Еще в 1970–е в советскую Ригу нелегально привозили роман "Корабли Старого города", вышедший на Западе на русском языке. Его автор — рижанка Ирина Сабурова.
Ирина Евгеньевна родилась в далеком 1907–м в семье кадрового офицера. Получила отличное образование: училась в русской и немецкой гимназиях, во Французском институте. Краем глаза увидела обе русские революции — Февральскую и Октябрьскую, когда гостила у бабушки в Петрограде. Ире тогда было 10 лет. Она рано потеряла отца — погиб "За веру, царя и отечество" на Гражданской. Мать осталась одна с тремя детьми, и дочка рано "пошла в люди". Знание иностранных языков помогало ей зарабатывать на хлеб насущный в тех ситуациях, когда иные русские эмигранты опускали руки от безысходности. Писать она тоже начала рано. Первое литературное произведение было опубликовано в пятнадцатилетнем возрасте в газете "Сегодня" в 1922 году. Стихи, сказки, рождественские рассказы, переводы зарубежных прозаиков печатались не только на страницах крупнейшей рижской довоенной газеты — в журналах "Наш Огонек", "Для Вас", парижском журнале "Иллюстрированная Россия", "Журнале Содружества". Подписывалась не только своими инициалами И. С, но и псевдонимами — Ирина Раэр, И. Ильнев.
Семью она тоже создала рано: в 19 лет вышла замуж за бывшего есаула, георгиевского кавалера, поэта Александра Перфильева, после Гражданской переехавшего в Латвию. (Мы о нем рассказывали в одной из недавних публикаций.)
Уезжать из Риги Ирина не любила — в памяти из детства остались революционные толпы, которые она видела, когда жила у бабушки в Петрограде. Но жизнь заставила оставить Ригу. Вначале временно, затем — навсегда. В 1940–м, вскоре после прихода в Ригу Красной армии, Перфильев подал на развод, и вскоре Ирина вышла замуж за бывшего морского офицера русского флота барона фон Розенберга. Они уезжают в Германию, но в 1942–м в "немецкое время" — возвращаются. Через два года новая эмиграция в Германию. С 1953 года Сабурова работала в Мюнхене на радиостанции "Свобода", где сотрудничал и ее первый муж — Александр Перфильев.
Интересно, что в эмиграции, в лагере для перемещенных лиц, она написала сказку — "Королевство алых башен".
"Помню, как тогда тоненькая книжечка Ирины Сабуровой была для многих настоящим праздником и уходом от все еще мрачной действительности с неизвестным будущим", — вспоминала русская беженка Валентина Синкевич. А Яков Горбов в парижском журнале "Возрождение" изумлялся: "Кругом — развалины. От уходящей корнями в средневековье старой Германии, Германии романтической, Германии музыки, науки, верований, искусств, той, у которой до Бисмарка, Вильгельма Второго и Гитлера была прочно установленная репутация одного из главных очагов культуры, на первый взгляд, не остается ничего. Но Ирина Сабурова подсмотрела в хаотическом этом нагромождении неподвластные течению времени, безразличные к внешним изменениям образы — и образы эти "сказочны".
Критика отмечала многие ее произведения — "Копилка времени" (1958), "Счастливое зеркало" ( 1966), "Королевство" ( 1976), но самая известная ее книга — "Корабли Старого города". Она интересна и для нас — роман о довоенной Риге. Автор уточняет в подзаголовке, что это роман "из жизни русской Балтики".
