Речь идет в первую очередь о лицах без гражданства и россиянах, имеющих в Латвии вид на жительство, однако поиск и нейтрализация «агентов Кремля» в странах Балтии ведется сейчас на всех уровнях, и все внимание сосредоточено на потенциальных «мобилизаторах», то есть русских по национальности и по духу общественных деятелей. «Лента.ру» задумалась о судьбе пророссийской политики в Прибалтике.

Политический ландшафт стран Балтии с момента обретения ими независимости в целом не отличался разнообразием. Выборы в большинстве случаев стабильно выигрывали партии прозападного толка, ставившие во главу угла национальные интересы. Причем под нацией понималась одна титульная этническая группа, а не все жители страны. Партии, пытавшиеся отстаивать интересы иных национальностей — а в странах Балтии, как известно, основную часть нацменьшинств составляют русские (за исключением Литвы, где больше поляков), — не имели реальной возможности влиять на политические процессы. И ситуация, похоже, меняется в худшую сторону. С обострением противостояния России и Запада на фоне украинских событий Латвия, Литва и Эстония заняли резко антироссийскую позицию, и жесткость риторики их политических лидеров нередко превосходит любые самые смелые высказывания западноевропейских коллег. Достаточно вспомнить слова президента Литовской Республики Дали Грибаускайте о том, что Россия — это террористическое государство. Политическая жизнь трех бывших советских республик вращается вокруг «русской угрозы». В регионе, который в западной политической среде считается передовым краем фронта противостояния НАТО с ЕС и Россией, с подозрением смотрят на все, что можно хоть как-то связать с Москвой. В условиях, когда политики прямо заявляют, что против их государства ведется война (та же Даля Грибаускайте говорила, что в Литве «происходит первый этап конфронтации, я имею в виду информационную войну, пропаганду и кибератаки»), неизбежна поляризация общества и обострение противоречий под девизом «кто не с нами, тот против нас». Если какой-либо политик из правящей партии или оппозиции высказывает что-то, противоречащее официальной точке зрения, он автоматически зачисляется в стан сторонников врага и «транслятора точки зрения Сергея Лаврова». Любые связи с Москвой — будь то политические союзы, как в случае с наиболее популярной среди русских избирателей Центристской партией Эстонии, подписавшей договор о сотрудничестве с «Единой Россией», или родственные связи, как у лидера литовской Партии труда Виктора Успасских, считаются порочащими. Любимый «спорт» нынешних властей Балтии — поиск малейших связей с Россией, дискредитирующих любого политического оппонента в глазах общественности. Прорусская Конституционная партия Эстонии утратила представительство в Рийгикогу еще в 2003 году. Голоса русскоязычных забирает Центристская партия, однако остальные политические силы еще до выборов безапелляционно заявили об отказе сотрудничать с ней вне зависимости от того, каких результатов центристы добьются и какую поддержку получат у электората. Как подчеркнул лидер Партии реформ, центристы — единственные, с кем реформисты не будут сотрудничать ни при каких обстоятельствах из-за «промосковских» взглядов их руководства. Однако с весьма вероятным уходом из активной политической жизни бессменного лидера центристов Эдгара Сависаара вектор партии может поменяться. В Литве, где русскоязычного населения меньше всего (примерно 5 процентов), его участие в политике минимально. Партия «Русский альянс» до 2008 года была представлена в Сейме единственным депутатом, а «Союз русских Литвы» утратил там представительство после выборов 2004 года. Теперь партии проводят своих людей лишь на муниципальных выборах в регионах, где проживает значительное число русскоязычных избирателей и, естественно, не имеют серьезного влияния. Самые удачные позиции у латвийской партии «Согласие» и «Русского союза Латвии». Первая набрала на октябрьских выборах в Сейм 2014 года наибольшее количество голосов, однако не была включена в правящую коалицию. Опять же по причине сотрудничества с Москвой (партия заключила соглашение с «Единой Россией»). Вторая получила один из восьми мандатов на выборах в Европарламент. В правительствах ситуация с прорусскими политиками тоже неутешительная. В Латвии и Эстонии таких министров нет в принципе. До недавнего времени, пока в Эстонии не была сформирована новая правящая коалиция, пост министра образования и науки занимал Евгений Осиновский — молодой политик из Социал-демократической партии, сын одного из самых богатых бизнесменов Эстонии. Его назначение в марте 2014 года некоторые аналитики посчитали своего рода реверансом в сторону русскоязычных жителей Эстонии. В тот период в республике велись споры о реформировании системы русскоязычного образования, и подобный шаг должен был в некоторой степени смягчить накал страстей, особенно на фоне опасений повторения в Эстонии «русской весны». Кратковременная деятельность молодого министра не ознаменовалась какими-либо переменами в сфере образования, однако привела к скандальной отставке оскорбившего его министра финансов Юргена Лиги («Партия реформ»), назвавшего Осиновского в Facebook «сыном иммигранта из розовой партии», который «должен вести себя более осторожно». По иронии судьбы Лиги стал преемником Осиновского на министерском посту, а Осиновский вернулся в парламент. Как заметил бывший депутат Верховного Совета Эстонии Владимир Лебедев, «при попытке "хождения во власть" очередной русский получил очередной урок». В правительстве Литвы нет русских министров, однако политические игры с использованием «русской карты» в прошлом году велись вокруг считающейся пророссийской правящей Партии труда. В марте 2014 года президент Дали Грибауйскайте заявила: «Когда решаются вопросы обороны как Литвы, так и НАТО, я не смогу приглашать кандидатов от Партии труда и в особенности руководство. Имеются сведения, что руководители партии могут находиться под влиянием Кремля». Дошло до того, что лидер Партии труда, спикер Сейма Лорета Граужинене выдвинула президенту ультиматум, требуя от нее либо предъявить доказательства связей партии с Москвой, либо принести извинения.

