Видео
В мире
Поговорим о зашкаливающей жестокости, криках «Аллах Акбар!» и испуганных полицейских. Поговорим о современной Москве. 29 февраля работающая няней Гульчехра Бобокулова дождалась, пока родители вместе со старшим ребенком уйдут из дома на улице Народного Ополчения, оставив на её попечение четырехлетнюю тяжелобольную Настю. Мило распрощавшись с родителями и закрыв за ними дверь, Гульчехра подошла к Насте и задушила ее голыми руками в колыбели. Затем достала нож и отрезала голову ребенку, с которым нянчилась последние 2 года. Положив голову в полиэтиленовый пакет, Гульчехра тщательно вымыла руки от крови и переложила пакет с головой в рюкзак, чтобы было удобнее нести. Переодевшись в черные одежды шахидки, госпожа Бобокулова обрызгала приютившую ее квартиру зажигательной жидкостью (следы которой на ее руках первоначально приняли за взрывчатку) и подожгла.
Затем Бобокулова вышла из дома и поймала такси до метро «Октябрьское поле». Судя по всему, в поездке Бобокулова была сосредоточенной, адекватной и не привлекающей особого внимания. У метро Бобокулова опустилась на колени и начала творить намаз прямо у входа на станцию. Когда ее окликнул полицейский, Бобокулова достала из рюкзака отрезанную голову Насти и начала прогуливаться вокруг станции, выкрикивая: «Я террористка! Я вашей смерти хочу! Вы столько нас уничтожали! Я смертница!»
Ну и, само собой, «Аллах Акбар!»
Голову Бобокулова поднимала повыше, чтобы прохожие могли получше разглядеть ее чудовищный трофей.
Прогулка с отрезанной головой и криками про «смерть неверным» продолжалась не меньше 20 минут, на видео с камеры наблюдения четко видно, как испуганные полицейские шарахаются прочь от шахидки, не зная, что делать:
Обычный день в Москве: женщина в черных одеждах шахидки размахивает отрезанной головой и заявляет, что она террористка. Ничего необычного, нечего смотреть, проходите дальше
Вместо того, чтобы застрелить поклонницу традиционных ценностей, один из полицейских наконец подошел и повалил Бобокулову борцовским приемом, после чего ее задержали. Прибыв в полицейский участок, Бобокулова призналась в содеянном убийстве и согласилась принять участие в следственном эксперименте, который уже состоялся этой ночью. В здравом уме и твердой памяти гражданка Узбекистана показывала следователям в выгоревшей квартире, как убивала четырехлетнего ребенка, которого нянчила 2 года подряд.
Мать убитой Насти, услышав о поступке «узбекской Мэрри Поппинс», потеряла сознание и была госпитализирована. На момент написания статьи неизвестно, какой урон был нанесен психике женщины, увидевшей обезглавленный обгоревший труп своего ребенка, вполне возможно, что она сошла с ума. А Гульчехра — ничего. Сидит, румяная, рассказывает, как душила.
Теперь главный вопрос: зачем она это сделала?
Версия, которую вам будут пытаться продать государственные СМИ: Гульчехра — сумасшедшая.
Но в Уголовном кодексе нет понятия «сумасшедшая». В Уголовном кодексе есть понятия «вменяемости». Вменяемость — это способность индивида отдавать отчет о социальной опасности совершаемых им действий, а также контролировать свои действия. Пичушкин и Чикатило были маньяками, но они были вменяемыми: они понимали, что совершают преступления, они могли не совершать свои преступления и, более того, они планировали свои преступления, каждое из которых было просчитанным и умышленным.
То же самое мы можем сказать и о милой Гульчехре: исходя из явной умышленности убийства и четкой последовательности действий после него, а также того, что Гульчехра хвасталась своим преступлением, отчетливо осознавая совершенное ею, это существо — вменяемо.
Аффект тоже не подходит — он длится очень недолго, после него у человека обычно страшный упадок сил и чувство раскаяния, а также провалы в памяти. Гульчехра же на видео бодренькая как огурчик, помнит все прекрасно.
Так почему же она это сделала?
Обратимся к интервью с одним из друзей семьи убитой Насти, опубликованном на сайте «Комсомольской правды». Этот материал мне представляется ключевым, самое важное я выделил:
— Кем работают Максимовы?
— Володя — программист, работает, так скажем, в крупной официальной структуре. Очень прилично зарабатывает. Поэтому семья могла себе позволить снимать трехкомнатную квартиру в хорошем районе Москвы. А Катя в последнее время работала бухгалтером. Они — прекрасная, образцовая семья. Помимо Насти у них есть еще старший сын, он сейчас учится в Нахимовском училище. И еще у Володи есть 16-летний сын от первого брака.
— Когда у них появилась эта няня — Гульчехра Бобокулова?
— Полтора-два года назад. Насколько я знаю, кто-то из знакомых ее порекомендовал. Женщина приехала в Москву на заработки. Дома в Самарканде у нее есть дети. Но она не замужем. Ей выделили в квартире одну из комнат и положили зарплату — 30 тысяч рублей в месяц. Деньги она отсылала родным. Так как за Настей постоянно требовался уход, женщина следила за ней целыми днями, пока родители на работе. Никаких нареканий к ней у Кати и Володи раньше не было. Со временем они начали ей по-настоящему доверять. Можно сказать, она стала членом семьи. Не раз они брали ее с собой в Ливны, когда навещали родственников.
