Никифоров: виновных в крахе Latvijas Krājbanka не двое, а больше

В начале этой недели средства массовой информации всколыхнуло известие о том, что Специализированная прокуратура по организованной преступности и другим областям по уголовному делу о Latvijas Krājbanka приняла решение привлечь к уголовной ответственности двух человек. Ранее в СМИ сообщалось, что выдвигалась просьба о предъявлении обвинения в отношении шести лиц, однако в настоящее время привлечены к ответственности двое. Кто они – бывший руководитель банка Иварс Приедитис, владелец кредитного учреждения Владимир Антонов или кто-то из членов правления банка? Об этомпишет доктор политических наук, депутат 11-го Сейма от партии «Центр согласия» Никита Никифоров. В отличие от правоохранительных учреждений Литвы, потребовавших от Великобритании выдачи для судебного разбирательства бывшего владельца банков Snoras и Latvijas Krājbanka Владимира Антонова наши госучреждения не торопятся предпринимать действия. В моем распоряжении нет достаточной информации, чтобы комментировать ход расследования, кроме того, этот процесс находится в компетенции правоохранительных органов, но ясно одно – круг реально виновных, безусловно, не ограничивается двумя людьми. Публично доступная информация не дает представления о том, является ли расследование достаточно глубоким и всесторонним. Для ведения подобного рода расследований необходимы и человеческие ресурсы, и знания, но известно ведь, что в следственных учреждениях и в прокуратуре недостаточно потенциала – не хватает сотрудников, особенно таких, которые специализируются в области раскрытия сложных преступных схем. Когда начались осложнения в деятельности Latvijas Krājbanka, депутаты Сейма тоже получали информацию в основном из СМИ. Поэтому сразу же после краха банка была создана парламентская следственная комиссия, работу которой в целом я оцениваю отрицательно, поскольку ничего нового она не обнаружила. Считаю, что на работу комиссии повлияли два существенных фактора. Во-первых, члены комиссии сохраняли принципы коалиции и оппозиции. Состав комиссии по количеству представителей от каждой партии был пропорционален депутатскому составу Сейма. Работа комиссии напоминала действия мини-коалиции, все решения принимались путем голосования, поэтому голоса распределялись так же, как при голосовании в Сейме, поскольку в комиссии каждая партия была представлена одинаковым количеством депутатов. Нежелательные для коалиции вопросы не рассматривались. Во-вторых, в начале работы обнаружилось, что на отдельные документы наложен гриф секретности, поэтому депутаты не имели возможности ознакомиться с существенной информацией, позволяющей судить, насколько были способны органы надзора за банками предотвратить или хотя бы контролировать отток денег из кредитных учреждений. Здесь возникает вопрос: кто же оценивал действия Комиссии рынка финансов и капитала (FKTK)? В течение последних лет Латвия пережила крах двух банков – Latvijas Krājbanka и Parex. Причины и сценарии их банкротствo отличаются. В случае с Parex большое значение имели рыночные факторы и невзвешенные решения владельцев. Что касается Latvijas Krājbankа, здесь можно даже говорить о прямом вредительстве. Проблемы в деятельности банка не возникают внезапно. FKTK обладает достаточным арсеналом инструментов, чтобы заблаговременно обнаружить проблемы в работе банка и прореагировать на незаконные действия для предотвращения кризисной ситуации. Но этого сделано не было. Органы надзора за деятельностью банков должны были уделить повышенное внимание происходившему: нельзя же допускать, чтобы за один день в другой банк перечислялись миллионы. Ведь FKTK располагает множеством законных средств для предотвращения этого. Отчетливо запомнился тот факт, что Ирена Крумане, занимавшая в то время должность руководителя FKTK, отказалась от этой должности только под нажимом общественности. Когда в банке обнаружились финансовые проблемы, то при разъяснении ситуации органы надзора, пожалуй, своей вины в этом не усмотрели. В данном случае ответственность руководителей учреждений надзора не рассматривалась, хотя, на мой взгляд, это следовало сделать, но ответственность должна регулироваться уголовным законом. Хотя депутаты Сейма и назначали руководителя FKTK, они не могли влиять на работу комиссии, поскольку она является полноправным автономным государственным учреждением и действует на основании отдельного закона. Но о деятельности банков определенно знал Андрис Вилкс, занимавший в то время пост министра финансов и имевший продолжительный опыт работы в банковском секторе. Причем, литовский банк Snoras, владевший большей частью акций Latvijas Krājbanka, уже вызвал недоверие у органов надзора за банками Литвы, причиной которого явилась деятельность  его владельца Владимира Антонова. Принадлежащий Антонову банк Snoras перекупил Latvijas Krājbanka постепенно и исподтишка. В глазах общественности Latvijas Krājbanka сохранял статус государственного банка и хорошую репутацию, поэтому многие доверяли ему свои деньги. Если вкладчики проявляют к банку повышенное доверие, то учреждения надзора должны проявлять в отношении этого банка повышенную бдительность. Один из сигналов о том, что Владимир Антонов  как бизнесмен имеет неоднозначную репутацию, поступил в конце 2011 года из Швеции. Владимир Антонов  пожелал приобрести акции автопроизводителя Saab, испытывавшего в то время экономические трудности. Заключение сделки, правда, немного задержалось, так как от службы безопасности Швеции поступило предупреждение о том, что семья Антонова подозревается в связи с организованной преступностью и в отмывании денег. Однако правительство Швеции дало разрешение после того, как американский автоконцерн General Motors принял решение продать шведскую компанию Saab автопроизводителю Spyker. Для приобретения Saab было выдвинуто условие: выход Антонова из нидерландской компании по производству спортивных машин Spyker. Да и Европейский инвестиционный банк вряд ли предоставил бы шведскому автопроизводителю кредит в размере 400 миллионов евро, зная что Saab попадет в руки российского предпринимателя. Между тем латыши не только не обратили на это внимания, но даже взяли кредит для спасения национальной авиакомпании airBaltic именно в Latvijas Krājbankа. Не верю, что обвинение Владимира Антонова и требование выдать его Латвии для проведения судебного расследования могут стать эффективными средствами для возвращения денег жителям Латвии, но это, безусловно, улучшило бы репутацию ответственных должностных лиц и повысило бы уверенность в том, что следствие по делу о банкротстве Latvijas Krājbanka будет проведено более объективно. Но может случиться и наоборот – в стране разразится политический скандал, когда обнаружится, что Latvijas Krājbanka кредитовал такие компании как, например, airBaltic и «Рижский вагоностроительный завод».