Еврорусские

Не менее громкие баталии разворачиваются вокруг европарламентариев. В центральных европейских органах правительства и властные элиты Балтии уже не могут напрямую давить на депутатов, представляющих их страны. Европарламентарии подчиняются другим регламентам, что дает пространство для маневра в выражении альтернативных точек зрения и критике собственного правительства. Депутат от Латвии Татьяна Жданок попала в Европейский парламент еще в 2004 году. Она неоднократно подвергалась критике со стороны властей Латвии, объявлявших ее высказывания и действия провокационными и опасными для Латвии. В апреле этого года глава полиции безопасности Латвии Нормунд Межвиетис фактически обвинил Жданок в получении финансирования от Кремля. Как утверждалось, Российский фонд поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом, перечислил связанному с депутатом Латвийскому комитету по правам человека более 90 тысяч евро. Евродепутат от Эстонии Индрек Таранд заявил, что главная цель Жданок — «клеветать на две страны Евросоюза [Эстонию и Латвию] и выполнять другие указания Российской Федерации». В тесных связях с Россией подозревается еще один европарламентарий — лидер правящей Партии труда Литвы Виктор Успасских, обвиненный в 2006 году в мошенничестве, ведении «черной» партийной бухгалтерии и осужденный в 2013-м на 4 года лишения свободы. Политик прямо заявляет, что уголовное дело и многолетние усилия правоохранительных органов Литвы привлечь его к ответственности — попытка устранить с политической арены его самого и созданную им Партию труда. Он регулярно лишался коллегами по Сейму депутатской неприкосновенности и так же регулярно переизбирался, вновь обретая иммунитет. Однако политическая конъюнктура в итоге взяла верх, и 25 марта Успасских был лишен неприкосновенности уже в Европарламенте. Предсказать дальнейшую его судьбу сложно, но у него есть все шансы повторить свой успех, приняв участие в следующих парламентских выборах в 2016 году. Европарламентарий от Эстонии Яна Тоом («Центристская партия») смогла выиграть суд у полиции безопасности (КаПо), в ежегоднике которой утверждалось, что она оказывала давление на русские школы в Таллине, чтобы те подавали в Горсобрание ходатайства о продолжении обучения на русском языке. Тем самым якобы поощрялась сегрегация в обществе. Суд обязал КаПо опровергнуть данные утверждения. Однако неизвестно, не будет ли найдено в действиях Яны Тоом ещё каких-либо крамольных признаков, особенно если она продолжит педалировать вопрос предоставления гражданства всем жителям Эстонии. «Последних из могикан» русских политиков медленно, но верно вытесняют за пределы внутреннего политического поля, хотя они явно не представляют угрозы правящим режимам. Наверное, единственным местом, где можно более или менее безнаказанно выражать свою точку зрения, остается Европейский парламент, где сталкивается слишком много различных интересов, чтобы национальные бюрократические машины могли сломить непокорных, не желающих шагать в ногу со всеми и периодически напоминающих из далекого Брюсселя о правах и проблемах тех, кого они представляют. Не самые хорошие отношения России и Запада — удобный повод для того, чтобы окончательно отречься от старого мира и перекроить политическую систему так, как будет удобнее для властей. В политике, вероятнее всего, останутся харизматичные личности-одиночки, собирающие голоса русскоязычных избирателей, но занять значимые должности им вряд ли позволят — слишком велик страх перед тем, что русские снова придут.