Видео
В мире
Война памятников или, как ее частный случай, война за памятники — то есть за право поставить в городском пространстве помпезные и бросающиеся в глаза монументы — явление, хорошо знакомое в современной российской действительности.
Сооружения вроде громадной скульптуры Михаила Калашникова на Садовом кольце или князя Владимира на Боровицкой площади — лишь одни из последних примеров появления в центре Москвы мемориальных объектов, главный смысл установки которых сводится, кажется, к демонстрации могущества инициаторов их установки.
Впрочем, борьба за право навязать свой монументальный вкус и утвердить свои представления о том, что и как следует поминать в прошлом своей страны и народа, происходит не только в России. Ситуация, когда власть провозглашает себя хранителем консервативных ценностей и «правильных» представлений о национальной истории и при этом считает угрозой любые покушения на предлагаемый консервативный канон со стороны разных общественных групп, может воспроизводиться в разных регионах Европы и мира. А значит, искушение «обезопасить» публичное пространство консервативным монументализмом может и будет возникать не только на одной седьмой части суши.
Возможно, наиболее наглядным примером является коллизия, разворачивающаяся сейчас в Польше — стране, консервативные власти которой постулируют свое настороженное отношение к России и едва ли стремятся быть на нее чем-то похожими. Однако есть закономерности, которые сохраняются вне зависимости симпатий или антипатий к отдельной стране.
Выше дворца
Как обычно бывает в подобных случаях, поводом для возникновения коллизии стало приближение важной исторической даты. В 2020 году будет отмечаться столетие Чуда над Вислой — победы Войска польского под командованием Юзефа Пилсудского в битве под Варшавой и последующего полного разгрома Красной армии в Советско-польской войне. Событие, значение которого для истории Польши едва ли кто-то собирался оспаривать, тем не менее, послужило поводом для горячего противостояния. Предметом спора стал монумент, который предполагается возвести в память о Варшавской битве.
При этом спор о памятнике спустя сто лет после Варшавской битвы объясняется вовсе не тем, что польское общество разошлось в оценках этого события — при всех возможных тонких различиях в восприятии Чуда над Вислой левыми и правыми политическими силами, никто не отрицает, что именно это событие обеспечило независимость польского государства в последующие 20 лет. Это именно тот случай, когда стиль — и самого монумента, и способов, при помощи которых сторонники добиваются его утверждения, красноречиво говорит о действующей государственной власти.
Начало этой истории напоминало, скорее, комедию абсурда. Бывший деятель антикоммунистического движения оппозиционный сатирик и бард Ян Петшак, который теперь стал сторонником крайне консервативных взглядов и возглавляет организацию «Патриотическое общество», занимающуюся организацией различных театральных выступлений и концертов патриотического содержания, выступил с инициативой сбора денег на памятник столетию Варшавской битвы.
Вскоре появился и проект памятника, выполненный архитектором Марком Скшиньским. Согласно замыслу инициаторов проекта, в Варшаве предполагалось построить грандиозную триумфальную арку — в разных вариантах ее высота должна была составлять от 150 до 200 метров (что, разумеется, оставляло далеко позади 37-метровую триумфальную арку в Париже). Необходимость возведения строения такого масштаба объяснялась желанием превзойти высотой Дворец культуры и науки — высотное здание, построенное в Варшаве в 1950-е годы как «подарок» Советского Союза коммунистической Польше.
Эта высотка является предметом постоянного раздражения для многих сторонников право-консервативных взглядов, напоминая о социалистическом периоде истории Польши и зависимости от СССР. Поскольку появляющиеся время от времени идеи демонтировать дворец не рассматриваются городскими властями всерьез, здание, подаренное наследниками первых большевиков, предлагалось «смирить» появлением арки, знаменующей победу над большевиками и возносящейся своей вершиной выше шпиля дворца.
При этом сторонникам возведения арки приходилось учитывать немаловажное обстоятельство: городские власти Варшавы контролируются либеральной оппозицией, которая может оказаться достаточно скептично настроенной в отношении подобной монументальной гигантомании консерваторов. Для этого были определенные основания — в частности, городские власти долго пытались запретить установку памятника жертвам авиакатастрофы в Смоленске в 2010 году на площади Пилсудского в Варшаве, поскольку «Право и Справедливость» крайне политизировала память об этой трагедии.
В итоге площадь была изъята у городских властей и передана под прямое правительственное управление, после чего там появился памятник смоленским жертвам и отдельно — президенту Леху Качиньскому, погибшему в той же катастрофе. Теперь, однако, не надеясь на кооперацию с городскими властями и изъятие новой городской площади, инициаторы постройки гигантской арки выдвинули идею возвести ее прямо в русле Вислы.
