Видео
В мире
Необходимость оптимизации школ абсолютно объяснима с точки зрения демографии, считает Клюкин, но процесс закрытия и слияния школ не всегда проходит гладко: «Уже сейчас есть примеры, когда не надо было закрывать школу, а можно было ее просто трансформировать».
Что касается Ринужской средней школы, то ее слияние с 31-й школой Клюкину видится неизбежностью: «На севере Риги ситуация такова, что две отдельные средние школы с трудом могут набирать два полноценных десятых класса. Следовательно, надо делать одну полноценную школу».
В том, что Ринужская средняя школа — исторически «русская», а 31-я — «латышская», Клюкин не видит никаких проблем. «Я думаю, что процесс слияния пройдет достаточно гладко. Все уже свыклись с концепцией единой школы. Мы выполняем все требования законодательства, и наша школа всегда являлась достаточно серьезным интеграционным инструментом — мы активно приобщали наших детей к латышской культуре, фольклору. Уровень владения латышским языком нашим педагогическим коллективом достаточен для того, чтобы на нем работать, хотя достигли мы этого разными способами — и не всегда гуманистическими. У детей уровень владения латышским языком тоже существенно вырос. Так что у нас процесс идет…».
А вот с другой — латышской — стороны процесс слияния школ может восприниматься достаточно сложно, считает Клюкин. «В дискурсе про единую школу до сих пор регулярно можно услышать выражения “Они” и “Мы”. Латышской общественности сложно признать, что процент русскоязычных детей в традиционно латышских школах, особенно в Риге, очень высок. Но это — объективная реальность. Для политиков еще существует деление на русские и латышские школы, а для нас, управленческой команды и учителей, такого деления уже нет. Мы работаем на качество образования и делаем абсолютно то же самое, что все остальные школы Латвии. У всех одинаковые рамки».
При этом Клюкин против идеи о том, чтобы русская речь вообще перестала звучать в школах. «Конечно, у нас на переменах русскоязычные дети чаще всего говорят по-русски. И я никогда не буду регулировать язык неформального общения детей. Уроки — совсем другое дело».
