Евровыборы
Видео
С девятого этажа улицы Ницгалес
«Первый раз читаю вслух», - предварил Максим свои рассказы и стихи. Про любовь и ночь…
«Я бы поделился частью себя, зарисовками в виде букв», - начал Максим. Сам он пишет прозу и поэзию. Его вдохновляли детские виды из окна девятиэтажки Пурвциемса. «С одной стороны был внутренний двор, темный от каштанов и лип - и только отсветы фонарей. А с другой - ярко освещенная улица Ницгалес, а сверху луна и звезды. Я мог сидеть так часами! Самым любимым днем было начало каникул. Заводил будильник и встречал первый День свободы...»
«Жизнь не малина, столько навевает порой грусти. Сам я человек творческий и как переносил все это в юности... Первая влюбленность, когда ребенок впервые видит поезд! Завидуешь ему».
«Не хватает времени на реализацию», - говорит Максим, который сам вскоре собирается сделать спектакль по собственным текстам. «Это взрывной материал, я окунулся в свою юность. Пару лет назад я случайно наткнулся на материал, посвященный моей первой любви. Хочется оставить ту лексику, которая была ошибкой того возраста, но я ничего не менял. Эмоции бурлят!»
Новая постановка будет моноспектаклем. Главной исполнительницей станет артистка театра «Дайлес», одинаково хорошо играющая и на русском языке.
Кроме текстов и спектаклей Максим сочиняет и музыку. Первым творческим образованием, помимо математического класса, была фортепианная школа, которую он обожал.
Иногда мелодия приходит внезапно - прямо посреди улицы. «Ну и зачем ты пришла? Когда нет клавиш, в самый неожиданный момент! Надо бы донести, успеть». В итоге рождаются песни, как и все его творчество, романтичные: «Она - это Луна, картина уходящей ночи. Она - это все».
«Я крышелаз, крышеман»
Как-то мама в детстве Максима обнаружила и еще одну грань его творчества - лазанье по крышам, отображенное в фотографиях с крыш. Но тайная папка, найденная в компьютере, не привела к скандалу: «Она была мудрой мамой и только сказала: «Ты там только поосторожней».
Стихотворение, написанное в четвертом классе, ученик принес своей учительнице. Звездочки, солнце, природа, мама, папа и сестра Даша - мило и наивно... На региональном конкурсе, впрочем, первый раз забраковали стихи: «Семиклассник такого не мог написать!»
Любовь и разочарования - такими были подростковые стихи Максима. В школьные годы Бусел был очень общительным парнем, а сейчас стремится к интровертности. Как сегодняшняя работа Максима влияет на собственное творчество?
«Это жестокая профессия, видимо, я мазохист. Работа требует такого количества задействования личных струн, что на свои не остается. Когда ты все время на людях, для людей, то самое лучшее отдохновение - это тишина».
«Сейчас я пишу больше музыки, чем слов. Она такая медитативная... Концерты возникают сами, как сегодняшняя премьера, когда вы слушаете меня, как на премьере».
«Я обладаю ремеслом»
Профессионализм артиста Максим начал шлифовать уже в старших классах школы, когда поступил на актерский курс. Дни и ночи проводили в студии.
«Я всегда стремился все сделать правильно и хорошо. Игорь Григорьевич Коняев и Елена Григорьевна Черная, мои петербургские театральные отец и мать, говорили: «Максим, ты же очень стараешься».
Постепенно для Бусела пришло осознание того, что роль - это бездонное: «Выхожу на сцену Гамлетом или шестой год в «Легенде о пианисте». И там 88 клавиш. Ограниченное количество, но музыку ты можешь создавать бесконечную».
«Мы, артисты, - просто трансляторы. Когда мы выпускали «Легенду», я еще не втыкал в этот текст. И был неуверен в себе. Теперь стал держаться за смысл, за суть. Это и есть миссия театра, миссия артиста. Если после спектакля кто-то захочет, например, позвонить любимой девушке...»
«Если первым будет для тебя «Я» в искусстве, то ничего не получится, как говорил Станиславский».
Поющий Калигула
«Вчера я впервые пел в «Калигуле», и это такая нагрузка, когда ты выходишь на сцену, что надо позаниматься чем-то энергосберегающим в свободное время. Езжу на взморье, а то и ложусь под капельницу, чтобы получить витамины. Занимаюсь йогой».
Ну, а не было ли страшно замахнуться на Вильяма нашего Шекспира? Любимый Гамлет у него - Эндрю Скотт, 2017 года. «Это мой эталон. Найдите, посмотрите. Не политический, не волнуйтесь».
Мистер Скотт говорил, что нужно быть личностью, чтобы сыграть принца Датского. «В нем есть основная линия - месть, возмездие за любимого отца. Мне было интересно, как во мне будет прорастать то, чего, как мне кажется, во мне, Максиме, нет».
«На нас влияет все, на что мы не можем повлиять: страна, режим, язык, век. Ты все это используешь, чтобы создать своего Гамлета. Я не старался кого-то переплюнуть. Было и решение режиссера, которое многим не понравилось. Я это понимаю: многие люди идут в театр, чтобы отвлечься. А по-моему, нужно в театре создавать единство в обществе и с тем, что происходит».
«Гамлет - бездонное создание. Мой - не про политику. Он даже пытается уйти от всего этого. Хочет просто быть человеком».
Ну а как играть того, кто тебе глубоко несимпатичен?
«Все самое лучшее и красивое рождается в честной любви. Любой хороший артист должен быть способен к состраданию. Я выстраиваю отношения со своими персонажами, стараясь его понять. Вот мне нужно сыграть террориста. Но отчего он стал таким, что его сделало, может быть, социум?»
В спектакле Виестура Кайришса «Муму» исполнить огромного молчаливого Герасима поручили именно молодому красавцу Максиму. Потому что он мог понять не тело, а душу этой жертвы крепостного строя.
«Кладу туда свое, и роль становится моей. Когда ты внимателен к человеку и ты его слушаешь... А наше тело - это инструмент».
Профессия киноартиста, по мнению Максима Бусела, - это все-таки другое. Идти из театра в кино проще, чем наоборот.
«Как говорил Чарли Чаплин: в театре ты должен громко сказать, а в кино - громко подумать».
Потому кинематограф порой не нуждается в профессиональных актерах. Порой лицо, манера говорить больше говорят - и для хороших режиссеров этого достаточно. Так в гениальных фильмах, например, появляются артисты-дети. Андрей Тарковский снял ребенка, выбирающегося из сожженных руин.
Объяснял ему предварительно: «Ты посмотри вот туда, налево, а потом как будто у тебя вылетает изо рта птичка, направо - и ты следи за ней».
Максим изображает в лицах выражение лица мальчика: «Вот так он и сыграл... смерть...»
«У меня не было школы кино, но самая лучшая школа - практика. И вкус, ему не научишь. Когда говорят: она не может одеваться, зато человек хороший, у нее глубокий внутренний мир, я этого не понимаю. Одно с другим взаимосвязано».
Ну а когда говорят: за что получил премию «Оскар» Киллиан Мерфи, исполнитель роли Оппенгеймера, он же ничего такого не сыграл? «Самое главное, что увидел человека».
Ник КАБАНОВ
Фото автора
