Евровыборы
Видео
Анатолий Левша начал спортивную карьеру лыжником, продолжил ее как биатлонист, но наиболее значительных успехов в мировом масштабе добился на четвертом десятке, став четырехкратным чемпионом мира по ультратриатлону, дважды победив в двойном ультратриатлоне и один раз -- в тройном. С годами Левша несколько утратил скорость, поэтому в серьезных соревнованиях стартует неохотно -- его интересуют лишь победы. Однако в своей возрастной категории он до сих пор участвует в соревнованиях.
Для всех медалей и кубков, завоеванных за время карьеры, у Левши давно не хватает места не то что на полке, а во всей комнате. На стенах вдоль лестницы, ведущей на второй этаж его дома, -- старые и не очень фотографии, где увековечены самые удачные моменты, хотя триатлон и нельзя назвать видом спорта, где успех зависит от удачи. Сам спортсмен величайшей удачей в своей жизни считает знакомство с супругой Силвией и свою семью. Все медали завоеваны упорством -- много пота было пролито за них.
Родом из детства
-- Как вы решили заняться спортом на выносливость?
-- У меня был брат на два года старше. Сколько я себя помню, мы очень любили заниматься спортом. Во дворе гоняли мяч. Брат первым занялся лыжами. Тогда как раз появились тренеры, спортшколы. Мне тоже хотелось. Сначала меня не взяли, направили в музыкальную школу -- я играл на аккордеоне. Примерно после восьмого класса начал спортом заниматься активнее: ходить на лыжах в Краславе, параллельно стартовал в легкой атлетике -- спортивной ходьбе.
-- Как в прежние времена и было -- занимались спортом везде где могли.
-- Да, но в легкой атлетике у меня поначалу результаты были лучше. В средней школе появились результаты и в лыжном спорте. После окончания школы меня агитировали заняться ходьбой, но я решил испытать силы в биатлоне. Тогда он в Латвии стал популярен, были сильные спортсмены. Я поехал учиться в Ригу и переквалифицировался на биатлон. Шесть-семь лет активно им занимался.
-- А до этого вы стреляли?
-- Нет.
-- Почему же тогда биатлон?
-- Тогда ситуация была та же, что и сейчас, -- у биатлонистов были лучше результаты. Все лучшие лыжники шли в биатлон. Основы лыжного спорта у меня были, стрельбу я постепенно тоже подтянул, и дело пошло.
Я был чемпионом Латвии и по лыжному спорту, и по биатлону. Потом я закончил, как считал сам на тот момент, карьеру активного спортсмена, и меня пригласили в Даугавпилс тренировать лыжников. Я начал работать, были хорошие воспитанники.
Но в конце 1980-х зимы были теплыми и со снегом было слабовато. Тогда и появился триатлон. У меня появился интерес, захотелось испытать себя. Впервые я попробовал в 1986 году, когда в Латвии состоялись первые соревнования. Я на них победил. В 1989-90 годах постепенно всех своих подопечных переквалифицировал на этот вид спорта.
-- Наверное, дисциплины, входящие в триатлон, для вас не были чем-то новым? Вы ведь и без того летом ездили на велосипеде, много бегали, да и плавали, видимо, тоже.
-- Именно так. Плавать я уже умел, велосипед мы использовали на тренировках. И, само собой, бег. Я себя никогда бегуном не считал, но на тренировках мы это делали. В конце 1980-х друзья уговорили меня пробежать марафон. Все советовали не слишком форсировать темп, но в конце концов я занял третье место на чемпионате Латвии, прошел дистанцию за два часа 35 минут. Это и стало моим лучшим результатом на все времена. (Смеется.)
Только победа!
-- Что происходит в голове, когда на последних километрах дистанции "садятся батарейки"? Подкрадываются мысли сойти?
-- Было и такое, да. Многое решает оставшаяся дистанция. Если осталось километров пять, я себя преодолеваю, но если половина -- можно и сойти. Я вообще-то никогда не сходил с дистанции в марафонах. Но и пробежал я их немного. Примерно десяток. Если начинается боль в мышцах, можно снизить темп. Тогда до финиша уж как-нибудь доберешься.
-- Сейчас биатлонисты летом активно используют роллерные лыжи. В ваше время тоже была такая возможность?
