Видео
В 1971 году в кинотеатрах Советского Союза состоялась премьера комедии Леонида Гайдая «12 стульев». По итогам года фильм стал лидером проката: его посмотрели 39,3 млн. зрителей. У Натальи Воробьевой в картине роль не главная, но очень яркая, запоминающаяся! Еще бы! Ведь ей досталась сама Эллочка-людоедка, дама со словарным запасом в 30 экспрессивных выражений. По иронии судьбы актриса стала писательницей, носит двойную фамилию. И с 1974 года живет в Загребе. Там я ее и разыскала.
Эллочку могла сыграть Жанна Болотова
- В Советском Союзе было немало актеров, которых зритель знал по одной роли. Они могли сняться в десятках фильмов, но их все равно звали Суховым, Хоботовым или Шуриком. И они, как правило, обижались...
- А мне нравится, что до сих пор зовут Эллочкой. Может, это даже помогает в новом творчестве. Говорить же, что мне надоели с этой людоедкой, - значит не быть благодарной зрителям. Разве это прилично?
- Многие актрисы претендовали на роль Эллочки?
- Что вы, конечно! Нас было восемь, десять или двенадцать... В том числе великолепная Жанна Болотова. Она и сейчас очаровательна, а в то время была особенно хороша и очень мне нравилась.
- Роль яркая, характерная. Но персонаж-то!.. Глупенькая девочка, пустышка... Одно слово - людоедка. Неужто не боялись, что ярлык приклеится и вас будут ассоциировать с ней? Или у Гайдая вы готовы были сыграть хоть дерево?
- Я даже не думала, что Гайдай великий режиссер. Пригласил - и хорошо. Представить не могла, что роль получится, меня запомнят... Негативные роли, отрицательный характер - вот что самое интересное. В положительных-то что играть?
Миронов придумал танго
- А как вы первый раз встретились с Гайдаем?
- Мне повезло: получились удачные фотопробы. Помню, Гайдай разложил на полу все снимки. Восемь Эллочек, двенадцать Остапов, шесть Кис, пятнадцать еще кого-то... Задумчиво ходил между ними, ходил. Потом перстом показывал: этого, этого и этого - ко мне на разговор. Так мы и встретились. Я еще не была утверждена, но пробовалась со всеми Остапами, так как Гайдай считал, что герой раскрывается именно в сцене с Эллочкой.
Он и очарователен, и хитер, и ловок, и прекрасный танцор. Ну все в нем есть! Гайдай давал импровизировать, делать что хочу. Я не хвалюсь. Теперь-то уж что? Актерской профессией не занимаюсь. Было и прошло. Но тогда я вошла в образ благодаря великому режиссеру, великому актеру и великому педагогу Гайдаю. Сочетание всех этих ипостасей в одном человеке - большая редкость.
- Красивое, полное экспрессии танго придумал импозантный Миронов. А с кем еще пробовались?
- В памяти остался только Андрюша. Остапов было невероятное количество, даже очень известных. Но Миронов отрепетировал сцену блистательно! Ярко! Он просто подошел, протянул руку, выдернул меня из стула и закружил в танце... Однако танго в фильм вошло, Миронов - нет.
- Но почему?!
- Все очень просто! Только-только вышла «Бриллиантовая рука». Это был хит! Огромные кассовые сборы! Забыть Миронова с его «Островом невезения» было невозможно. И, в принципе, он уже там сыграл Остапа. Под другим именем. Но такого же гениального и обаятельного проходимца. Все это понимали. И Гайдай, и Миронов...
Слишком велика была опасность того, что в «Стульях» он повторится. Усики, шарфик, кепочка - ничего не спасло бы! Важно, что идет от актера, какая энергетика. А у него в «Руке» была энергетика Остапа. Это был чистой воды Бендер! Как и я: предложи мне подобную Эллочке роль - не нашлась бы, как поменять ее полностью. Она вошла в меня, я вросла корнями в нее, мы стали одним целым... А у Миронова в «Руке» к тому же была большая роль. Сыграл он ее потрясающе. И только поэтому не прошел как Остап.
- Расстроился?
- Наверняка. Обиделся ли? Сомневаюсь. Это был умнейший человек, большой актер. Андрюша все понимал.
"Остап с грузинским акцентом? Это уж чересчур!"
- Наконец появился Гомиашвили. Каким вы его нашли?
- Меня уже утвердили, когда однажды зимним вечером позвонила ассистентка режиссера. И мы устроили заговор: "Ты хочешь сниматься?" - "Что это значит? Я ведь уже утверждена". - "Да, да... Утверждена... Только фильм-то на волоске. Завтра из Тбилиси приезжает "семьдесят пятый" Остап, так отрепетируй с ним заранее это чертово танго. Ты же лучше всех знаешь, чего хочет Гайдай".
Так мы и сделали. Гомиашвили вручили кассету с танго, я захватила из дому магнитофон, села в такси и помчалась к нему в гостиницу «Россия» репетировать. После танцев Арчил пригласил меня на ужин, мы распрощались, чтобы назавтра «познакомиться» в кабинете Гайдая. И ведь он хорошо сделал роль!
- Хотя в большинстве сцен его озвучил другой актер...