— Максимовы не замечали за ней в последнее время каких-то странностей?
— Какое-то время назад Гульчехра познакомилась в Москве с мужчиной-таджиком. У них завязались определенные отношения. В январе женщина поехала к нему в гости, в Таджикистан. И там неожиданно узнала, что он на самом деле женат. Для нее это было сильным ударом. Приехала в Москву сама не своя. Говорили, что какой-то отрешенной стала, молчаливой, и набожной. Начала постоянно «зависать» в интернете. Что-то читает в соцсетях, пишет. Все было не по-русски написано, поэтому Володя с Катей не понимали. А еще в квартире появился молельный коврик. Гульчехра часто уединялась в свою комнату на молитвы. Это занимало много времени. И с ней не так давно серьезно поговорили. Мол, может, ты устала? Если хочешь, мы подыщем кого-то другого… Но Гульчехра сказала: не надо!
— И на этом все закончилось?
— Нет. Она продолжала сидеть в соцсетях. Однажды Володя даже отключил в доме интернет. А когда пришли домой увидели, что Гульчехра каким-то образом сумела его снова запустить и снова сидит в компьютере, не следит за Настей. Ребята решили между собой, что ей все-таки придется искать замену. Возможно, неделя-две и в доме появилась бы другая няня. Кто же мог подумать, что все так обернется!
— Перед трагедией у них не было никаких ссор?
— Знаю, что накануне Максимовы с детьми и Гульчехрой ездили в Ливны — на сорок дня со дня смерти Катиного отца. Но про ссоры я не слышал.
То есть, если отбросить все упоительные истории про суперпсихические заболевания (проходящие после доставки в участок) и невероятные опьянения (видимо, проводив родителей девочки, Гульчехра тут же бросилась пить и колоться), то дело представляется так:
Узбекская баба бросила семью и уехала в Москву. Работая няней, встретила таджика, влюбилась, а узнав, что он женат, твердо решила для себя (как и все женщины под 40), что «все мужики — сволочи». Однако вместо того, чтобы пить с подругами красное вино и писать на женских форумах про «козлов» (как это делают русские бабы), узбекская баба обратилась сначала просто в религию, а затем подсела на радикальную джихадистскую пропаганду. В тот момент, когда ее загоны по традиционности унд духовности начали напрягать хозяев, правоверная поняла, что последняя ниточка, связывающая ее с объективной реальностью — рабочее место с проживанием и зарплатой в 30 тысяч рублей — рискует оборваться, и решила не ждать неизбежного, а оборвать ее самостоятельно.
Дальше добрая многонациональная женщина, вспомнив ролики Исламского государства, поняла, что лучше всего джихад объявить четырехлетней больной Насте, отрезав ее голову и продемонстрировав ее всему миру (технологиями съемки и выкладывания роликов на ютуб дремучая Гульчехра не владела, поэтому пришлось ехать к метро и показывать людям по старинке, живьем).
В США такие случаи называются grassroots terrorism (в противовес организованному терроризму «Аль-Каиды» или ИГИЛа). Как это называется у нас, я не знаю, потому что с исламской общиной в РФ никто серьезно не работает (а одного из немногих экспертов по радикальному исламу, Раиса Сулейманова, и вовсе пытаются посадить).
И работать, естественно, не собирается. Вчера из всех федеральных телеканалов одно только РЕН-ТВ упомянуло об убийстве в новостном выпуске за 12.30, и дальше молчок. Как анонимно сообщили РБК представители сразу двух телеканалов, к ним пришла настоятельная рекомендация из АП про убийство не сообщать. А Песков так и вовсе открыто заявил, что телеканалы поддерживает в игнорировании «всяких сумасшедших».
Но Гульчехра — не сумасшедшая. Когда она кричала «Вы столько нас уничтожали!» — она же не имела в виду узбеков (когда у нас была последняя война с узбеками?). А когда она добавила «Я ненавижу демократию!», стало понятно, что она имеет ввиду Сирию, Ирак и Афганистан. И это бабушкам в телевизоре холеные эксперты могут рассказывать, что одно дело аморальные гейдемократические США, бомбящие кого ни попадя, и совсем другое суверенная евразийская Россия, помогающая дружбе народов.
Для радикальных исламистов. Для салафитов. Для истинных правоверных (которым недавно в Хасавюрте попытались закрыть «северную мечеть», а они устроили бунт в 6 тысяч человек и мечеть обратно открыли — не слышали, нет?) что американцы, что европейцы, что русские — все бледнолицые кафиры-крестоносцы, которым надо резать головы, вселяя ужас в их неверные сердца.
Вот они и режут.
И дело тут не в «стрессе» или «срыве» — у каждого из нас бывают и стрессы, и срывы, и что угодно — а в том, какой выход из «стресса» и «срыва» их культуры — евразийские, традиционные, духовные — им предлагают.
Ну и еще немножко в том, что только по официальным данным ФМС в России 10 миллионов мигрантов — второе место в мире в абсолютных цифрах.
А сколько их на самом деле — не знает никто.
"Спутник и погром".
