордебалете, и возраст, в котором она начала карьеру эротической фотомодели, зашкаливал за 30. Со всеми вытекающими… Инара топлес на плакате "СМ" — твой парус в жизни" — это и был наш первый шаг в эротической полиграфии. Поясню: "СМ" — латвийская ежедневная газета "Советская молодежь", издание ЦК комсомола Латвии. В конце 90–х прошлого века тираж "СМ–ки". как ее любовно называли читатели, подходил к миллиону, а принадлежность к комсомолу уже была номинальной. Вот к нам–то в редакцию "СМ" и пришли два кооператора со вполне внятным бизнес–предложением: выпускать эротические плакаты под нашим брендом. Сегодняшней молодежи многие реалии советского времени так же непонятны, как жизнь без современных компьютерных гаджетов. Например, как объяснить юношам или девушкам ХХI века, что за обнаруженный милицией в частной квартире номер журнала Playboy вполне могла светить статья Уголовного кодекса "за распространение порнографии". Не говоря уже о модных игральных картах с эротической или сексуальной рубашкой. Хотя, по сравнению с сегодняшними порноплодами Интернета, эти слабые побеги сексуальной революции выглядели книжками для дошкольников. Конечно, в советское время у спекулянтов при желании всегда можно было приобрести — за очень хорошие деньги — какую–нибудь простенькую, по сегодняшним меркам, полиграфическую порнушку. Но это было и дорого, и, как говорили, стремно. Дефицит полиграфической продукции сексуально–эротического характера был, пожалуй, острее, чем дефицит одежды и еды. Хотя спрос всегда зашкаливал. Поэтому первые побеги горбачевской гласности — не политика, а эротика. Первый наш эротический плакат формата А–2 пользовался в 90–е сумасшедшим спросом. Мы его продавали на Кавказе и в Средней Азии, на Дальнем Востоке и в самой Латвии. Например, комсомольские функционеры города Амурска, Хабаровского края, закупали этот плакат десятками тысяч экземпляров, и мне приходилось возить в Ригу саквояжи наличных денег. К слову, в городе Ханое, столице Вьетнамской Социалистической Республики, я лично выменивал 3 плаката с "Инарой" на 1 бутылку рисовой 40–градусной водки "Новый рис". Честно говоря, что такое бизнес мы не знали даже приблизительно. Понятие "маркетинг" не гнездилось в нашем сознании. Мы умели остро и креативно писать, знали, как сверстать номер, как редактировать чужие статьи. То, что наша любимая газета — продукт, который нужно не только создать, но и продать с выгодой, в прямом смысле противоречило нашей морали. К тому же мы были привычно нищими журналистами. И, конечно, мучительно хотели разбогатеть. Когда я вез первые 100 тысяч рублей за проданные плакаты в простой наплечной сумке (при заработке 350 рублей в месяц, вместе с гонораром), мое сознание не воспринимало этот факт как реальность — я не боялся, что кто–то может эту страшную сумму у меня отнять. Сколько стоит "обнаженка?" Кооператорам понравился совместный с нами бизнес. Они предоставляли визуальный материал, мы делали плакаты. Бумагу и издательские расходы оплачивали из кооперативных денег, потом эти суммы погашали из доходов. Прибыль делили пополам, тем более что за продажу плакатов отвечали мы. Именно кооператорам и пришла в голову идея издавать советский Playboy. Они тоже ничего не понимали в издательском бизнесе. Их примитивная логика — мы вот столько зарабатываем на плакатах, а на журнале будем отрывать вот столько по столько — базировалась на жутком дефиците эротической продукции. И они были правы. Проблема заключалась в другом — почти невозможно было найти фотографа, который бы мог профессионально снимать эротическую натуру. Притом что девушек и молодых женщин, готовых сниматься обнаженными, всегда было много. И за небольшие гонорары. Советский фотограф, самый–самый, мог снять "обнаженку" только художественно, в виде образа. Туманного и далекого. А