Видео
В мире
С Ильей Дименштейном мы знакомы и дружны еще с 80-х. Про таких журналистов говорят «легкое перо». В книгах Ильи история не превращается в гербарий, засушенный цифрами и фактами, а предстает живой, осязаемой, увлекательной -- без пафоса и музейной пыли.
Илья Дименштейн
В новой книге Ильи «Русская Рига 1710-1914» нет ни грамма скуки. Никаких трескучих фраз и превосходных степеней. Просто отличный журналистский слог, колоссальный труд по сбору материала, уникальные иллюстрации (Илья всю жизнь собирает старинные открытки), факты, которые невозможно оспорить, и живые голоса людей, звучащие с каждой страницы.
Рига многонациональная
-- Илья, твоя первая книга о русской Риге вышла в 2002 году. С тех пор вот уже на протяжении более двадцати лет ты обращаешься к этой теме. Чем она тебе интересна?
-- Прошлое страны, в которой я родился и вырос, не может не вызвать интереса. К тому же сама жизнь и профессия журналиста постоянно выводила меня на темы, связанные с историей Латвии и Риги. Работая в газете «Юрмала» в 80-е годы, я делал очерки об истории курорта, меня интересовали его гости -- известные русские писатели, которые отдыхали на Рижском взморье: Гончаров, Лесков, Андреев...
Позже, придя в газету Rīgas Balss, я стал вести рубрику «Прогулки по городу», где открывал читателям малоизвестные уголки столицы. При этом меня интересовал не только так называемый русский след. Меня интересовала многонациональная Рига -- вклад в ее развитие немцев, шведов, латышей, русских. Поверь, читателям было одинаково интересно узнавать о таких исторических личностях, как Эрнст Иоганн Бирон или Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен, Карл XVI или Вера Мухина. И было совершенно неважно, кто из них был шведом, кто немцем, а кто русским...
-- Что изменилось потом?
-- После того как Латвия стала независимой, я увидел, что из истории страны стали изымать ее русские страницы. Эта несправедливость меня поразила. Честно признаюсь: было очень больно. Как же так? Шведская Рига существовала, немецкая Рига тоже... А русской Риги не было?!
Я решил, что должен рассказать правду: русские в Латвии не гости и не пришельцы, которые появились здесь после 1945 года. Русские живут в Риге с XIII века. В самом сердце Старого города, там, где сейчас находится Сейм, был Русский квартал. А улица Алдару с 1345 года до XVII века носила название Русская улица (Krievu).
Мне хотелось, чтобы мои читатели узнали о том, как русские купцы строили в Риге дома, которые до сих пор являются гордостью столицы. О том, как русские люди сохраняли наследие страны, как направляли все свои силы для процветания Латвии... Для меня было это очень важным.
-- Я знаю, что первая же твоя книга столкнулась с негативной реакцией...
-- Действительно, некоторые политики -- не хочу называть их имена, -- увидев мою книгу на полках, назвали ее провокацией. «Не рассказывай сказки! -- с пеной у рта кричал мне один политический деятель. -- Никакой русской Риги не было!»
А я никогда не рассказывал сказок. В каждой моей книге -- будь то книга об истории Юрмалы, курорта, возникшего во времена царской империи, или о Вецаки (к слову, эта книга появилась во многом благодаря Илоне Яхимович, которая очень любит тот район) -- я опирался только на исторические факты, архивные документы, свидетельства очевидцев.
Не менее бурную реакцию вызвала в свое время книга «Рига нашей молодости: 1945-1991», в которой я объективно отразил время, которое сейчас принято мазать исключительно черной краской, вспоминая о том, как в магазинах не было колбасы и сапог. Я далек от идеализации советской эпохи, но я жил в это время и точно помню, что в те годы было не только плохое, но и хорошее.
О том, какой была Рига до 1991 года и какая атмосфера в ней царила, в моей книге рассказывали очевидцы событий: директора заводов и фабрик, бармены и официанты ресторанов, завсегдатаи художественных галерей и мастерских, архитекторы, художники, писатели, поэты, артисты...
Пешком по городу
-- О чем узнает читатель, прочтя твою новую книгу -- «Русская Рига 1710-1914»?