-- Лыжи были, но трасс не было. Мы ездили только по дорогам. Сейчас в биатлоне, на мой взгляд, очень много используют велосипед и роллерные лыжи, но сравнительно мало бегают.
Зато мы бегали много, и в то время это было важно. А сейчас латвийские биатлонисты очень слабо бегают. Кроме Расторгуева, у них нет такого мотора. Я читаю зарубежную литературу о том, как иностранцы бегают. У них очень хорошие результаты. Правда, в мое время на лыжах ходили только классическим стилем, а для скользящего шага нужна еще и сила, нужны упор и толчок.
-- Когда вы начали заниматься триатлоном, у вас были трудности с плаванием?
-- Нет, плавание мне как-то удавалось. Я научился плавать на Краславском озере. Никто меня особо не учил. Спринт я не особо улучшил, но в заплывах на выносливость, в стабильном темпе, могу плыть очень хорошо. В ультратриатлонах у меня были хорошие результаты по плаванию, я всегда был в тройке, иногда даже побеждал. Да и теперь на соревнованиях ветеранов плавание -- мой козырь. В беге я проигрываю больше. Парадокс, но так оно и есть.
-- Что же побудило вас перейти к триатлону и соревнованиям Ironman?
-- Это интересно. В биатлоне мне больше нравились короткие дистанции. Будучи лыжником, я на 50 км не ходил. Впоследствии появилась тяга к более впечатляющим. Примерно в 35 лет я считал, что активную спортивную карьеру уже заканчиваю.
В Литве был один триатлонист-активист, он побуждал меня попробовать. Впервые стартовав на чемпионате мира по двойному триатлону в Литве (7,6 км -- плавание, 360 км -- велосипед и 84,4 км -- бег), я победил -- себе на удивление.
Во Франции я стартовал в тройном марафоне (11,4 км -- плавание, 530 км -- велосипед и 126,6 км -- бег). Поехал лишь с целью испытать себя, ждал, когда наконец-то сломаюсь, но нет -- продержался все время. Так что, сам того не планируя, продлил спортивную карьеру.
Лет шесть или семь выступал в ультратриатлоне. Целенаправленно готовился, чтобы бороться за победу. Даже место в первой тройке меня не устраивало. В итоге два раза выиграл чемпионат мира по двойному триатлону и один раз -- по тройному.
У людей есть стремление испытать себя
-- Вы участвовали в этом ради результатов или все же это была скорее медитация, желание проветрить голову?
-- У меня в голове был только результат. Для меня это был спорт. В первые три года я ни одних соревнований не проиграл. Потом уже были вторые и третьи места, и тогда я говорил, что эти соревнования у меня последние.
Готовиться было трудно. Я параллельно все время работал. Последний раз выступил в ультратриатлоне в 2000 году. У меня нет мотивации просто участвовать. Если я понимаю, что за победу побороться не смогу, то и не участвую. С ровесниками соревнуюсь на спринтерской дистанции триатлона. Там я еще выступаю.
Три года назад в Лондоне победил в своей возрастной группе. В спринте надо проплыть 750 м, на велосипеде проехать 20 км и пробежать пять км.
-- За последнее десятилетие популярность бега и других видов спорта на выносливость в Латвии значительно выросла. Как, по вашему мнению, можно это объяснить?
-- Не знаю. У людей есть какое-то стремление испытать себя. Мне, например, жаль, что в годы моего расцвета не было так много забегов. А тройного триатлона вообще не было. Думаю, что в прежние времена я мог бы показать лучшие результаты.
-- Для вас важен результат, но далеко не для всех, кто участвует в массовых забегах, он на первом месте. Что вы как тренер посоветовали бы: как таким людям готовиться?
-- Да, приходилось слышать о том, что люди переоценивают свои силы. Неясно, что и кому таким образом хотят доказать. Я посоветовал бы людям двигаться и участвовать в таких мероприятиях. Жене тоже говорю: пробеги хотя бы километров пять или хотя бы пройди пешком. Мы были на марафоне в Германии. Там менталитет другой, и люди не боятся участвовать -- толстые, худые, высокие, старые, всякие... Вот это интересно. А у нас все сразу хотят какого-то результата.