Картинку со стоящей в реке аркой можно увидеть на странице «Патриотического общества». Судя по ней, авторов интересовала лишь величина сооружения и его патриотичность: на арке имеется белый орел и корона, она очень высокая — но, кажется, на этом достоинства сооружения заканчиваются.
Замок Гаргамеля и потомки большевиков
Какое-то время к идее 200-метровой арки посредине Вислы многие относились лишь как к не вполне серьезному замыслу, на который почему-то собирают деньги горячие энтузиасты. Все, впрочем, изменилось буквально несколько дней назад, когда премьер Польши Матеуш Моравецкий объявил, что поддерживает идею триумфальной арки, лично перечислил деньги на ее возведение и выразил уверенность, что в самое ближайшее время монумент будет построен.
После церемонии открытия памятника жертвам авиакатастрофы Ту-154 под Смоленском, Площадь Пилсудского, Варшава, 10 апреля 2018 года Фото: Kacper Pempel/Reuters
Для полного понимания ситуации стоит отметить, что заявление не было сделано официально.
Премьер объявил об этом, отвечая на вопросы граждан в фейсбуке — глава правительства пообещал, что будет регулярно проводить такие онлайн-встречи с избирателями — впрочем, они имеют еще меньшее отношение к реальной политике, чем «прямые линии» с президентом в России. Моравецкий отвечал на вопросы о любимой спортивной команде, планах на новогодние праздники, однако неожиданно твердо заявил, что хочет видеть в Варшаве триумфальную арку. Причем, если учесть, что он сдавал деньги именно «Патриотическому обществу», то, вероятно, он не имеет ничего против 200-метровой арки с орлом и короной в речных водах.
Объявление немедленно вызвало полярные оценки. В комментарии польскому изданию «Ньюсуик» польский архитектурный критик Гжегож Пёнтек сравнил арку с замком Гаргамеля из мультсериала «Смурфики». Представляющий оппозицию маршал польского сената назвал проект пивной открывалкой. Разумеется, не остались в стороне и сторонники «Права и Справедливости». Представляющий партию в польском Сейме депутат Казимеж Смолиньский, который ведет в социальных сетях активную борьбу с либеральной угрозой, прямо объявил в собственном твиттере, что левые и либералы не поддерживают этот проект, поскольку проиграли в Варшавской битве.
Наши деды — славные победы
Любые разъяснения, что никто не ставит под сомнение необходимость почтить разгром большевиков под Варшавой, вопрос вызывает лишь анахроничность формы триумфальной арки для XXI века и безвкусица предлагаемого воплощения этой идеи, защитников арки не интересуют. Не столь существенным оказывается для них и то, что оппозиционная варшавская мэрия проводит конкурс на лучший памятник Варшавской битвы и включила в жюри, помимо профессиональных художников и критиков, представителей всех партий.
Для них важно, чтобы память о Великой Победе — так в польском национальном мифе воспринимается поражение Красной армии у варшавских предместий — была воплощена как можно более помпезно и желательно без всяких «либеральных» влияний на эстетику сооружения. Поскольку
либералы в дискурсе современных консерваторов в Польше воспринимаются такой же внешней угрозой национальному самосохранению, как и большевики 100 лет назад.
То, что в результате получается громадная пивная открывалка с орлом и короной, возможно, лишь подтверждает торжество консервативных ценностей и победу не над внешним врагом, но над внутренними оппонентами.
Возможно, итоговый вариант памятника окажется не столь чудовищным, как это выглядит на картинках «Патриотического общества». Замминистра культуры Ярослав Селлин в радиоинтервью уже сообщил о вероятном компромиссе с городскими властями — тем не менее, он по-прежнему настаивал на том, чтобы памятник выполнили в форме триумфальной арки — возможно, не столь большой.
Из других его слов понятно, как вероятнее всего будет праздноваться годовщина битвы — в частности, господин Селлин заявил, что победа в ней была «спасением всей западной цивилизации от тотального варварства». Очевидно, что заявления о победе над варварской ордой с востока вряд ли будут поняты в Москве как относящиеся исключительно к событиям столетней давности. Не исключено, что в следующем году нас ждут разные заявления со стороны российского МИДа и по поводу памятника, и по поводу значения самой даты.
Что ж, это еще один повод поразмышлять, как со стороны может выглядеть любой миф о Великой Победе и его «упаковывание» в помпезные консервативные формы. А чьи это победы и над кем — это лишь вопрос случая.
Станислав Кувалдин. Сноб.ру
