Видео
В мире
-Алексей, поклонники в культурном шоке. Что случилось с вашим дуэтом? Отдельно только на сцене, а в жизни?
-Мы уже давно дуэт наш поставили на паузу, но в главном мы по-прежнему вместе, просто у каждого своя музыкальная карьера. Хотя – мы думаем о возвращении дуэта «Потап и Настя», но если и вернемся, то только с новым альбомом, с новыми песнями, а для этого нам надо крепко поработать. Пока что по отдельности мы зарабатываем в два раза больше денег, чем вместе (смеётся).
-Но в главном все нормально?
-В любовном смысле - конечно, я с женой приехал.
Настя Каменских на сцене фестиваля
-На русском языке, вы рассказывали, после нападения РФ на Украину 24 февраля 22 года песен больше не пишите, в Россию тоже выступать не ездите.
- Мне запрещен въезд на 50 лет…
-С кем-то из оставшихся там коллег, поддерживаете отношения?
-Конечно. Те, кто открыто поддержал Украину и выступил против режима, являются для меня примером смелости. Со многими из них я теперь встречаюсь за границей.
-Ваша жена Настя Каменских интервью на русском, в отличие от вас, не дает. В семейной жизни эта разность позиций не мешает?
-А никакой разности позиций у нас нет, мы оба за Украину. Семья наша мультикультурная, дома мы говорим на нескольких языках. Мама Насти – на украинском, мы с Настей, то по-русски, то по-украински, ругает меня Настя по-испански, она вообще говорит на нескольких языках. В работе мы автономны и тут я её позицию комментировать не буду. У неё свой менеджмент, свой бренд, она сама строит свою линию продвижения
-Вы в последние годы живете в Испании, но часто бываете в Украине. Какая атмосфера в обществе там сейчас? Что бросается в глаза?
-Ежедневные и круглосуточные бомбардировки изматывают людей и морально, и физически, конечно. Хотя они держатся, но за счет чего? Для многих война это испытание на прочность, а для кого-то – способ подняться. С одной стороны, люди стали бережнее относиться друг к другу, с другой – они стали более кусучи к внешним раздражителям.
-Намекаете на претензии к вам, когда в сети поднялась волна хейтерства из-за того, что вы якобы безбедно живете за границей в тяжелые для страны времена?
-Я намекаю на любую реакцию на все то, что не входит в их понимание. Всё что им непонятно, неподвластно - они не хотят об этом слышать. Когда ты не находишься там все время, очень трудно уловить контекст. Я не стал бы делать каких-то выводов, потому что действительно нахожусь абсолютно в других условиях, но это не мешает мне любить Украину и украинцев и помогать им.
-Как, по-вашему, можно объединить позиции в условиях, когда пол фронта говорит по-украински, но в то же время украинцы «в миру» часто отказываются говорить по-русски. Что будет с этим после войны?
-Я за то, чтобы в Украине государственным языком был украинский, конечно, при этом в жизни пусть люди говорят так, как им удобно. Так, кстати, всегда у нас было и уверен, будет. Тем более, как вы отметили, русскоговорящих сегодня множество сражается за свободу Украины.
-Что вы отвечаете тем, кто спрашивает, почему вы сами не на войне?
- Так мы все там, мы все вовлечены. Кто-то хочет на фронт и идет туда, кто-то не хочет, но идет, кто-то работает на военные нужды, занимается поставками необходимого армии как волонтер. Таких людей множество. Касательно меня – есть вещи, с которыми я справляюсь гораздо лучше здесь, чем на фронте. Мне много раз говорили, что моя помощь имеет большую пользу Украине и надо её продолжать. Я привлекаю деньги, закупаю необходимое снаряжение для армии. И потом - мы все стоим на воинском учете и постоянно обновляем свои данные. Поэтому в любой момент, когда будет нужно, меня призовут. И я пойду, конечно.
-Вы говорили, что ваша жизнь навсегда изменилась 24 февраля в 5.45, но война в Украине началась по факту в 2014 году. То есть вся страна не почувствовала этого – Крым, Донбасс?
-Нет, не почувствовала. Сначала это было АТО (Антитеррористическая операция). По-разному к этому относились. Кто-то - легкомысленно, несерьезно, кто-то верил в то, что это временный конфликт, кто-то не понимал до конца сути происходящего.
Я был одним из тех, кто находился в недоумении после Крыма и был уверен, что все вот-вот нормализуется. До последнего, как и многие киевляне, не верил, что в 22-м Россия нападет на нас.
Я в тот момент был в Барселоне, в последние годы я много провожу там времени, там живу, там зарабатываю деньги. И никто из моих знакомых и друзей не верил до конца, что это может реально начаться – нападение России на Украину.
-А сейчас – есть ощущение, что Крым и Донбасс это Украина? Или отрезанный ломоть?
-Для меня Украина. И не только Крым и Донбасс, но и Таганрог, и Ростов, и Канада, если хотите. Там, где звучит украинская речь – всё Украина.
Конечно, очень жаль, что у нас такие большие потери и в территориях ,и в людях, и в настроении. Но мы сильная нация, мы - большая нация. Мы соберемся обратно и вместе пойдем дальше…
-Напоследок традиционно о творческих планах. Нет ли идей сделать программу из украинских песен. Они ведь знамениты своим мелодизмом и могли бы хорошо пойти на том же латиноамериканском рынке, где вы сейчас работаете. Тем более, вы мастер обработок.
-Это чуть-чуть позже. Сейчас играю свою игру –«Slavic Balagan». Не хочу, чтоб это было слишком нарочито. Не хочу надевать на себя, как на показ, шаровары и вышиванку. Не хочу, чтоб это выглядело так, будто я к кому-то подлизываюсь. Хотя в жизни мы, когда дома с Настей и с друзьями выпьем по бокальчику вина, поем украинские песни. Я люблю казацкие песни. И я же уже сделал современную обработку – микс казацких песен. Я ведь и начинал с украинских песен, я сильно много уже пою, это я просто выгляжу хорошо…
Елена СЛЮСАРЕВА
ФОТО автора и пресс-фото
