Роберт Рождественский на Рижском взморье

В Дубулты — в Доме творчества писателей им. Я. Райниса, бывали многие известные советские поэты, но никто так не любил эти места, как Роберт Рождественский. Убегу от зноя южного Пыльного и злого дня. Здравствуйте, товарищ Юрмала, Как Вы жили без меня? — писал он в 1970–м году в стихотворении "Юрмала". Дочь поэта Екатерина Рождественская вспоминала, что на протяжении 13 лет родители брали ее с собой каждый год в Дубулты. "Меня можно назвать классическим юрмальским ребенком. На протяжении целых 13 лет каждое лето проводила с родителями у вас в Юрмале, — рассказывала она рижской газете. — Замечательная атмосфера была. Все еще живы были, все друзья вместе собирались. Потрясающее время и потрясающее место. Меня, кстати, с собой даже в "Юрас перле" брали, несмотря на возраст. Отец дружил с Раймондом Паулсом, они вместе песни писали. И запомнила Лайму Вайкуле в "Юрас перле", она там в образе мухомора пела песенку про мухоморы. Она тогда еще была совсем не так знаменита…" Рождественский начал приезжать в Дубулты со второй половины 1960–х. Экс–рижанин Ефим Мерхер, эмигрировавший позднее в Америку, в 1960–е в Риге стал художественным руководителем студенческого театра "Тест". Первый спектакль назывался "Разные точки зрения". Стержнем композиции была поэма Рождественского. Это, кстати, оттуда: …Скромные. Ленивые. Не хитрецы, не боги. Мы — обыкновенные, как время само, — люди–агрегаты по переработке всевозможно–всяческой пищи на дерьмо! Нет войны — мы живы. Есть война — мы живы. ………………………… Играйте в ваши выборы, правительства и партии! Бунтуйте, занимайтесь стихами и ворьем. Старайтесь, идиотики! На амбразуры падайте! Выдумывайте, пробуйте! А мы пока пожрем… Успех был оглушительный. Но театр быстро прикрыли. Шел 1969 год, оттепель закончилась. А вскоре Ефим лично познакомился с Рождественским. "В Риге нам с бывшими актерами театра повезло встретиться с поэтом. Из вежливости мы не задавали ему "провокационных" вопросов. Но я все–таки напомнил ребятам слова поэта: "…Но им назло, почти не удивляясь, плывет по залам "стихотворный чад". Мы познакомились и подружились. Мне было понятно, о чем писал Роберт: Мне все труднее пишется, Мне все сложнее видится. Мгновеньями летят года — Хоть смейся, хоть реви… Моя дипломная работа называлась "О гражданской лирике поэта Роберта Рождественского". Поэту льстило наше внимание к его поэзии и к нему лично. Мы несколько раз встречались на Рижском взморье. Беседовали. После защиты диплома я уехал в Норильск по приглашению местного Заполярного театра им. Маяковского на должность заведующего литературной частью театра. Через три года, уже перед самым отъездом в Америку, мы встретились в Юрмале на берегу моря и навсегда попрощались. Это было 20 августа 1975 года. Он подарил мне свою книгу "За двадцать лет" с надписью: "Ефиму, с самыми добрыми пожеланиями счастья!" Не было слов осуждения, отговаривания. Простые слова. "Там будет трудно. Будь здоров. Прощай"… В 1970–е автор этих строк с друзьями — студентами филфака ЛГУ — тоже частенько приезжал в Дом писателей в Дубулты. В парке, в небольшом зале, стоял стол для настольного тенниса, а мы были фанатами пинг–понга. Рубились часами. Теннисный стол предназначался в первую очередь для постояльцев Дома писателей, но нас там уже воспринимали как своих. Часто мы играли с нашими сверстниками — детьми литераторов: Катей Рождественской, сыном Кайсына Кулиева. Приходил и Роберт Иванович. Однажды чемпионка Европы по настольному теннису Зоя Руднова предложила ему пари: она играет левой рукой, а на кону — бутылка коньяка. Поэт согласился и, конечно, проиграл. Вскоре, будучи молодым журналистом курортной газеты "Юрмала", я брал интервью у некоторых гостей Дома