Видео
В мире
В 1346 г. в низовьях и среднем течении Дона и Волги появилась чума. Тогда это была территория Золотой Орды, непосредственного соседа Руси. По логике распространения подобного рода заболеваний чёрная смерть просто обязана была поразить русские княжества в течение ближайших месяцев. Послы, перевозчики дани, торговые связи и миллион других контактов с рассадником чумы не оставляли русским ни единого шанса.
Тем не менее болезнь не переступила невидимой границы. Она пошла кружным путём. Точно по часовой стрелке — с Востока на Запад и снова на Восток. Крым, Генуя, Венеция, Марсель, Милан, Париж, Лондон, Дублин, Гамбург... На этот путь ушло 7 лет и почти 60 млн смертей.
Великим князем на Москве тогда был Симеон Гордый. Надо полагать, уроки истории он усвоил хорошо. Поскольку при первых же известиях о моровом поветрии резко перекрыл всё сообщение с Ордой. Между прочим, сильно рискуя: этот шаг могли оценить как разрыв отношений, попытку присвоить дань и бунт против законной власти. Но всё обошлось. Чума зверствовала в Орде и Европе, а Русь спасалась самой простой тактикой карантинов и пограничных заслонов. Да, с точки зрения бизнеса это было невыгодно — торговля со сказочно богатыми Китаем, Персией и Индией прервалась почти на 6 лет. Но не роптал никто — даже купцы.
Беда пришла с Запада. И накликали её жители Пскова. Власть Симеона над этим княжеством была чисто номинальной, и его распоряжения часто игнорировались. Торговлю с уже зачумлённым Гамбургом вели, ничего не опасаясь. И вот извольте: в 1352 г. псковичи зовут новгородского архиепископа Василия Калику: «Бысть мор силён в Плескове». Легкомыслие и жадность псковской верхушки оправдать нельзя — через них мор пришёл на всю Русь. И свирепствовал несколько лет. Между прочим, не пожалев никого, даже княжеская семья была прорежена на две трети. В живых остались лишь самый младший брат Симеона, Иван Красный, да сын Ивана, Дмитрий, будущий Донской. Он крепко запомнил, как его дядя удерживал чёрную смерть. Сам старался вести себя так же и внушил соответствующие правила поведения детям.
В результате чума, хоть и затрагивала русские княжества, но на территорию, прямо подвластную Москве, не приходила почти 200 лет. Очередная вспышка была уже при Иване Грозном. Но справились и с ней. Впоследствии новая династия, Романовы, вели себя перед лицом эпидемии ничуть не хуже. Моровые поветрия хоть и случались, но гораздо реже, чем в Европе.У европейцев это вызывало недоумение. Но одновременно и дикий хохот над «русскими варварами», которые «подозрительны к иностранцам настолько, что мешают торговле и свободному передвижению». Так, прибывший через Архангельск английский посол Энтони Дженкинсон был крайне возмущён тем, что летом 1571 г. его не пустили дальше Холмогор. Классическое неумение сложить два и два — именно в том году крымский хан Девлет-Гирей своим походом к Москве снова занёс в наши края чуму. Карантин был необходим.
Впрочем, не карантином единым спасалась Россия. В той же Англии, к примеру, людей, заподозренных в заболевании, изолировали в специальных «чумных домах». Это только провоцировало новые вспышки эпидемии — шансы по-настоящему инфицироваться возрастали. У нас же поступали парадоксальным образом. А именно — строили храмы. Но особенные. Они назывались обыденными, от словосочетания «об один день». Их полагалось заложить ещё до рассвета, а полностью закончить к закату солнца. Разумеется, что такой фронт работ требовал общегородского напряжения сил. В строительстве участвовали все. И поскольку к возведению храма полагалось приступать чистыми как духовно, так и телесно, то организовывали общую баню. Одежду же заранее стирали и прокаливали от паразитов. Иностранцы могли сколько угодно смеяться над «русским суеверием», но традиция обыденных храмов, вернее, предварительных банно-прачечных процедур, реально спасала народ от чумы.
Как нелишними были и другие меры, вызывавшие столько нареканий у «просвещённых» европейцев. Даже самые важные государственные послания вскрывались на границе, их содержание диктовалось через огонь русскому чиновнику, тот записывал всё заново. Оригинал сжигали, копию доставляли адресату. Деньги, привезённые из-за рубежа, перемывали в концентрированном уксусе и оставляли опять-таки на границе на пару месяцев. А главное, бдительность всегда была на высоте. Первые же признаки чёрной смерти в 1664 г. в Лондоне были описаны русскими агентами. Царь Алексей Михайлович моментально приостановил все связи с Англией. Над перестраховщиком посмеялись. Но потом уж настал его черёд. То, что было в Лондоне на следующий год, описано как «великая чума». Болезнь тогда унесла до 40% населения города. Москву и Россию она не затронула вообще.С тех пор утекло много воды. Но над безалаберностью и подозрительностью русских смеются по-прежнему. Возможно, мы сами даём тому повод. Но история наглядно демонстрирует: русские редко когда делают что-либо просто так.
"Аргументы и факты".