-- Моя новая книга «Русская Рига 1710-1914» -- продолжение рассказа о вкладе русских, людей русской культуры в процветание нашего города. В его экономику, архитектуру, образование, культуру. Вы узнаете, где на средства русских купцов и предпринимателей построены роскошные дома, до сих пор являющиеся украшением Старого города и центральных улиц. Узнаете, в каком районе Риги выпускали первые в Российской империи автомобили и где изготовили линолеум для знаменитого парохода «Титаник»...
Тургеневская улица 100 лет назад
Вы прочтете о том, где родилась Елена Сергеевна Булгакова, жена и муза автора «Мастера и Маргариты», и увидите дом, в котором в Риге жила та, что стала прообразом Маргариты. И узнаете адрес, по которому останавливался в Риге Федор Иванович Шаляпин.
Вместе с читателями мы пройдемся по интересным местам города. Расскажем о русском следе Цитадели и о том, что сегодня уцелело от нее; о том, какая из центральных улиц названа в честь русской императрицы, и о неизвестном Московском форштадте; о том, кто из знаменитостей еще в XVIII веке жил в Казармах Екаба, и о секретах Бастионной горки.
Вы узнаете, где в Риге была Гусарская улица и в честь кого она была названа, почему во время приезда в Ригу последнего русского императора Николая II открывали сразу два памятника Петру I и что сегодня находится на их месте...
-- Меня очень заинтересовала глава, посвященная Болдерае, которая считается самым русским районом столицы...
-- Да, немного найдется в Риге районов, которые дали бы столько знаменитых людей, как Болдерая. Отсюда родом космонавт Владимир Соловьев, замечательный российский актер Юрий Богатырев, который родился и прожил здесь первые пять лет своей жизни.
Вряд ли кто-то из тех, для кого родной язык русский, не слышал песни «Врагу не сдается наш гордый «Варяг». Но мало кто знает, что Всеволод Федорович Руднев -- наш земляк -- был командиром "Варяга". Родился он в крепости Динамюнде, которая с 1893 года стала называться Усть-Двинском.
Против мейнстрима
-- Говорят, что когда человек делает доброе дело, ему помогает вся Вселенная. У тебя тоже так происходит, когда ты работаешь над книгами?
-- Знаешь, иногда мне вправду кажется, что меня кто-то ведет, знакомя с уникальными людьми, которые могут рассказать интересную историю или передать важный архивный материал.
В моей жизни случались совершенно неожиданные встречи. Например, однажды после презентации очередной книги ко мне подошел солидный человек -- выяснилось, что это потомок знаменитого купца Боброва, дед которого построил знаменитый дом на углу улиц Смилшу и Алдару. Он подарил мне книгу, которую написала его мать. Поэтому мою книгу «Русская Рига 1710-1914» открывает глава под названием: «Русское купечество: отцы и внуки».
Вы удивитесь, когда узнаете, сколько славных представителей купечества внесли свой вклад в развитие нашего города: Алихановы, Алипьевы, Воробьевы, Камкины, Климовы, Ковалевы, Кузубовы, Куликовы, Максимовы, Назаровы, Нестеровы, Фадеевы, Фирсовы, Шишкины...
Илья Иванович Бобров с домочадцами, 1897 год
А однажды -- тоже совершенно неожиданно! -- мне попала в руки книга легендарного Аркадия Францевича Кошко, которого за границей называли русским Шерлоком Холмсом и который долгие годы руководил рижским сыском. Поэтому в своей новой книге я с удовольствием рассказываю о преступлениях, которые знаменитому сыщику удалось раскрыть в нашем городе.
-- Твоя книга «Русская Рига 1710-1914» вышла в год, когда в Риге снесли памятник Пушкину. Не боишься оказаться вне мейнстрима?
-- Я никогда не любил мейнстрима. Более того, мне кажется, что моя книга вышла как раз вовремя. Может быть, прочтя ее, люди узнают что-то другое, новое, а не только то, о чем сегодня кричат с трибун и экранов телевизоров.
Я глубоко убежден, что людей нельзя делить на нации -- те, которые выше, и те, которые ниже. Такое однажды уже было в нашей истории, и все мы помним, чем это закончилось...
ПОЧЕМУ ВЕРЕ МУХИНОЙ В РИГЕ НЕТ ДАЖЕ БЮСТА?
