Хайнц Фассман: Я ожидал, что Австрия вступит в это "состязание неприветливости". 2015 год "удивил" Австрию, как и многие другие страны. Мы не были готовы к такому масштабному наплыву просителей убежища. Австрийская политика - это форма реакции, поскольку к общеевропейскому решению не пришли.

- После того, как австрийское правительство приняло поправки к миграционному закону, указом о чрезвычайном положении Вена может на практике остановить приток беженцев. В самом ли деле Австрия выбрала лимит по приему мигрантов?

Профессор Хайнц Фассман

- Сейчас в Австрии нельзя констатировать какое-либо чрезвычайное положение, поскольку все, подавшие ходатайство о предоставлении убежища в 2015 году, более-менее хорошо размещены и обеспечены. Риск возникнет в том случае, если повторится ситуация осени 2015 года.

- Но если сейчас дела обстоят не так, идет ли речь, когда заявляется о подобных мерах, о некоем политическом сигнале?

- Каждый закон несет в себе некий политический символ. Но у этого есть и реальное обоснование - а именно, желание быть более подготовленными, если неорганизованные группы беженцев вновь окажутся в стране. Таким образом, это также и внутриполитический жест, который призван продемонстрировать людям, что мы будем готовы. Поэтому, конечно, закон соответствует общему настроению населения.

- Как бы вы описали общее настроение в связи с наплывом беженцев?

- От Германии оно не сильно отличается. Есть готовность принять беженцев из тех стран, где идет война. Однако многие пользуются ситуацией с мигрантами для исполнения своих планов по улучшению собственных экономических перспектив. К приему таких людей население страны готово значительно меньше.

- Австрийская политика устрашения, по идее, должна привести к тому, что многие люди вообще не поедут в Европу. Дойдет ли этот сигнал до беженцев или они "пойдут другим путем"?

- Произойдет и то, и другое. Там, где границы обойти сложнее, процесс миграции станет более дорогостоящим и более рискованным. Это станет эффектом сдерживания. Он приведет к сокращению потока мигрантов, но также и к тому, что они начнут выбирать пути обхода. Однако если пограничный перевал Бреннер (на итальянской границе, в 40 км от Инсбрука. - Ред.) будет для беженцев закрыт, вариантов останется не так много. Из-за этого многие мигранты останутся в стране первого приема - Италии и Греции, где будут дожидаться решения по своим прошениям о предоставлении убежища.

- Это провоцирует недовольство в соседних европейских странах. Не окажется ли Австрия в ЕС "изолированной" из-за своей политики ограничения?

- Австрия, несомненно, не обретает новых друзей ни в Италии, ни в Греции. Из соображений справедливости, впрочем, нужно сказать: Греция и Италия до сих пор не исполняли должным образом свою работу в рамках общеевропейской миграционной системы. Они не проводили никаких серьезных процедур по предоставлению убежища, и лишь механически переправляли беженцев в направлении севера.

- Глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier) несколько дней назад заявил, что текущие низкие показатели по прибытию беженцев могли бы предоставить шанс преодолеть различия между Германией и Австрией. Сейчас австрийское правительство шлет ровно обратный сигнал. Скажется ли это на отношениях двух стран?

- В серьезной степени нет. В первую очередь, обе страны настолько тесно дружат, что это политическое решение не окажет долгоиграющего влияния. Во-вторых, низкие показатели связаны с тем, что "балканский маршрут" закрыли. Хочет ли это признать официальная политика Берлина или нет, но Австрия довольно сильно помогла Германии.

- Не ослабит ли Австрия своей миграционной политикой на общеевропейском пространстве, в том числе позицию Германии? Ведь ранее можно было бы допустить совместные действия двух правительств.

- Австрия выступает за европейское решение. Устойчивый возврат к национальным ценностям лишь усиливает европейский кризис и не ведет к цели. Кстати, у Еврокомиссии, вопреки влиянию немецкого правительства, слишком мало конкретных результатов.

- Это значит, что Австрия будет оказывать давление на ЕС. Отреагирует ли на это Еврокомиссия и откроет ли она дискуссию о новой форме общеевропейской миграционной политики?

- Однозначно да. Еврокомиссия видит все яснее, что восстановление общей европейской миграционной системы является центральным вопросом, более важным и существенно более эмоциональным, чем, скажем, финансовый кризис. Потому что речь здесь идет не о суммах, которые невозможно представить, а о людях. Еврокомиссии следует использовать свой второй шанс.