Вот они — довоенные улицы Риги глазами талантливого очевидца. "Они долго бродят еще, прижимаясь друг к другу, по кривым улочкам Старой Риги. Вечером в них пустынно и тихо. Нижние этажи домов — сплошь мастерские и магазины. На одной улице только кожи, на другой — мясные. Многим фирмам по сотням лет. Вывески простые, тусклые, вывески не нужны. Прадеды и деды покупали книги у Кюммеля, а кофе — у Менцендорфа, внуки и ощупью найдут дорогу. Богатство не выставляется напоказ, оно только чувствуется в забитых товарами магазинах, в глубине складов с громыхающими замками, ключи к которым подбирались еще в то время, когда Рига была славным ганзейским городом, перекрестком Востока и Запада… Витрины дорогих магазинов на Известковой залиты светом. Хрустали, цветы, шелк, груды конфет. Прорезав Старый город, вобрав в себя все улицы и закоулки, Известковая суживается, тускнеет и выбегает под звезды темного неба на Ратушной площади. Справа — колонны городской библиотеки. Слева через глубину площади тянется фронтон Дома Черноголовых — каменная поэма. В этом доме затянуты гобеленами стены, и в парадных залах портреты шведских королей и русских царей. В нишах стынут рыцари в латах, над дверьми гербы, окна в расписных стеклах. На площади перед домом на невысоком пьедестале рыцарь сторожит город. За несколько шагов до набережной извиваются узенькие переулки. Ставни плотно закрыты, из–за них тянет запахом смолы, пеньки. Переулки вливаются в ларечные ряды с навесами — пестрый, грохочущий днем рынок. Набережная обрывается гранитными плитами над мутной водой. На чугунные тумбы причалов захлестнуты концы, покачиваются рыбачьи шхуны, буксиры, пароходы. На пристани визжат весело несущиеся трамваи с разноцветными огнями номеров. Вдоль набережной качаются, как прирученные звезды, огни фонарей. После запутанной скученности Старого города — синий простор. Но в темноте шуршит и ворочается, плещет спокойная широкая Двина, медленно дышит навстречу свежему морскому ветру. Смелые дуги красавца железнодорожного моста упираются в гранитные быки с белой каемочкой пены внизу, уходят далеко, становятся совсем маленькими. Там, на темном и невидном задвинском берегу тоже тянется сверкающая цепочка, но ее видно только с половины мостов — широка Двина. Море и башни. Ветер и цветы. Это — Рига. Город был построен католическим епископом на слиянии речонки Ризинг и Двины семьсот с лишним лет тому назад. Его строили дальше: орден, епископы, купеческие гильдии, шведские короли, русские цари. Ливы, немцы, шведы, русские и латыши. Рига — символ Балтики".
Главная героиня романа по имени Джан, или Надежда Николаевна Бей–Тугановская, исконная русская балтийка, вобравшая многие черты автора говорит: "Мы вот тут сидим, бывает, что и латышей поругиваем, — а ведь не понимаем, в сущности, какое счастье: ведь мы у себя дома! И в России, и не в советской. Пусть теперь Рига другая, пусть масштабы не те. Но ведь живем неплохо, и дома. Извозчики так по–русски предпочтительно изъясняются. А во Франции, в Германии, везде, кроме Харбина, русский — только эмигрант".
В Мюнхене, где Сабурова провела вторую половину жизни, она все же была эмигранткой. Не случайно книг, посвященных этому городу, у нее не было. Несмотря на это она была сильной женщиной, не любящей пустых сетований на жизнь.
Но в поздних стихах заметна усталость:
Всю жизнь я в клетках томилась,
Вылет из них искала.
В одни меня посадили,
В другие сама попала.
Теперь, наконец, устала.
Забилась в углу и довольна.
Как будто даже… не больно.
Есть солнце. И в небе, и в луже…
А вылет? Он больше не нужен.
Ирина Сабурова умерла в Мюнхене 22 ноября 1979 года. Она пережила сына Олега, который умер в Мюнхене в 1960–м во время неудачной операции, обоих мужей — Розенберг ушел из жизни в 1960–м, Перфильев — в 1973–м. Кстати, на склоне дней бывшие супруги вновь часто встречались — работали на одной радиостанции "Свободная Европа", писали в одни и те же журналы. После смерти Перфильева Ирина Евгеньевна издала его посмертный сборник стихов.
Некоторые литературоведы предлагают поставить в Риге памятник Ирине Сабуровой — литератору, сказочнице, в прозе воспевшей наш город. По–моему, Ирина Евгеньевна сама себе поставила памятник. Книга "Корабли Старого города" еще в годы "железного занавеса" была переведена на многие европейские языки, на русском ее привозили в СССР нелегально. В наши дни не так давно "Корабли Старого города" вышла новым тиражом, уже в независимой Латвии. Это ли не лучший памятник писательнице?