Но вот мотивацию для себя найти нужно. Либо для улучшения здоровья, либо чего-то другого ради. И тогда можно начинать бегать -- например, три раза в неделю по пять-восемь км, но в удобном для себя темпе, чтобы можно было разговаривать. Так нужно выдержать два месяца, затем посмотреть, в каком направлении развиваться дальше. Советую ни в коем случае не форсировать, не выжимать из себя все соки сразу. Удовлетворение приходит со временем. Надо бегать регулярно, тогда это не будет мучением.
Новое поколение слабее
-- У латышей есть ген выносливости?
-- Думаю, что нет. (Улыбается.)
-- Тогда у нас есть спринтерский ген?
-- Я думаю, что у нас есть баскетбольный ген. Мы люди крупные, высокие. А вот гена бегунов нет. Он, может быть, скорее есть у испанцев, французов: они поменьше ростом и субтильнее. У нас все-таки люди в целом более полные, поэтому бегунов немного. На средних дистанциях рекорды Латвии с 1970-х годов так и не побиты. Тогда у нас были хорошие бегуны: Юрис Грустиньш, Геннадий Хлыстов, Петерис Круминьш. А сейчас мы сделали шажок назад. Никто не может разобраться, почему так. Я говорил об этом с тренерами. Странно!
-- Но ведь теперь условия лучше!
-- Именно так. Экипировка лучше, методика лучше, фармакология лучше. А какие теперь беговые дорожки! В свое время ведь по гаревой дорожке бегали.
-- Люди изменились?
-- Я думаю, что новое поколение немного слабее. Свою роль играет и компьютерная эра, люди больше концентрируются в городах. Наше поколение все-таки больше работало на селе. Да и пища, которую мы употребляем, наверное, уже не такая. Я говорил с ветеранами. Один из них в свое время пять км пробегал за 15 минут и 20 секунд. Он сам признает, что ему раньше было стыдно с таким результатом участвовать в чемпионате Латвии. А сейчас это был бы нормальный результат.
-- Люди изменились физиологически или все это в голове?
-- Думаю, что в голове. Нельзя сказать, что мы стали ленивее. Другое дело, что амбиций поубавилось. У нас бег популярен, но мало кто гонится за конкретным результатом. Большинство бегают для удовольствия. Человек десять-двадцать могут быть на серьезном уровне. Раньше было больше.
-- Насколько легко раньше было раздобыть, например, обувь, подходящую для бега?
-- Нелегко было. Мне первые кроссовки добыл директор школы, и я их очень берег. Лет десять, наверное, пользовался. Как только появилась обувь Adidas, я разве что раз в два года позволял себе ее надеть. А на тренировках бегал в обычных тапочках. Зато сейчас в этом плане выбор фактически не ограничен.
-- Все это, что сейчас доступно для бегунов, реально помогает или только для отвода глаз?
-- (Смеется.) Думаю, что для отвода глаз. Как и компрессионные чулки. Надо понимать: это индустрия, которая работает, чтобы деньги зарабатывать. Главное все-таки -- самому усердно тренироваться. Все остальное вторично.
-- Детей к вам родители приводят тренироваться или дети сами просятся?
-- В основном родители -- чтобы те, кто послабее, поправили здоровье. Когда-то сами дети рвались заниматься спортом. Это уже влияет и на мотивацию к достижению чего-то значительного. По крайней мере, так у нас в Даугавпилсе. Может быть, в Риге конкуренция больше. Из регионов уезжают люди, лучше других образованные и самые целеустремленные. Хорошо еще, если в Ригу перебираются, а то часть и за границу уезжают.
-- Как вам самому кажется: беговой бум сохранится или в моду со временем войдет что-то другое?
-- Думаю, что сохранится, такая тенденция в мире существует. Разве что обнаружится, что бег вредит здоровью... (Смеется.) Но я не вижу к тому основания.
Справка "СУББОТЫ"
* Анатолий Левша родился 1 сентября 1958 года в Краславе.
* Женат, двое детей: Анита и Ивар.
* Чемпион Латвии по лыжным гонкам, биатлону, чемпион мира по ультратриатлону.
Илья ПОЛЯКОВ
(Sestdiena.)
Фото -- Айвар ЛИЕПИНЬШ.
Перевод -- Юлия РУДОКАЙТЕ
