Евровыборы
Видео
Российского экономиста, аналитика, политолога Михаила Хазина называют Нострадамусом от экономики. К этому «титулу» Михаил Леонидович относится со смехом. «Я ученый, а не предсказатель, — говорит он. — В моих книгах давно научно объяснено, что происходит, что будет происходить и к каким результатам это приведет впоследствии».
Скептики и паникёры
— Михаил Леонидович, вы давно говорили, что кризис неизбежен. Сейчас, когда коронавирус уничтожает не только тысячи людей, но и экономику стран, ваши предсказания сбылись на сто процентов. Вы рады этому?
— А чему тут радоваться? Тому, что моя теория оказалась правильной? Ведь никто к кризису не оказался готов! И весь тот ресурс, который можно было бы использовать, использован не был.
— Коронавирус разделил человечество на два лагеря: скептиков и паникеров. Вы в каком лагере?
— У меня хороший иммунитет. Когда я был маленьким, то не болел ни одной детской болезнью, даже ветрянкой, теперь не болею гриппом. А вот один мой родственник приехал накануне закрытия границ из страны, где распространен вирус, и заразил всю семью: детей, жену, тещу... Так что говорить о том, что коронавирус — это выдумки, глупо.
Но есть одна тонкость. Я много лет изучаю статистику и вижу, когда в ней много вранья. На мой взгляд, все цифры о смертности не соответствуют реальности. Да, умирает много пожилых людей. Но мы не знаем, сколько из них действительно заразилось коронавирусом! У меня есть знакомый, такой же сумасшедший статистик, как и я.
Он внимательно изучал смертность по Италии и обнаружил, что за последние месяцы она не изменилась. Причем выяснились странные вещи: пожилые люди, которые заболели, были госпитализированы и которых стали «вытаскивать», в результате умерли, а многие из тех, которые остались дома в своей постели, остались живы.
Ситуация в Италии и Испании — это зеркало того, что происходит в этих странах со здравоохранением. В России тоже плохо, но кое-что осталось от советской системы, поэтому предполагаю, что дела у нас пойдут лучше.
Я не склонен считать вирус серьезной угрозой человечеству. Но он не менее опасен, чем серьезный грипп. Поэтому надо беречься, пожилые должны минимизировать общение с молодыми, чтобы нагрузка на аппараты ИВЛ (искусственной вентиляции легких) в больницах не была пиковой. Тогда через несколько месяцев болезнь сойдет на нет.
— Что будет после победы над коронавирусом: экономический кризис завершится и начнется подъем? Или нас ожидает глобальная экономическая депрессия сроком на несколько лет?
— Мы с коллегами еще в 2000-е описали суть процессов, которые произойдут в мировой экономике. У меня есть книга «Воспоминания о будущем», которая продана тиражом в 25 тысяч экземпляров, что по нынешним временам невероятно. Кризис, безусловно, грянет, он еще не начался. Точнее, начинался в 2008 году, но тогда его приостановили вбрасыванием денег. Коронавирус стал просто поводом. Это изобретение китайцев как ответ на кабальные торговые отношения, навязанные Америкой. Трамп сказал, что не видит опасности. Демократическая партия решила использовать его высказывание в качестве аргумента, что он не готовит страну к испытаниям коронавирусом. Трампу пришлось принимать меры — и началась вакханалия...
Кризис произойдет осенью. Сейчас мы только-только в него вступаем. Нынешний уровень жизни Европы и Америки упадет примерно два раза. Страны ЕС ждет тотальная катастрофа. Основная проблема состоит в том, что огромное количество населения, которое сбежало в благополучные государства Евросоюза на заработки, будут выгонять обратно домой. Когда безработица достигнет 40-50 процентов, лозунг «Чужие здесь не ходят» станет руководством к действию.
— А разве в России спада в экономике не ожидается?
— Ожидается, но меньше. Россия сможет обойтись без спада, если откажется от либеральной экономической политики.
