Видео
В мире
Родина Августа ФОЛЬЦА – Германия, Магдебург. Август был одиннадцатым ребенком в семье. Через два года после его рождения умирает мать. Отец-сапожник надеялся, что сын пойдет по его стопам, но, когда увидел, что у того способности к другому, не стал мешать. А когда юноша осваивал другой тонкости профессии – материально помогал.
Август уезжает в Берлин. Заканчивает Академию художеств, учится в мастерских немецких скульпторов.
В Ригу Фольц попал в 1875-м, в 24 года. Местный маститый немецкий скульптор в это время приступал к работе над крупным проектом - особняком богатого рижского купца Элерта ПФАБА на Суворовской улице (нынешней Кр. Барона), и ему нужен был помощник. Пригласил Фольца. Тот согласился. За год показал себя достойным учеником, его скульптуры оценили и специалисты, и горожане.
Недавнему ученику предложили остаться в Риге. Одновременно поступило приглашение и из Берлина. Но он выбрал один из ведущих городов тогдашней Российской империи. Рассудил так: в Берлине хороших скульпторов хватает, в Риге конкуренция меньше.
Расчет оправдался: заказы сыплются, как из рога изобилия. Через год молодой Фольц открывает собственную мастерскую на Николаевском бульваре (нынешняя улица Кр. Валдемара, 31), на рубеже столетий в ней работало более 100 человек!
Если скульптуры мастер изготавливал сам, то гранитные колонны к зданиям, ступеньки, постаменты - работники его мастерской. А таких заказов было – не сосчитать. Среди них и многочисленные колонны Художественного музея (на Кр. Валдемара), Русского театра (нынешнего Национального) и даже ступени, обрамляющие памятник ПЕТРУ I, который установили на Александровском бульваре (ныне на этом месте памятник Свободы).
Впрочем, к созданию самого памятника императору Фольца не подпустили, хотя его проект тоже участвовал в конкурсе. Не вошел и в пятерку. Работу Фольца назвали «тяжеловесной, типично немецкой". Петр I стоял у немца, опираясь на меч. Но отклонили проект вовсе не из-за этнической принадлежности автора. Конкурсная комиссия, куда входили известные скульпторы из Петербурга, преподаватели Академии художеств Северной столицы первое место отдала соотечественнику Фольца – Густаву ШМИДТУ-КАССЕЛЮ...
В 1914 году над семьей скульптора сгустились тучи: началась Первая мировая. Всем немецким и австрийским подданным было велено оставить Ригу – переселиться во внутренние губернии Российской империи. А Фольц все эти долгие 40 лет жизни в Риге оставался подданным Германии. Более того, не мог связать двух слов по-русски.
В царской Риге, в так называемой «тюрьме народов империи», как видим, можно было спокойно обходиться без русского языка. У Фольца хватало заказов от местных немцев, а языковых комиссий и «аплиециб» тогда не существовало.
Впрочем, во время высылки в глубь России скульптор на себе ощутил, что все же лучше знать язык страны, в которой живешь...
Фольц с семьей переехал в крохотный городок Казанской губернии Цивильск – 2 тысячи жителей. БОльшая часть населения - марийцы и чуваши. Русских немного - «сливки общества", как пишет Фольц в дневнике: почтмейстер, аптекарь, нотариус.
Семья скульптора сняла одну из лучших квартир в городке - у нотариуса КОРОЛЕВА. В дневнике, который мастер начал вести в ссылке, он с особой теплотой отзывается о семье Королевых, о сердечности и доброжелательности и «сливок", и простых жителей.
Однако без знания русского Фольц не смог бы ни квартиру нормальную снять, ни общаться с местными жителями. Выручала супруга – Ольга ФОЛЬЦ, урожденная КАЛНИНЯ. Она была родом из Казани, училась в России и в совершенстве владела русским. Отец ее был крупным чиновником - инспектором по ветеринарному надзору всей Казанской губернии. Позднее переехал в Ригу.
Ольга стала второй женой скульптора. Первая - немка по национальности - умерла в 1909 году, после 32 лет брака. Одному из сыновей Фольца в это время было 11 лет - требовалась материнская опека, и вскоре скульптор женится второй раз. На старых фотографиях видно, как хороша собой новая избранница...
Незадолго до Первой мировой супруги купили дом на тогдашней окраине Риги - в Чиекуркалнсе. С годами мастеру все сложнее было вести дела мастерской, и ею фактически управляла Ольга. А в Цивильске она стала настоящей спасительницей – оформляла нужные документы, делала покупки и, в конце концов, была переводчиком мужа.
Однажды к ним в квартиру пожаловали представители местной интеллигенции – решили узнать о творчестве рижского скульптора. Ольги не было дома, и разговор шел на языке жестов. Стоило появиться жене - и завязалась душевная беседа...
В Ригу Фольцы вернулись в 1918-м. Возвратились с пополнением – в Цивильске в 1917 году у них родился сын Август.
Несмотря на войну, дом в Чиекуркалнсе не пострадал. Уцелела и обстановка. А вот с заказами стало худо. Риге той поры было далеко до довоенной, когда особняки в центре поднимались один за другим.
Менялись и вкусы заказчиков. Из 100 человек, которые прежде работали в мастерской Фольца, осталось 6. И изготавливали они теперь в основном постаменты для надгробных памятников...
Сын скульптора пошел по архитектурной части. Учился в Риге, потом в Германии. Там и работал до Второй мировой. Правда, в отличие от отца, хорошо говорил по-русски. И это спасло ему жизнь.
В 1941 году Августа призвали под знамена фюрера - попал на флот, на военный корабль. В 1944-м советские моряки потопили судно, на котором служил Фольц-младший, часть моряков оказалась в воде. Советские моряки подняли на палубу и тело Августа. Тот не подавал признаков жизни - и его решили выбросить за борт. Внезапно «мертвец» открыл глаза и произнес на чистом русском: «Я живой". «Это же наш!» - обрадовались советские моряки.
Фольц-младший был спасен, четыре года провел в лагере для военнопленных. Но и там благодаря знанию русского находился в привилегированном положении - был переводчиком. Позже вернулся в Германию, работал архитектором. Умер Фольц-младший в 2006 году. Его отца не стало в 1926-м, ему было 75.
Жена самого известного скульптора Риги времен Российской империи Ольга Калниня-Фольц в 1939 году переехала в Германию.
Потомки мастера и сегодня живут там, откуда он молодым подмастерьем приехал на берега Даугавы и стал здесь известным мастером. Оставил нам десятки скульптур, которыми мы любуемся и сегодня. При этом так и не выучил тогдашний главный язык государства - потому что тогда не «аплиецибы» были нужны, а кое-что другое: талант и мастерство...
ИЛЬЯ ДИМЕНШТЕЙН
Фото – из архива и press.lv
