Видео
В мире
"С каким-то удивительным постоянством каждый Новый год в соцсетях появляются массовые обличения Жени Лукашина. Злопыхатели, среди которых, как я мог заметить, примерно поровну мужчин и женщин, с неизбывной яростью, прямо как в первый раз, обзывают несчастного персонажа Андрея Мягкова «лузером», «хамом», «негодяем» и «маменькиным сынком». Откуда это берется? И ведь главное, что буквально все обвинения абсолютно несправедливы! - пишет на своей странице в ЖЖ социолог Алексей Рощин.
Скажем, очень «модно» последние лет 15 ставить Лукашину в вину, что он, дескать, проживает с собственной мамой в одной квартире. Именно поэтому он и «лузер», и «маменькин сынок». Однако – это ведь примерно как уличать современного среднего обывателя в «нищебродстве», потому что у него нет собственной виллы. В совке купить квартиру было практически невозможно, «построить кооператив» удавалось тоже очень немногим; института аренды жилья и вовсе практически не существовало, поэтому просто «уйти от матери и снять квартиру» Лукашин тоже не мог. Поэтому, собственно, ему ничего не оставалось, кроме как жить с матерью – и это им еще повезло!
В совке совершенно обычной была ситуация, когда в одной малогабаритной квартире проживали совместно (друг у друга на головах) два, а то и три поколения одной семьи. Я, кстати, не могу вспомнить, что за квартира у Лукашина (и, соответственно, у Нади) – двушка или однушка? Если двушка, то Лукашин и вовсе, по советским меркам, завидный жених: московская прописка и собственная комната в одной квартире с одинокой мамой – условия СКАЗОЧНЫЕ. Это просто принц из сказки, а не «лузер».
Молодым, правда, уже не понять, слава богу, что означали волшебные слова «московская прописка» - ну и дай бог не понять никогда, как говорится…
Также довольно занятно, сколько народу сегодня называет «лузером» человека, который закончил медицинский ВУЗ и работает – причем весьма квалифицированно, как можно понять – хирургом в городской поликлинике. По всей видимости, это отражает неуклонное падение престижа вообще работы врача как такового в постсоветском обществе. Однако даже в советской действительности врачи еще не доходили до сегодняшнего состояния парий и изгоев, пользующихся всеобщим презрением!
В позднем совке, конечно, врачи уже начинали свой «путь вниз» - но все-таки во времена «Иронии» они еще находились лишь в начале этого пути. То есть уже понимали, что получают гроши – но всеобщая советская уравниловка еще как-то сглаживала неприятное впечатление.
И, конечно, все эти выпады насчет «лузерства» Лукашина показывают заодно, насколько слабо внедрены «западные ценности» в сознание современного российского общества. Ибо с точки зрения среднего американца назвать «лузером» дипломированного хирурга (!!) – это вообще какой-то нонсенс. А у нас называют в полном сознании своей правоты…
Ну и про «хамство», конечно, отдельная песня. «Хамством» нынешние взбешенные обыватели называют то, что Лукашин осмелился действовать вопреки «установленному порядку», восстал против рутины – то есть, по сути, тут отрицают не столько Лукашина, сколько саму идею фильма «Ирония судьбы», о том, что хотя бы раз сломать канон и вырваться из колеи МОЖНО.
По всей видимости, господа критики с куда большим удовольствием посмотрели бы фильм о том, как в одну новогоднюю ночь мужики пошли бы в баню, там бы умеренно выпили, а потом все чинно пошли бы по домам, встретили там со своими невестами Новый год, а наутро подали бы заявления в загс. Плюс так называемый «добрый юмор», например, про тещу и про прокладки.
Однако ведь таких фильмов и без «Иронии» хватает – «Сваты», «Воронины» и несть им числа, 364 дня в году нон-стоп. Почему так раздражает «Ирония», которая бывает один день в году – мне не понять".
