Видео
В мире
Ровесник века Бартоломео Франческо Растрелли (или Варфоломей Варфоломеевич, как его называли в России) приехал в Российскую империю из Италии в 16 лет — вместе с отцом. И вот первый крупный заказ. Растрелли стал не только автором проекта, но и непосредственным руководителем работ. Он вынужден был вникать во все инженерно–технические и финансовые тонкости. При этом строительство удалось закончить в короткие сроки — за 4 года.
Одновременно Варфоломей Варфоломеевич берется и за второй заказ Бирона — строительство Митавского (Елгавского) дворца. Отказаться он не мог. Во–первых, Митава — не Руентал. Во–вторых, только что Бирон стал герцогом Курляндии. Он был избран конференцией курляндского дворянства 14 мая 1738 года и хотел утвердиться во власти.
Свою главную резиденцию повелел возвести на месте разрушенного замка династии курляндских герцогов Кетлеров. Стены старого замка он решил взорвать и на руинах построить новый.
Вплоть до недавнего времени считалось, что роскошный дворец в Елгаве Растрелли строил точно на том месте, где с XIII века находился построенный немцами замок, т. е. на острове, омываемом водами рек Дрикса и Аа (так раньше называлась Лиелупе). Хотя это не совсем точно. Вот что пишет наш историк Виктор Гущин:
"В октябре 1997 года рабочие прокладывали трубы на территории у восточного фасада Елгавского дворца, со стороны Лиелупе. Между дворцом и рекой, там, где когда–то находился вход в древний замок, они наткнулись на полузасыпанный погреб, заполненный водой.
Первой мыслью было: найден подземный ход из Елгавского дворца под Лиелупе в замок Валдека. Но это предположение не подтвердилось. После откачки воды и очистки помещения археологи обнаружили погреб площадью 100 квадратных метров, который был построен, по всей видимости, в XVI веке.
Погреб являлся составной частью корпуса, лентовидно окружавшего здание Конвента Ливонского ордена…
После находки 1997 года почти каждое лето вблизи старинного погреба археологи во главе с доктором истории Гунтисом Земитисом продолжали делать все новые и новые открытия. В ходе раскопок археологам открылась брусчатка XIX века, были обнаружены фрагменты печных изразцов, монеты и другие старинные предметы.
Но самое главное — находки археологов в немалой степени меняют ставшее уже привычным мнение о том, будто архитектор Растрелли строил новый дворец на фундаменте старого замка. Сегодня уже есть все основания полагать, что замок располагался ближе к реке Лиелупе, причем церковь старого замка тоже располагалась за пределами контура нынешнего Елгавского дворца…"
Работая над заказами Бирона, Растрелли пережил личную драму: во время эпидемии холеры у него умерли двое детей — сын Иосиф Яков и младшая дочь Элеонора.
К осени 1740 года Рундальский дворец почти готов. Но завершить работы мастеру не дали. В Северной Пальмире скончалась Анна Иоанновна. Сменилась власть, впал в немилость недавно всесильный фаворит императрицы, а заодно и все его сторонники. Растрелли приказывают прекратить работы и прибыть в Петербург. Что ждет его там?
Императрица Елизавета Петровна в отставку не отправила. Хотя на ковер вызвала: по какому праву носит он титул графа и числится обер–архитектором? Однако это была лишь видимость недовольства. Растрелли оставили при дворе. Другого и быть не могло. Равного ему зодчего в России не было.
С 1746 года главной заказчицей архитектора становится сама императрица. Именно в период ее правления мастер создает свои лучшие работы: грандиозные императорские резиденции в Москве, Петербурге и Царском Селе, дворцы знати, проекты украшений праздников и многое другое, утвердив на века неповторимый растреллиевский стиль.
К концу правления Елизаветы Петровны авторитет зодчего высок. Однако все течет, все меняется. После смерти Елизаветы на престол восходит Екатерина II. Барокко не в ее вкусе — ей по душе строгий классицизм.
Растрелли отправлен в "почетную" отставку. Он даже не может рассчитывать на достаточное материальное обеспечение, а часть его творений подвергается безжалостной модернизации. Так, французский архитектор Жан Валлен–Деламот гордится тем, что при переделке залов Зимнего дворца он выбрасывает "растреллиевские стены через окна".
Мастер принимает решение покинуть страну, которой отданы лучшие годы, и отправляется с семьей в Италию. Когда они проезжали через Курляндию, судьба снова сводит Растрелли с Бироном, который только что вернулся из 22–летней (!) ссылки.
Надо восстанавливать разоренный Рундальский дворец и поднимать из руин Елгавскую резиденцию. И Растрелли принимает предложение Бирона взяться за восстановление курляндских дворцов.
Впрочем, на сей раз он скорее выполнял роль консультанта, поскольку основными работами занимались приглашенные сыном герцога — принцем Петром — архитекторы Иоганн Зейдель и Северин Йенсен.
И все же Растрелли не покидает надежда найти более широкое поле деятельности и заказы, достойные его таланта. В 1766 году он отправляется в Берлин ко двору Фридриха II — приверженца стиля барокко, взяв с собой заранее приготовленный подробный отчет с чертежами и описанием всех своих работ. Однако по прибытии в Берлин зодчий даже не был удостоен аудиенции короля…
Вернувшись в Курляндию, Растрелли пережил еще одну трагедию. Зимой 1767 года умерла его жена Мария. Вскоре в газете "Митавские новости" появилось объявление о распродаже в доме Растрелли мебели, дорожной кареты, столового серебра и ювелирных изделий.
Последней работой Растрелли стало составление проекта елгавской православной церкви, который был подан на утверждение графу Никите Ивановичу Панину вместе с просьбой о единовременном пособии в 12 000 рублей. Письмо Растрелли осталось без ответа, а небольшая церковь была построена уже после его смерти.
В январе 1771 года собрание Императорской академии художеств удовлетворяет прошение Растрелли о принятии его "в число наиболее именитых членов" академии. Через несколько месяцев мастера не стало.
В 1776 году полное собрание чертежей Растрелли приобрел польский граф Станислав Потоцкий.
С 1932 года они находятся в Национальной библиотеке в Варшаве. Мы можем гордиться тем, что в этом собрании есть и проекты латвийских дворцов.
Эксперты отмечают, что Рундальский дворец — одно из немногих творений Растрелли, сохранившихся в первозданном виде таким, каким его создал архитектор. Непонятно только, почему высокие иностранные делегации везут в Музей оккупации и еще бог знает куда, а не показывают то, чем действительно можно гордиться: архитектурные полотна великого Растрелли — гения русского барокко?
Илья ДИМЕНШТЕЙН
