Видео
В мире
Из выступления заведующего Международным отделом ЦК КПСС В. М. Фалина на заседании Комиссии ЦК КПСС по вопросам международной политики, 15 июня 1990 года.
Вопрос о переменах в Центральной и Восточной Европе имеет для нас особое значение...
Основы «социалистического сообщества» закладывались после 1945 г. Первоначально И. В. Сталин не собирался строить социализм в Восточной Европе. Разделение континента по военным, политическим и социальным признакам пришло позже, на этапе «холодной войны», в годы той жестокой конфронтации, в которую мир втянули США и в которой И. В. Сталин себя нашел. Конфронтация вовне освобождала его от необходимости демократических перемен внутри страны, позволяла действовать сверхпрямолинейно, то есть так, как он предпочитал поступать всегда, давить все, что хотел давить.
Вспомним 1948 г.— Югославия. Это был первый предметный урок. Какие выводы из него извлекли? Любые, кроме конструктивных. Ссора с И. Броз Тито стала поводом для закручивания гаек, форсирования темпов изменений в ряде восточноевропейских стран. Следующее предупреждение — 1953 г. в ГДР. Сделали ли адекватные выводы из этих событий? Нет. Потом — 1956 г. в Польше и Венгрии. Отнюдь не на фоне перестройки произошел тектонический сдвиг в социалистическом содружестве, когда Китай отпал как наш союзник. Была Албания. 1968 г.— Чехословакия. 1970—1971 гг., начало 80-х гг.— снова и снова Польша. Вызовы следовали один за другим. Но руководство предпочитало их не видеть...
Нельзя не обратить внимание также на тесную взаимосвязь между тем, что делалось в отношении соцстран, и тем, что происходило в самом Советском Союзе.
Признать необходимыми перемены там значило освятить аналогичные процессы дома.
Приговор «пражской весне» сыграл не последнюю роль в прекращении демонтажа сталинизма. Заторможено расставание с прошлым было уже при Н. С. Хрущеве, но поставлено на «мертвый якорь» при Л. И. Брежневе. Сейчас, правда, нам угрожает еще одна крайность — сделать те или иные события слишком однозначными, смотреть на них не двумя глазами, а избирательно только одним.
Когда мы говорим о влиянии перестройки на окружающий мир, то не можем отрицать, что без нее многие перемены в Восточной Европе наверняка не произошли бы или, вернее, приняли бы иной оборот. Дело, скорее всего, кончилось бы взрывом, причем таким, который потряс бы весь мир. С другой стороны, многое могло быть иначе, если бы, скажем, у руководства ГДР или Румынии не стояли люди, которые сначала копировали Москву, а потом, войдя во вкус самостоятельности, использовали последнюю не для оптимизации решений, а ради сохранения своей анахроничной системы.
В течение ряда последних лет М. С. Горбачев, А. Н. Яковлев, другие наши руководители провели множество встреч с руководителями социалистических стран Европы. Высказывались советы: вникните в суть процессов, перемены неизбежны, от них не отгородиться никаким забором.
Во время последней беседы с Э. Хонеккером 7 октября 1989 г., сначала в узком составе, а затем с участием всех членов Политбюро ЦК СЕПГ в ответ на аргументы М. С. Горбачева, что надо брать инициативу в свои руки, чтобы не пришлось принимать решения под топот ног, руководитель ГДР нашел один контраргумент: «Не учите жить, когда в ваших магазинах нет даже соли».
Вот и вся мудрость. Практически в тот же вечер неофициальный Берлин вышел на улицу, дав старт к развалу ГДР.
Имелась возможность вписать перемены в современное развитие точно, органично и обойтись без тех потерь, которые мы наблюдали.
Но это предполагало наличие партий, способных нести политическую ответственность.
После войны у коммунистов в Восточной Европе был шанс стать подлинно народными партиями, отражающими интересы большинства. Этим шансом они не воспользовались или воспользовались плохо, и КПСС несет за это свою долю вины.
Когда мы критикуем сейчас экономическое сотрудничество со странами Восточной Европы, то упускаем тот факт, что предложения реформировать наши отношения на базе мировых цен вносились Советским Союзом в 60-х, 70-х гг. и позже. Еще Н. С. Хрущев ставил его в 1963 г. перед В. Ульбрихтом. О том же был разговор у А. Н. Косыгина с В. Гомулкой. Эта тема неоднократно поднималась в беседах с Я. Кадаром.
Каждый раз в ответ друзья заявляли, что они не готовы к такому повороту, и просили сохранить прежний порядок. Соглашаясь на это, мы консервировали, в сущности, примитивные отношения: СССР поставлял сырье и энергию, в обмен получал машины низкого качества. Советский Союз, наверное,— самая удивительная в мире «империя», если использовать этот ярлык, которая больше отдавала, чем брала..."
"Коммерсантъ-История".
