Видео
В мире
Ещё пять лет назад бывший политик и медиа-ветеран Дан Титавс характеризовал ситуацию так:
«Государство сильно стагнирует, и ещё сильнее стагнирует политический процесс. Политический процесс — это столкновение идей, дискуссии и создание идей. Его задача не производить нормативные акты. Их производят чиновники. А политической дискуссии как таковой сейчас не существует.
Если посмотрим на конгрессы любой партии, то там единственный вопрос — кто будет председателем и каков будет состав правления. Конгрессы больше не место для политических дискуссий. Нет ни конференций, ни семинаров. Раньше обсуждали идеи, создавали их. Сейчас — нет. Кто создаёт идеи? Не знаю».
Игра с непредсказуемым исходом?
С тех пор даже выборы лидеров партий стали скучными и бесспорными. Но нынешняя конкуренция за пост председателя «Нового Единства» снова привнесла динамику. (Как отмечает LSM, формально речь идёт о главе «Единства», но фактически это значит и контроль в объединении «Новое Единство», которое включает региональные силы.)
Первоначально звучали три кандидатуры: Хосам Абу Мери, Эдмундс Юревиц и Анда Чакша, которые должны были соперничать с Арвилом Ашераденсом.
И тут начались чудеса.
Действующий председатель Ашераденс заявил, что больше не будет баллотироваться. Казалось бы, хорошая новость для остальных трёх. Но фаворит Абу Мери неожиданно по телевидению сообщил, что снимает свою кандидатуру. Чакша, которая со своей политикой «оптимизации школ» заработала устойчивый негативный рейтинг, то якобы не хотела баллотироваться, то вновь начала кампанию внутри партии. Один лишь Юревиц стабильно остаётся кандидатом.
Архитекторы современной политики — комсомольцы и коммунисты восьмидесятых
Если взглянуть на состав Верховного Совета, который 4 мая проголосовал за восстановление независимости, там доминировали либо люди, родившиеся до советской оккупации, либо такие, чьи родители и дедушки/бабушки выросли вне «русского сапога» и могли передать латвийские ценности, считает автор статьи.
Поэтому для них было естественным: ликвидировать цензуру и «Главлит», вернуть свободный рынок, многопартийную демократию, реституировать собственность, запретить компартию и КГБ, создать свои спецслужбы, европейские институты, армию и Земессардзе, дать статус репрессированных жертвам советского режима.
В это время бывшие члены КПСС «перекрасились» и влились либо в будущих зелёных и крестьян, либо к либералам — по принципу, что те не вышлют их на «свалку истории». В итоге партия «Латвийский путь» доминировала с 1993-го до 2002-го как гибрид из западных латышей, либералов и бывших комсомольцев.
Постепенно комсомольские и коммунистические кадры укрепили позиции и в «Новом времени», и позже в «Единстве» и «Новом Единстве». Арвил Ашераденс, Сандра Элерте, Янис Рейрс, Чакша и другие стали лицами этой линии. Там, где не удавалось завоевать популярность, голоса в Латгалии просто покупали алкоголем и деньгами, утверждает автор.
С 2010 года и по сей день большинство позиций — как в коалиции («Единство»/«Новое Единство», ЗЗС, позднее НКП), так и в оппозиции («Согласие», «Равноправие», осколки «Латвийского пути») — занимали политики с прошлым в комсомоле или КПСС.
Советские рефлексы в политике
Когда этим политикам приходится решать вопросы, оставшиеся нерешёнными поколением независимости, они автоматически скатываются к советским привычкам. В СССР парторги рассказывали, что в капиталистических странах растёт госдолг — наши политики делают то же самое: используют кризисы («Rail Baltica», COVID, трудности airBaltic) как повод увеличивать долг, зачастую создавая новые структурные проблемы.
Советская пропаганда врала, что в капиталистических странах недоступно образование и медицина — и нынешние реформы ведут к закрытию школ, объединению вузов, деградации медицины. Территориальная реформа почти вернула карту Латвии к системе районов ЛССР. Лингвистическая политика и медиа также напоминают старые практики.
Может ли «Единство» переломить советское наследие?
Примерно десять лет назад в «Единство» влились бывшие члены Партии реформ Затлерса. У них почти не было советского прошлого. Это либо политики, сформировавшиеся во время Атмоды с рыночными и западными взглядами (лучший пример — Эдгарс Ринкевичс, нынешний президент), либо уже родившиеся после восстановления независимости (например, Юревиц).
Пока можно осторожно заметить, что они дистанцировались от политики Чакши по закрытию школ, от политики Ашераденса по росту госдолга и от практики подкупа избирателей.
В последние месяцы источники говорят о нежелании старых комсомольцев смириться с тем, что пора уступить место «затлеристам». Вновь звучат идеи «разделиться и создать новую партию», но автор отмечает: отделяться предлагают как раз те, у кого самые низкие рейтинги, а партийную кассу всё равно контролирует большинство.
Итог: принципиальное столкновение поколений
Выборы лидера партии на этот раз действительно важны: это столкновение двух поколений — тех, кто воплощает ценности независимой Латвии, и тех, кто продолжает советскую традицию.
Если победит Юревиц и его поколение, «Единство» ждут внутренние скандалы и отток кадров.
Если удержатся старые комсомольцы, продолжится деградация всей Латвии: рост долгов, закрытие школ и больниц, рост бюрократии. Такова цена, казалось бы, рутинного голосования о том, кто возглавит «Единство». Каждый делегат должен голосовать с осознанием всей тяжести момента, призывает автор.