- А что, было бы лучше, если бы Остап лепетал с грузинским акцентом? Это уж было бы чересчур смешно.
- Рассказывают, что, обидевшись, он сказал Гайдаю: «Если бы знал, что получится такой говенный фильм, отказался бы». На что режиссер не растерявшись ответил: «Знал бы, что ты такой говенный артист - не стал бы снимать».
- Хорошо ответил! Но я впервые об этом слышу. Впрочем, это очень даже возможно. Нина Гребешкова рассказывала в интервью, что очень быстро Гомиашвили забыл того, кто дал ему возможность стать звездой. Это правда. У него появилась такая звездная болезнь, которая не была свойственна актерам того времени. Помню, пришел Папанов, который уже сыграл несколько своих лучших ролей.
И при этом держался очень скромно. Тогда ведь правило было одно для всех: и начинающие, и уже известные обязательно проходили пробы. Просто так не утверждали никого. Кому достанется роль - это был большой знак вопроса, и все очень боролись за право сниматься. К несчастью, у Папанова выскользнул из рук сценарий. Актеры все суеверные - немолодой человек, он тут же опустился на пол, сел на листочки... Но не помогло...
"Как я могла приехать? Железный занавес..."
- Понятно, что вы влюбились, вышли замуж и не думали о карьере, хотя она могла бы и дальше успешно развиваться...
- Вообще не думала! В принципе, хотела стать театроведом, но случайно попала на актерский. Я не понимала, почему приглашают именно меня. Что во мне видят режиссеры? Актрисы, которые пробовались со мной, нравились мне больше. Только приехав в Югославию, я поняла, что потеряла любимую профессию. И первое время очень переживала. Мне было тяжело идти в театр. Очень тяжело...
- Была депрессия?
- Нет-нет... Этого я не испытывала никогда! Быстро выучила язык, занялась переводом, в том числе синхронным. Лет через пять-шесть снялась в двух югославских фильмах. И все!
- Неужели из СССР не звонили, ничего не предлагали?
- Отчего же? Звонили маме. Спрашивали, не могла бы Наташа приехать. А как? Железный занавес. 57-я расстрельная статья. Враг народа... Я могла вернуться. Но приезжать и уезжать, чтобы сниматься? Это было совершенно нереально! Даром что Югославия была в соцлагере, относились к ней как к стране капитализма...
А потом время сделало свое. Попробуйте не брать интервью несколько лет. Как бы у вас потом получилось? Как бы написали? То же самое с балетом, оперой, спортом... В профессии надо быть каждый день. Сейчас я уже чувствовала бы напряжение, мне все мешало бы. Я вышла из обоймы.
"Не знаю я, что такое счастье... Наверное, миф"
- У вас не получилось остаться в профессии, не вышло с первым коротким замужеством и вторым - пятнадцатилетним, вы не стали матерью... О чем-нибудь жалеете?
- Нет.
- Живете гармоничной жизнью, чувствуете себя счастливой?
- Странно... Не знаю я, что такое счастье... Бывают минуты восторга, радости. Но они же очень короткие. По сравнению с черными периодами, которые порой длятся годами. Наверное, счастье - это миф. Если сложить воедино все его вспышки, набежит минут пять-десять от силы. Довольна ли я своей жизнью? Да вроде ничего... Хотя прямой мою дорогу уж точно не назовешь. Это всегда были взлеты и падения.
Однако именно они и делают жизнь насыщенной. Говорят же: все мы там будем... Знаете, о чем я думаю? Когда я попаду туда, мне покажут фильм о моем земном пути, и я воскликну: «Боже! Какая, оказывается, интересная у меня была жизнь! Как роман!» А ведь быть главной героиней этого романа в жизни нелегко...
- Часто бываете в Москве?
- Два раза в год. Обычно это связано с презентациями моих книг. Они издаются и на русском, и, слава богу, на хорватском.
- Каким вы находите изменяющийся город?
- Для меня он мало изменился. Я ведь чувствую его сердцем, душой. Да, вижу новшества, да, замечаю, что стало чище, больше порядка, покрашены здания, много церквушек. Как будто разорвалось ожерелье и жемчужины рассыпались... Но дух Москвы, запах, энергетика - все это осталось прежним. Для меня город всегда был прекрасным. Такой и сейчас.
- А если вдруг кто-то из режиссеров неожиданно позвонит?..
- Ни-ког-да!.. Камера немилосердна. Я себе совершенно не нравлюсь. В моем возрасте, который я и не пытаюсь скрывать, выглядеть хорошо без подтяжек уже невозможно. Поэтому я больше не люблю камеру. И она платит мне тем же. Словом, отказалась бы от самого заманчивого предложения. В ту же секунду.
- Разве сейчас проблема - подтяжки?
- Боже мой! Я просто боюсь! Кажется, даже под глубоким наркозом мой страх передастся хирургу, у него дрогнет рука... Для своих лет я выгляжу вполне прилично. Да и с кино вопрос уже давно решен...
- О чем-то мечтаете?
- О большой любви. Ха-ха-ха!..
- Желаю вам, чтобы она случилась.
- Из ваших уст - да в божьи уши! Вы будете первой, кому я об этом сообщу.
Татьяна УЛАНОВА.