(Отрывок из книги Ильи Дименштейна «Русская Рига 1710-1914». Публикуется с разрешения автора.)
Рига дала миру выдающегося скульптора -- Веру Игнатьевну Мухину. Но на родине ей нет даже бюста. Единственное свидетельство, что скульптор родилась в Риге, -- скромная мемориальная доска, установленная еще в советское время на улице Тургенева, 23/25.
Дед Веры Кузьма Игнатьевич был купцом 1-й гильдии, почетным гражданином Риги. Удостоился он этого звания не благодаря богатству, а потому, что был среди первых жертвователей. После того как во время пожара 1812 года сгорела Благовещенская церковь (на углу Тургенева и Гоголя), бОльшую часть средств на восстановление дали Мухины. Жертвовали и на строительство новых храмов -- Троице-Задвинского, Покровского, -- приютов...
...Будущий скульптор родилась в 1899 году в доме на улице Тургенева, 23/25. Одноэтажный деревянный, он стоит и поныне. Когда в 2000-е дом приглянулся бизнесменам и возникла опасность сноса, чиновники от культуры «вдруг» поставили под сомнение, что скульптор родилась именно здесь. Тогда архивистам удалось обнаружить доверенность, написанную в 1890-м на имя отца Мухиной Игнатия Кузьмича. В том, что он проживает именно на Тургеневской улице, 23 (ныне 23/25).
Попутно архивисты выяснили, что дом, где родилась Вера Мухина, -- среди трех старейших в Московском форштадте: построен сразу после пожара 1812 года. До этого датой его рождения считался 1876-й. Так после долгих проволочек в 2007-м дом включили в список памятников архитектуры. Но не государственного значения, а местного. Это означает, что сносить и перестраивать его нельзя, однако финансовую помощь на сохранность государство не дает. Да и в охранный список дом вошел не благодаря тому, что здесь родилась скульптор с мировым именем, а... как образец деревянного ампира.
...Отец Веры Игнатий Кузьмич, как и дед, числился купцом 1-й гильдии. Но торговой жилки в нем не было -- мечтал стать архитектором. За глаза его называли неудачником и чудаком. Женился поздно, в 39 лет. В жены взял 18-летнюю дочь аптекаря из города Рославля Смоленской губернии Надежду Вильгельмовну Мюге. В ее роду были французы: дед попал в Россию в обозе наполеоновских войск... «Мои художественные наклонности перешли ко мне от отца, -- вспоминала Вера Мухина. -- В молодости он любил копировать картины Айвазовского, с него в живописи начинала и я...»
Сам Игнатий Кузьмич не дожил до триумфа дочери -- умер, когда ей было 15 лет. Позже она переехала к родным в Курск, затем в Москву. Там и приходит к ней известность.
В 1937 году, возвращаясь после Всемирной выставки в Париже, где впервые была выставлена самая знаменитая работа Мухиной «Рабочий и колхозница», Вера Игнатьевна посетила родовое гнездо. К тому времени она осталась единственной наследницей многочисленного мухинского наследства в Латвии и, по бытовавшим долгие годы рассказам, отказалась от него. В СССР, мол, миллионершу могли бы поставить к стенке.
Однако уже в наше время выяснилось, что все это байки -- никаких документов и расписок обнаружено не было. Это не помешало правительству Карлиса Улманиса перенять в собственность всю недвижимость Мухиных стоимостью четыре миллиона латов!
...В 1990-е годы сын Веры Игнатьевны Всеволод Замков попытался восстановить справедливость. Но из шести гектаров недвижимости удалось вернуть лишь один. Справедливость по-латвийски -- она ведь не для всех...
Проявилась эта самая «справедливость» и в том, что Мухиной на ее малой родине нет ни памятника, ни бюста, ни барельефа. Когда в 2000-е на совете по памятникам Рижской думы рассматривалась инициатива об установке памятника Мухиной -- хотя бы в благодарность за то, что она спасла от уничтожения памятник Свободы, ваш автор услышал «компетентное мнение» латышских искусствоведов и историков, что «нет письменных доказательств».
О том, что «мама горой встала за памятник Свободы», писал ее сын Всеволод Замков. Но он для местных искусствоведов чужак...
Елена СМЕХОВА
ФОТО из архива Ильи Дименштейна