Дмитрий ИЛЬИН.
В соцсетях не утихают споры по поводу предложений Минфина усилить контроль за наличными операциями. Одна из пользовательниц платформы “X” удивляется: если логично объяснять источник внесённых в банк наличных, то зачем нужно отчитываться за снятие собственных средств со счёта? «Банк и СГД и так видят, откуда на счёте деньги. Почему я ещё должна что-то объяснять?» — пишет она.
В соцсетях не утихают споры по поводу предложений Минфина усилить контроль за наличными операциями. Одна из пользовательниц платформы “X” удивляется: если логично объяснять источник внесённых в банк наличных, то зачем нужно отчитываться за снятие собственных средств со счёта? «Банк и СГД и так видят, откуда на счёте деньги. Почему я ещё должна что-то объяснять?» — пишет она.
В месте, где у берега Лиелупе пристает катер для посадки пассажиров, люди устроили неофициальный пляж. Местные жители из Майори рассказывают, что, в основном, водными развлечениями здесь наслаждаются молодые люди. К сожалению, для одного из них, купание в водоеме стало последним.
В месте, где у берега Лиелупе пристает катер для посадки пассажиров, люди устроили неофициальный пляж. Местные жители из Майори рассказывают, что, в основном, водными развлечениями здесь наслаждаются молодые люди. К сожалению, для одного из них, купание в водоеме стало последним.
В одном из рижских многоквартирных домов обнаружены останки женщины, которая, как выяснилось, скончалась ещё четыре года назад. Об этом сообщил телеканал TV3 в передаче «Degpunktā».
В одном из рижских многоквартирных домов обнаружены останки женщины, которая, как выяснилось, скончалась ещё четыре года назад. Об этом сообщил телеканал TV3 в передаче «Degpunktā».
Полиция завершила расследование трагического случая в Резекненском крае, когда в начале февраля погиб от переохлаждения двухлетний ребенок. В прокуратуру переданы материалы двух уголовных дел, возбужденных в отношении женщин 1985 и 1964 года рождения. Это мать и бабушка ребенка.
Полиция завершила расследование трагического случая в Резекненском крае, когда в начале февраля погиб от переохлаждения двухлетний ребенок. В прокуратуру переданы материалы двух уголовных дел, возбужденных в отношении женщин 1985 и 1964 года рождения. Это мать и бабушка ребенка.
Министерство финансов Арвила Ашерадена («Новая единство») представило на согласование правительству документ под мегаскучным названием «Информационный доклад «О предложениях по развитию рынка капитала и государственных и муниципальных капитальных компаний, которые должны быть вынесены на первичное публичное предложение». В переводе с бюрократического это означает вывод на биржу акций таких предприятий как «Latvenergo», которые в настоящее время не подлежат приватизации, пишет «Неаткарига».
Министерство финансов Арвила Ашерадена («Новая единство») представило на согласование правительству документ под мегаскучным названием «Информационный доклад «О предложениях по развитию рынка капитала и государственных и муниципальных капитальных компаний, которые должны быть вынесены на первичное публичное предложение». В переводе с бюрократического это означает вывод на биржу акций таких предприятий как «Latvenergo», которые в настоящее время не подлежат приватизации, пишет «Неаткарига».
В ночь на 9 июля Россия осуществила самый масштабный воздушный удар по территории Украины за всю войну. Как сообщил президент Украины Владимир Зеленский, всего было зафиксировано 741 воздушная цель: 728 дронов различных типов, включая более 300 «шахедов», и 13 ракет, в том числе «Кинжалы» и «Искандеры». Большинство целей были сбиты или подавлены средствами ПВО и радиоэлектронной борьбы.
В ночь на 9 июля Россия осуществила самый масштабный воздушный удар по территории Украины за всю войну. Как сообщил президент Украины Владимир Зеленский, всего было зафиксировано 741 воздушная цель: 728 дронов различных типов, включая более 300 «шахедов», и 13 ракет, в том числе «Кинжалы» и «Искандеры». Большинство целей были сбиты или подавлены средствами ПВО и радиоэлектронной борьбы.
Видео
В мире
Загрузка