писателей. Большинство из них даже не просили приносить материал перед публикацией на вычитку. Подумаешь, маленькая газетка. Рождественский был другим. Я с ним не встречался, но старший коллега Александр Ольбик вспоминал, что интервью, которое он взял у Рождественского в Дубулты, так и не вышло. Поэт сказал, что там все–таки слишком много спорных моментов, а переделывать, переписывать ему не хочется… В 1970–1980–е многие "знатоки" уверяли, что Рождественский — вчерашний день поэзии. Да и власть слишком любит — пишет о комсомоле, стройках, БАМе. Есть, мол, более острые, современные поэты. Но время все расставило по местам. Рождественский оказался гораздо современнее и актуальнее многих некогда популярных поэтов, которые тоже ушли. Не случайно песни на его стихи (а их более шестисот!) остаются популярными и сегодня. Именно Рождественский написал знаменитые строки "Не думай о секундах свысока", которые благодаря музыке Микаэла Таривердиева превратились в песню для фильма "Семнадцать мгновений весны". Его перу принадлежат и слова хитов "Позвони мне, позвони", "Эхо любви", "Погоня", "Песня о далекой Родине". Стихи ко многим известным песням были написаны в Дубулты. Например, "Притяжение Земли". Над ней Рождественский работал вместе с Давидом Тухмановым. Композитору не все нравилось в тексте. Ему казалось, что слова не совсем точно ложатся на мелодию. И Тухманов каждый день звонил Рождественскому в Юрмалу, требуя переделать то одну, то другую строчку. Для поэта это было очень тяжело. Прежде всего — морально. Рождественский не раз говорил: "Всё. Больше не могу, я брошу!" Но все же выслушивал композитора. В результате эта песня в исполнении Льва Лещенко звучит вот уже 30 лет. Много песен было написано Рождественским вместе с Оскаром Фельцманом. Одна из самых известных — "Огромное небо", которую исполняла Эдита Пьеха. "Мы часто ездили с Робертом выступать с концертами, — вспоминал Фельцман. — Помню, в Риге, в Доме офицеров, я сел к роялю и сам исполнил "Огромное небо". После выступления к нам за кулисы пришел командир одной из частей, сказав: "Так это же про наших летчиков". И рассказал нам точь–в–точь такую же историю, какая была описана Робертом. Оказалось, что в годы Великой Отечественной войны подобный подвиг совершили многие советские пилоты. На IX Всемирном фестивале молодежи и студентов в Софии песня "Огромное небо" удостоилась наград. За ее исполнение призом была награждена и Эдита Пьеха. Она стала первой исполнительницей этого произведения. Когда мы вернулись в Москву, на родине нас встречали как героев. Эдита спускалась по трапу самолета в скромном элегантном белом платьице, а внизу ее ожидала толпа поклонников, буквально завалившая певицу цветами. Она повернулась к нам с Робертом (мы шли позади) и по ее лучезарной улыбке стало понятно, как счастлива певица". Роберт Рождественский умер на сломе эпох, неожиданно для многих. Говорили — от тяжелой болезни. Символично, что он ушел вместе с той эпохой, которой отдал весь свой талант, всю свою "звонкую силу поэта". А память о нем живет в его стихах и песнях. Одна из них посвящена его любимому Рижскому взморью. Юрмала Убегу от зноя южного Пыльного и злого дня. Здравствуйте, товарищ Юрмала, Как Вы жили без меня? Нацепив из пены бантики, На берег плеснет волна. Пусть не хмурит брови Балтика, Знаю, как добра она. Я завидую художникам — Встану рано поутру, Нарисую тучу с дождиком, А потом ее сотру. Будет ветер плыть над дюнами, Светом солнечным пронзен, И пойду я к морю, думая, Ни о чем и обо всем. Станет жизнь моя высокою, К теплым дюнам припаду, С тихими крутыми соснами Разговоры заведу. Захмелев от ветра юного, Смелая горит заря. Подари на память, Юрмала, Мне кусочек янтаря! Дмитрий ИЛЬИН. 11 июня 2015. №23