— Европа и Америка уже на полную мощность включили печатные станки. Не обесценит ли это две ведущие валюты мира?
— Курс валюты гораздо более сложная конструкция, чем об этом пишут либеральные консультанты. Если монетизация экономики падает — инфляция растет. В нашем случае деньги печатают для того, чтобы закрыть прямые убытки.
Достучаться до России
— После коронавируса мир уже не будет таким, как прежде. А каким он будет?
— Расскажу вам анекдот. Некий работодатель звонит потенциальному работнику: «Простите, а вы уже работаете за еду? Нет? Тогда я вам позвоню через недельку».
Нет никаких шансов на то, что та экономическая модель, в которой мы жили в последнее время, восстановится. Мы уже живем в рамках модели, которая умерла. Ее можно поддержать какое-то время за счет вливания денег, но эта ситуация скоро тоже изживет себя, и ничего нельзя будет сделать.
Поэтому нужно четко понимать: у нас есть полгода, в течение которого можно что-то предпринять. Я сравнил бы эту ситуацию с 1991 годом. Разницы почти нет. Тогда все знали: старый мир рухнул, надо куда-то встраиваться. Оптимизма было много. «Мы, балтийские тигры, еще вам покажем!» — говорили прибалтийские республики. Вот и показали...
— Тогда Прибалтика встроилась в ЕС. Куда ей надо встраиваться сегодня?
— В нынешней ситуации главное — понимать, что происходит, и строить отношения в соответствии с реалиями дня, а не с той пургой, которая идет от властей, банков, СМИ. По крайней мере, балтийским республикам ЕС уже не поможет.
— Значит, выход один: постучаться в другую дверь?
— Простите меня, но пока в ваших законах написана чушь про оккупацию, в российские двери стучать бесполезно. За ошибки надо платить.
В 2014 году я был в Польше, выступал в Варшавском университете, где рассказывал о модели, которую мы начали делать в начале 2000-х, и объяснял, что будущее Польши только на востоке. Было интересно, будут ли меня бить. Но в ответ услышал: «Что вы нас агитируете за советскую власть? Мы и сами знаем, что наше будущее с Россией. Но у нас во власти стоят проамериканские либеральные верхушки. Как только мы их выгоним — мнение официальной Польши сильно изменится, а мнение народа уже давно изменилось».
Победа над финансовым глобализмом
— Многие политологи пишут о том, что под шумок, то есть под коронавирус, уже идет передел сфер влияния и передел мира. Это действительно так?
— Не исключено, что возникнет новая «Ялта». После любой крупной войны в мире всегда принимались новые правила. Сейчас войны нет, но есть победа над финансовым глобализмом, и она станет основой для нового миропорядка. Трамп об этом уже высказался: он шел на выборы как противник финансового глобализма, и его поддерживает большая часть населения. Путин тоже об этом объявил публично.
Но речь не идет о сферах влияния как о делении на «ваше» и «наше», а о той мере ответственности, которая не позволит вылезти новым Гитлеру, «ИГИЛ» и пр. Правда, здесь у нас еще нет опыта. Гитлер был страной. А финансовый глобализм не страна — значит, его будут персонифицировать на ком-то. И вот тут-то на горизонте возникают Украина, Польша и Прибалтика, где проходят легальные демонстрации фашистов.
Для того чтобы разделить мир на сферы ответственности, будет проведена красная линия. Весь вопрос в том, где она пройдет: восточнее Германии или западнее? Ответа пока нет.
— США и Китай — главные соперники за роль мирового лидера. Какая модель более жизнеспособна? Кто, по-вашему, выйдет победителем?
— А что, по-вашему, на монете главнее: аверс или реверс? Современная экономика — это та же монета. Такого, чтобы одна экономика упала, а другая осталась, не может быть. Они или вместе выстоят, или вместе упадут. Сейчас рушится либеральная система. Управлять по-старому не получится, Трамп уже переходит на управление в ручном режиме. Скорее всего, к этому придут и другие страны.
