Видео
В мире
Шубин — псевдоним отца ученого. Он вынужден был его взять вскоре после поражения революции 1905 года и перейти на нелегальное положение. Настоящее имя отца — Петр Абрамович Виленский, журналист либеральной газеты "Киевская мысль". Активно поддержал революцию 1905 года — участвовал в студенческих протестах, остро выступал на страницах газеты.
После поражения революции переехал в Либаву — нынешнюю Лиепаю. Там 18 июля 1908 года и родился Семен. Псевдоним отца стал его фамилией — Шубин.
Мальчик со школьных лет демонстрировал способности к точным наукам — особенно к физике и математике. В 14 лет он уже закончил школу.
После революции семья переехала на Украину — в Харьков, и в 1923 году по специальному разрешению Семен поступил на физико–математический факультет Харьковского университета. Специальное разрешение сегодня ассоциируется с какими–то связями, блатом. Шубину его выдали только по одной причине — абитуриенту было 14 лет!
Вскоре семья переехала в Москву — отец получил работу в иностранном отделе газеты "Правда". Семен перевелся на физмат МГУ и в 1927 году закончил его с отличием. Выпускнику всего лишь 19! Вся жизнь впереди. Никто не предполагал, что жить осталось всего 11 лет.
Еще студентом Шубин становится учеником Леонида Исааковича Мандельштама, создателя всемирно известной теории колебаний. В качестве дипломной работы воспитанник выполнил оригинальное исследование по теоретической физике.
Работа была высоко оценена научным руководителем и другими специалистами как значительно превосходящая уровень обычных студенческих дипломных работ по теоретической физике. По рекомендации Мандельштама Шубина принимают в аспирантуру МГУ.
Он работает рядом со многими талантливыми физиками, среди которых и А. Андронов — один из крупнейших ученых–механиков XX века (широкой общественности он был известен в советское время в основном как прототип главного героя фильма "Все остается людям").
Научная деятельность в то время была невозможна без политической. В 1924 году Шубин вступает в комсомол, активно занимается политикой. Как и многие товарищи (в их числе и Ландау) примыкает к троцкистам.
Заканчивается все арестом и ссылкой в Ишим в 1928 году. Но на дворе еще относительная весна. И в 1929 году во искупление грехов молодому ученому было предложено поучаствовать в строительстве Магнитогорска.
Сначала в качестве бетонщика, потом все–таки сотрудником заводской многотиражки. В Магнитогорске он заболел сыпным тифом, от которого чуть не погиб. При этом Шубин умудрялся поддерживать научные контакты с МГУ и заниматься физикой.
В 1930–1931 годах он публикует шесть статей, включая известнейшую работу вместе с Игорем Таммом по теории фотоэффекта и выдающуюся работу "О тонах мембраны, закрепленной в конечном числе точек". Его соавтор — А. Витт, который тоже впоследствии погибнет в сталинских лагерях.
Но еще не вечер. Учителя Шубина продолжали хлопотать о своем талантливейшем ученике, и в 1932 году их усилия неожиданно увенчались успехом. Было принято решение о создании Уральского филиала Ленинградского физико–технического института (впоследствии — Институт физики металлов).
Шубина назначают начальником теоретического отдела вновь создаваемого института, а в 1934 году он становится — без защиты кандидатской и докторской диссертаций — доктором физико–математических наук и профессором. Таинственные изгибы сталинской кадровой политики.
Кстати, директором вновь создаваемого института стал аспирант Михаил Николаевич Михеев. Знаете почему? Пролетарское происхождение и партийность. Но он оказался достойнейшим человеком: впоследствии академик Арцимович назвал его лучшим директором научного института Советского Союза.
Политически подозрительный Шубин, вознесенный почти мгновенно на научный Олимп, стал главным теоретиком вновь создаваемого института. Его ближайшим учеником и сотрудником — Сергей Васильевич Вонсовский, который был на два года моложе Шубина.
В 1934–1936 годах появляется серия работ Шубина и Вонсовского по так называемой полярной модели металла. Одновременно Шубин публикует важнейшую статью "К теории жидких металлов".
Непосвященным названия ни о чем говорят. Но эксперты скажут, что именно эти труды заложили основы того научного направления, развитие которого впоследствии принесло Нобелевские премии крупнейшим физикам современности — англичанину Невиллу Мотту и американцу Филиппу Андерсону.
Шубин не из тех ученых, кто днями и ночами сидит в кабинетах, не вылезая на свет божий.
"Он был не только замечательным ученым, но и прекрасным, талантливым педагогом. Его лекции, к которым он всегда тщательно готовился, неизменно были целым событием культурной жизни как теоретического отдела Уралфизтеха, так и факультета Уралфизмеха, — вспоминал один из его учеников.
— Вообще же его приезд в 1932 году стал событием в жизни Свердловска. В провинциальный город, где развивалась наука, приехал ученый–физик, прекрасно знающий современную физику, настоящий интеллигент. Он знал наизусть "Евгения Онегина", Блока, Бальмонта…
Я до сих пор помню наши задушевные разговоры и о специальных профессиональных темах, и о самых различных аспектах общей культуры, которые велись у нас во время чудесных прогулок по окрестностям нашего уральского города. Очень многим в моей тогдашней и последующей жизни я обязан тому, что получил в общении с этим замечательным человеком и ученым…"
Шубин был арестован 24 апреля 1937 года. Я читал биографии многих выходцев из Латвии, арестованных в годы большого террора. Большинство не выдерживало пыток и соглашалось со всеми обвинениями, попутно оговаривая в шпионаже коллег, друзей, родных.
Шубин ничего не признал. Поэтому к расстрелу "недобитого троцкиста" не смогли приговорить — восемь лет ссылки на Колыму с правом переписки. Его друг и ученик Вонсовский позднее рассказывал, что у ученых и инженеров, сосланных в Норильск, были неплохие шансы выжить — там специалистов берегли, "в разумных, понятно, пределах, без гнилого либерализма".
Но на Колыме шансов практически не было. Шубин умер на лесоповале в ноябре 1938 года. Его дочери много лет спустя побывали в Магаданском крае, в поселке Атка, близ которого погиб их отец, и привезли оттуда горстку земли, которую потом положили на могилу супруги ученого — Любови Абрамовны.
Игорь Евгеньевич Тамм, ставший в 1953 году академиком, (через три года он получит Нобелевскую премию) писал родным Шубина: "Из всех полученных мною поздравлений — Ваше самое для меня дорогое.
У всякого человека, прожившего такую долгую, разнообразную и нелегкую жизнь, как моя, постепенно создается свой собственный незримый Пантеон. В нем Семен Петрович занимает совсем особое место. (…)
Я всегда считал его самым талантливым не только из моих учеников — а я ими избалован, — но из всех наших физиков, по своему возрасту соответствующих моим ученикам…
Но, помимо всего этого, С. П. был одним из самых близких мне людей по своему душевному складу — хотя мы были очень разные люди, но ни с кем из моих учеников — а я многих из них очень люблю — у меня никогда уже не создавалось такой душевной близости. И поэтому из всех ушедших примерно одновременно для меня острее всего в памяти двое — мой брат и С. П.".
Илья ДИМЕНШТЕЙН
