«Часть меня считает, что я неудачник, часть — что я Бог всемогущий»: 80 лет Джону Леннону

Случилось так, что "Битлз", и в первую очередь сам Леннон, оказали огромное влияние на формирование настроения, мировосприятия и даже мировоззрения нескольких поколений. И потому духовная эволюция Леннона - это духовная эволюция миллионов людей по всему миру, воспринимающих его как героя и как кумира спустя 40 лет после его гибели.

Первые признаки отхода Леннона от беззаботных и бездумных песенок ранних "Битлз" проявились в написанной еще годом ранее под сильным влиянием Дилана "I'm a Loser" ("Я смеюсь и веду себя как клоун/Но под этой маской кроется печаль").

"Часть меня считает, что я неудачник, часть - что я Бог всемогущий", - говорил он об этой песне.
"Help!" лишь развила эту тему беззащитности и уязвимости достигшего, казалось бы, вершины успеха и благополучия поп-звезды ("Когда я был моложе/Мне не нужна была ничья помощь/Теперь те дни миновали/И я вовсе не так уверен в себе/Моя независимость растворилась в дымке/И все чаще я чувствую себя беззащитным").

Песня отражает период в жизни Леннона, который он сам характеризовал как время "толстого Элвиса" - усталость от изматывающих гастролей, нарастающая зависимость от алкоголя, все более очевидная отчужденность от жены и сына, которая только усугублялась бесконечными короткими случайными связями с осаждающими "Битлз" поклонницами и раздражением от пристойного буржуазного образа жизни, в который пыталась заковать его Синтия.

Журнал Rolling Stone назвал "Help!" "первой трещиной в той защитной кожуре, которую Леннон годами наращивал вокруг себя", наращивал со времен того шока, который 17-летний юноша испытал после гибели матери в 1957 году. Сам Леннон говорил о "Help!" как одной из первых своих "настоящих, основанных на собственном опыте и переживаниях" песен.

Уже несколько месяцев спустя за нею последовала "Nowhere Man" - крик отчаяния "человека ниоткуда, строящего планы для никого, и не знающего, куда он идет".

Маска успешной и всегда довольной собой поп-звезды окончательно отвалилась и обнажила лицо и душу думающего, страдающего художника.

Испробованный впервые в апреле 1965 года Ленноном вместе с Харрисоном и женой Джорджа Пэтти Бойд ЛСД в полном соответствии с обещаниями проповедника галлюциногенов Олдоса Хаксли открыл перед ним "двери восприятия" в "новый дивный мир". К "психоделическому опыту", который проповедовал апологет "кислоты" американский психолог Тимоти Лири, вела, по его словам, и "Тибетская книга мертвых" - древний буддистский трактат, который читали умирающим перед тем, как они вступали на путь духовной и телесной реинкарнации, и которым с подачи Лири зачитывался Леннон.

"Пограничное состояние", столь увлекшее Леннона, должна была передать первая же песня, с записи которой в апреле 1966 года началась работа над альбомом "Битлз" Revolver. Первоначальное ее название было The Void ("Пустота"). Текст ("Отключи сознание, расслабься и плыви вниз по течению/Это не умирание/Отбрось все свои мысли, отдайся пустоте/Это сияние/Любовь это всё и любовь это все/Это знание/Слушай цвет своих снов/Это не жизнь/Играй в игру "Существование" до конца/С начала") полностью отражал ленноновское восприятие нового обретенного знания и новых ощущений.

Но главное в песне все же был не текст, а музыка. Слушая сегодня этот безумный головокружительный круговорот звуков, невозможно поверить, что песня была записана на вполне примитивный четырехдорожечный магнитофон всего лишь за десять часов.

Многослойные наложения, пущенное в обратную сторону гитарное соло, звучащие как таблы и усиленные эхо-эффектом барабаны Старра, зацикленный в петли имитирующий флейты и струнные меллотрон, клекот чаек, создающие неслыханное до тех пор в западной музыке тягучее монотонное звучание (drone) ситар и тамбура Харрисона, фортепиано Джорджа Мартина, потусторонний голос Леннона - ничего подобного поп-музыка еще не знала.

"Я хочу, чтобы мой голос звучал будто Далай-лама читает свою молитву с вершины горы, далеко-далеко, за много миль от нас", - заявил в студии Леннон. И когда звукорежиссер Джефф Эмерик невероятными ухищрениями добился желаемого эффекта, Маккартни не удержался от восторга: "Это Далай Леннон!".

Уже когда запись была готова, и на коробке с лентой нужно было указать ее название, Ринго вдруг произнес: "Tomorrow Never Knows". Он просто оговорился, имея в виду Tomorrow Never Comes. Но оговорка оказалась пророческой. Еще неведомое завтра - погружение в глубины психоделического подсознания и уносящий в трансцендентные высоты музыкально-ориентальный трип - заложило основы всей прогрессивной рок-музыки следующих десятилетий.

Сегодняшний мир представить себе без "Imagine" невозможно.

Как невозможно его представить без Джона Леннона.

Александр Кан, обозреватель по вопросам культуры.