Видео
В мире
"Попытки представить российскую армию как новый всесильный инструмент Кремля является гиперболой. Многочисленные слабости в области оборонного планирования, неудачные попытки реформирования, а также системные вызовы, с которыми сталкивается местная оборонная промышленность, оказались почти незаметными на фоне блестящих сообщений пар-службы, и кроме того, они были замаскированы в результате проведенной операции в Крыму и действий российских военно-воздушных сил в Сирии, - пишет американский аналитик Роджер Макдермотт в The National Interest.
20 мая Министерство обороны официально сообщило о комментариях Шойгу, сделанных им на очередном заседании Коллегии военного ведомства. По мнению Шойгу, с 2013 года российские вооруженные силы добились значительных успехов, в первую очередь речь идет о создании воздушно-космические сил, а также командования Северного флота.
Он привел довольно странную статистику — по его словам, «боевой потенциал» вооруженных сил увеличился на «32%», но при этом он не объяснил аудитории, что это не то же самое, что «боевые возможности» или «боеготовность». Общие достижения вооруженных сил с 2013 года способствовали успешному выполнению Россией стратегических задач в Арктике, на Крымском полуострове, в Средиземном море, дальних морских зонах и мировом воздушном пространстве.
Он утверждал, что модернизация вооружений и оборудования вооруженных сил проходит по плану и что сегодня доля современных и новых образцов выросла до 47%. Он также отметил увеличение интенсивности боевой подготовки и количества стратегических учений, тогда как, по его словам, обеспеченность современными средствами подготовки возросла в «2,5 раза».
В дополнение к приведенным блестящим статистическим данным Шойгу сказал, что боевая подготовка вновь нуждается в изменении, и на этот раз следует принять во внимание «скоротечный» характер современных конфликтов, а также уроки операции в Сирии; он не упомянул о том, что по этой «скоротечной» схеме российские войска вот уже более двух лет участвуют в событиях в юго-восточной Украине и что пока завершение операции в Сирии не просматривается. «Современные военные конфликты носят скоротечный характер, решения на создание и подготовку различных группировок войск принимаются в ограниченные сроки. С учетом этих особенности и опыта, полученного в Сирии, в вооруженных силах внедряются новые формы и способы боевой подготовки», — подчеркнул Шойгу.
Несомненно, российские вооруженные силы добиваются успехов и развиваются благодаря возросшему уровню государственных инвестиций в программу модернизации. Шойгу постоянно повторяет это послание во время общественных мероприятий. Российские аналитики и комментаторы менее склонны концентрировать свое внимание на многочисленных слабостях и вызовах, с которым сталкиваются военные и их система в целом; а послания высшего военного руководства, доходящие до российских средств массовой информации, часто просто автоматически воспроизводятся в западной прессе.
Результаты подобного подхода уже можно считать опасными, и при этом действующие американские генералы призывают увеличить расходы на оборону или планируют ответить на «российскую угрозу» без проведения соответствующего стратегического планирования.
Один генерал в отставке Организации Североатлантического договора (НАТО) даже предположил, что Альянс и Россия начнут войну друг с другом в 2017 году.
Почти повсеместно «российская угроза» демонстрируется на фоне имиджа Москвы, которая командует самыми современными вооруженными силами, оснащенными такими образцами техники и обладающей такими подходами к ведению боевых действий, которые делают соединенные Штаты и НАТО уязвимыми.
Тенденция относительно распространения мифа Шойгу по поводу возможностей российских военных, а также в отношении масштабов вызова, который представляет собой возрождающаяся Россия, широко представлена в основанных на сделанных с привлечением самых современных технологий оценках ведения российской армией радиоэлектронной борьбы (РЭБ), и то же самое можно сказать о недавно принятой концепции управления, контроля, связи, компьютерных систем, сбора информации наблюдения и разведки (command, control, communications, computers, intelligence, surveillance and reconnaissance C4ISR).
По мнению этих интерпретаторов, возможности Москвы в области радиоэлектронной борьбы позволяют говорить о наличии у России «супероружия», а некоторые аналитики считают, что НАТО должна переучить своих военнослужащих для того, чтобы они могли противостоять российским вооруженным силам, не рассчитывая на технологическое превосходство. Хотя Россия, несомненно, продемонстрировала прогресс в области модернизации своих систем ведения радиоэлектронной борьбы в сравнении с периодом недофинансирования в 1990-х годах, она, тем не менее, не обладает «супероружием».
И, как показал прокол «воздушного пузыря» в Сирии, силы НАТО не подвергаются опасности столкнуться с ситуацией, когда им будет технологическим способом закрыт доступ на поле боя.
Те вызовы, с которыми сталкивается Министерство обороны под руководством Шойгу, являются реальными и неотложными, однако большинство из них следует считать результатом нежелания заниматься основными и глубоко укоренившимися проблемами внутри военной системы. Решение проблемы дефицита жилья для офицеров и предложение жилищных условий более высокого уровня — это одна из такого рода областей, и, кроме того, руководством делаются обещания относительно ипотеки, которой в долгосрочной перспективе смогут воспользоваться военнослужащие.
Тем не менее, ежегодный прирост количества желающих принять участие в накопительной ипотечной программе составляет 20 тысяч человек. Фундаментальной нерешенной проблемой остается нереформированная, в основном, внутренняя оборонная промышленность, в которой, по данным одного исследования, пока увеличилось лишь количество бухгалтеров, работающих в различных компаниях.
Мало прогресса отмечается в области прозрачности ценообразования, а также в том, что касается попыток, направленных на общее снижение цен. И пока нет никаких свидетельств в поддержку идеи относительно того, что «рыночная экономика» проникает в оборонную промышленность, которая все еще сильно зависит от государства как спасательного круга и источника коррумпированных связей.
Более того, специалисты оборонной промышленности продолжают идентифицировать сейсмическую слабость внутри системы, особенно в том, что касается попыток интегрировать научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы с работой, направленной на продление жизненного цикла различных вооружений и аппаратных комплексов. Интеграция становится проблемой при попытке скоординировать работу специалистов, инженеров и исследователей оборонной промышленности с деятельностью сотрудников Министерства обороны.
После замены Сердюкова в 2012 году постоянно предпринимаются попытки установить контроль за движением наличных средств в оборонной промышленности, а также минимизировать потери государственных средств по причине коррупции. Хотя определенный прогресс в области модернизации, несомненно, уже достигнут, существуют еще задержки в принятии на вооружение новых систем.
Для стиля управления Шойгу Министерством обороны характерными являются более искусные пиар-кампании, а также восхваление достижений в области модернизации вооруженных сил. Однако российские вооруженные силы полностью не реформированы и не модернизированы, и они весьма далеки от того, чтобы представлять собой ту самую «угрозу», о которой говорят в некоторых кругах. Западным правительствам следует воздерживаться от излишней реакции на успехи России в военной области и трезво оценивать этот процесс".