Сидение по домам во время коронавируса — это подготовка к введению прямого правления, усилению вертикали власти. В России невозможно ничего скрыть — об этом там знают все и относятся философски.
— Какие отрасли после кризиса понесут убытки, а кто окажется в прибыли?
— В условиях кризиса падают и доходы, и расходы. После грядущего кризиса ожидается такое же падение доходов, как в 1920-е годы. В то время у человека были одни штаны. А это значит, что у современных производителей штанов будут проблемы. Туризм уже умер.
В моей молодости был такой журнал «Техника — молодежи», который описывал, как идет роботизация мировой экономики. И вдруг выяснилось, что Китай дешевле, чем робот. Получается, что выгоднее дать работу китайцам, чем учить программистов. Все, кто занимается маркетингом, рисуют рекламные картинки — вся эта городская свора бездельников будет работать за еду на конвейере. Тотальная автоматизация будет умирать.
Зато на каждом углу будут камеры, которые станут показывать каждое ваше движение. Вот эта отрасль будет развиваться. А я еще я могу предположить, что легче кризис переболеют те страны, которые не развалили, а сохранили сельское хозяйство.
Что делать Прибалтике
— Если люди окажутся за чертой бедности, может ли возникнуть ситуация, когда верхи не могут, а низы не хотят? Не для этого ли нам и послан коронавирус?
— Сложный вопрос. Это сочетание разных факторов: коронавируса к коррекции на финансовых рынках и обвала нефтяных цен. Если бы этого не случилось, кризис грянул бы все равно. То, что происходит сейчас, напоминает мне притчу о вавилонском столпотворении. Вся проблема в том, что те, кто нами правил, продемонстрировали свою полную беспомощность. Либералы уходят, но у тех, кто идет им на смену, нет новой модели. А потому вопросов встает очень много.
Например, что делать со средним классом, который станет бедным? Люди ведь привыкли к тому, что могут позволить себе жилье, автомобиль, путешествия, и вдруг они окажутся в ситуации, когда придется работать за еду. Это может психологически сломать их.
В 90-е секретари райкомов удачно «перестроились» и сумели создать себе условия для безбедной жизни — стали олигархами и бизнесменами, не будем тыкать пальцем. А вот что делать простым людям сегодня? У меня пока нет ответа.
— Мы живем не хлебом единым и не штанами. Главное богатство человечества — это культура. Станет ли кризис финальной чертой под культурой и искусством или, наоборот, даст толчок к развитию? Существует ли сегодня стратегия спасения культуры?
— Я как член общественного совета при Министерстве культуры Российской Федерации и другие мои коллеги поднимают вопрос: а всякое ли искусство надо спасть и поддерживать? Типичный пример — скажу грубо! — голые жопы на сцене популярного московского театра. Если кто-то хочет на них смотреть, он может делать это на свои деньги, но не за государственные. Я думаю, что либеральная культура — все эти инсталляции и прочие виды странного самовыражения — будут умирать. А нормальная культура получит очень мощный толчок, как то было в СССР.
— Получается, что мы катимся на век назад. Как нам катиться, чтобы помягче приземлиться?
— Мне кажется, единственный способ не оказаться на дне — это подстраивать свою жизнь под реальные процессы, а не под ту туфту, которые гонят СМИ.
Каждая прибалтийская страна — это независимое государство, которое должно принять важное решение — выгнать либеральные элиты для того, чтобы жить стало лучше, или нет. Думаю, что одним из грамотных решений будет восстановление статуса русского языка — в этом нет никакого криминала.
А закончить нашу беседу я хочу анекдотом. Даже лучшая женщина Парижа не может дать больше, чем она может дать. Зато она может повторить.
Елена СМЕХОВА, "Суббота".