для эротического журнала нужны были фото девушек, вызывающих именно эротические переживания. Поэтому нулевой номер "Эротикона" создавался из фото всех западных эротических изданий. Конечно, эти фотографии мы перепечатывали нелегально. Оригинальными были только тексты — недаром же в "Эротиконе" работали журналисты "Советской молодежи". И девушка на обложке. Не очень красивая Марина на плохоньком слайде — синюшные груди на коричневом фоне. Кстати, в жизни Марина была очень сексуальной и симпатичной лесбиянкой. На этой фазе подготовки нулевого номера журнала и закончилось наше партнерство с кооператорами. Они вдрызг разругались друг с другом: один у другого украл все совместные капиталы и уехал. Так мы оказались с богатой идеей, но без средств ее реализации. Эротика нужно всем Как всегда выход нашелся сам по себе. Забавно, что искать инвесторов нам просто не приходило в голову. Хотя богатые люди, готовые инвестировать буквально миллионы в доходные проекты, приходили в газету ежедневно. Мы решили объявить подписку на "Эротикон". На год. И на эти деньги уже издаваться. Простая с виду идея требовала детализации и педантизма в обработке информации о подписчиках. Единственное, что было несложно сделать, — это опубликовать рекламное объявление. И в "Советской молодежи", и в дружественных популярных московских изданиях. Вот тогда мы и убедились воочию, насколько простым советским людям нужна эротика. Не хлебом единым и политикой, оказалось, жив человек. Десятки и десятки тысяч подписчиков — результат только первых реклам. И вот он уже на руках — нулевой номер "Эротикона". Со страшной Мариной на обложке. С умными интересными текстами и красивыми девушками из чужих изданий. Это номер разошелся, как пирожки с ливером в голодные годы. Мы еще несколько раз печатали тираж, и не хватало… А у нас уже были готовы макеты трех следующих номеров. Причем с красивыми фото на обложках, где милые эротичные латвийские девушки улыбались самым призывным образом. И фотосюжеты внутри журналов, на разворотах тоже были оригинальными. Будущее сияло ярким несоветским солнцем. Шел 1991 год… Рижский ОМОН и эротика Если бы можно было не просыпаться 1 января 1991 года, я бы с удовольствием и не проснулся. Первый звонок по телефону перевел похмельный ужас в простой кошмар: Дом печати, наша  альма–матер занят, рижским ОМОНом. Вооруженные до зубов люди в камуфляжной форме, суровые напряженные лица. Слепящая огромная фара на входе. Ручной пулемет. Для журналистов перестроечного времени подобный антураж был даже не громом с ясного неба, а нечто подобное настоящей трагедии. Чудовищным оскорблением. Форпост демократии захвачен! (Все давно уже забыли, что Дом печати — издательство ЦК Компартии Латвии — все–таки форпост коммунистической пропаганды). Для издателей "Эротикона" это еще означало и то, что черно–белая аскетичная "Правда" в секунды вытиснула из типографии нашего эротического первенца. Потом было много всяких событий: и уход латышских изданий из Дома печати, и бурные дискуссии коллектива "СМ" по поводу — уходить или оставаться. Причем тот факт, что тираж в 960 тысяч ежедневно мог быть напечатан только в Доме печати, вообще не анализировался. И приезд журналистов из немецкого журнала Der Spiegel, которые не могли поверить, что в "Эротиконе" публикуются оригинальные фото ("Эротикон" № 1 за 1991 год мы все–таки умудрились напечатать в конце 90–го.) Нам пришлось прерывать политические дебаты и прямо в редакционном кабинете показывать немецким коллегам полностью обнаженную модель. Единственное, что закончилось, — это биография нашего "Эротикона". Хотя несколько номеров через полгода мы еще выпустили, но, видимо, эротика не смогла противостоять военной харизматике рижского ОМОНа. Алексей БУРЭ, бывший журналист "СМ", главный редактор журнала "Эротикон".