Латвийские поисковики возвращают солдат из небытия

Латвийские поисковики чувствуют себя "перевозчиками душ", которые переправляют незахороненных солдат в последний путь — в царство мертвых. 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Как известно, победа советскому народу досталась очень дорогой ценой. Судьбы многих тысяч людей до сих пор так и остаются невыясненными. И поныне продолжаются поиски мест захоронений погибших воинов. "Война не окончена, пока не похоронен последний солдат" — эта крылатая фраза, которую произнес великий русский полководец А. В. Суворов, сегодня является руководством к действию для тех, кто свою жизнь посвятил благородному народному движению. Среди них и наш сегодняшний гость — руководитель поискового отряда "Легенда", эксперт Комитета братских кладбищ Талис Эшмитс. Во время беседы мне напомнили о древнегреческом герое Хароне — перевозчике душ умерших, которых он на лодке переправлял через реку Стикс в подземное царство мертвых. Именно этим и занимаются поисковики, которые обнаруживают павших солдат, а потом хоронят их на братском кладбище в местечке Ропажи. Поисковый отряд "Легенда" был создан еще в 90–х годах прошлого века. Впрочем, по словам Талиса, сам он стал интересоваться военной историей уже в раннем детстве. Свою роль тут, безусловно, сыграло то, что его дед, Екаб Лисманис, воевал в Красной армии. А сейчас ему помогает сын Томс, который работает пожарным в лесничестве. Никто не должен быть забыт! 25 апреля, накануне 70–летия Великой Победы, в Ропажи прошло перезахоронение останков 320 советских воинов. Фрагменты тел собирали по всей Латвии в течение года. Увы, удалось идентифицировать имена только двадцати шести. Ничтожное количество. Остальные так и остались безымянными. Обычно личные данные находят по номерам орденов и медалей, а также по надписям на котелках, кружках, ложках и другим деталям. Посол Российской Федерации в Латвии Александр Вешняков поблагодарил энтузиастов военной истории за проведение поисковых работ. Он отметил, что с их помощью в постсоветские годы в Ропажи покой обрели уже более 2 000 красноармейцев. А недавно в Латвии состоялась международная экспедиция поисковиков, в которой приняли участие 39 энтузиастов из многих стран мира, в том числе западных — США, Канады, Норвегии, Англии, Ирландии, Дании, Бельгии, Швеции, Финляндии. Плюс наши местные, прибалтийские, активисты. За четыре дня, проведенные в Курляндском котле (в период 1944–1945 годов здесь проходили жестокие бои), были подняты из земли останки 134 воинов Второй мировой, включая 111 красноармейцев и 23 солдата вермахта. Последних передали немецкой стороне. Их удалось идентифицировать благодаря жетонам. Персональные данные красноармейцев еще предстоит выяснить. Соответствующие запросы будут отправлены в российские архивы. В любом случае, найденные останки в следующем году с почестями перезахоронят на братском кладбище в Ропажи. Кстати, 25 имен уже выяснены. А все благодаря неизвестному помощнику. После боестолкновений в Курземском котле образовывались импровизированные захоронения погибших. Товарищи павших ставили таблички с надписями. Но, понятное дело, деревянные дощечки быстро истлевали. А вот в одном месте кто–то догадался выбить имена 25 бойцов на двух кусках дюралевой самолетной обшивки. Впрочем, работы у поисковиков в Латвии еще непочатый край. Потери советских войск только в Курляндском котле составили свыше 40 тысяч убитыми. Многие пропали без вести. Красной армии ожесточенное сопротивление оказывали подразделения группы армий "Север". Немцы создали многополосную, глубоко эшелонированную оборону, широко используя особенности местности — обилие озер, рек и болот. Все эти естественные преграды сегодня весьма усложняют поисковую деятельность. Часто приходится работать в труднейших условиях. Экс–депутат с лопатой Стоит только копнуть, как в яме уже набирается вода. Плюс соответствующий запах. Ведь многие тела до конца еще не разложились. По сути, речь идет о настоящей эксгумации. Работа не для слабонервных. Как выяснилось, в составе недавней экспедиции побывала и бывший депутат сейма Регина Лочмеле, которую часто можно увидеть в светской хронике. Однако в Приекульском районе, где проходили раскопки, она трудилась наравне с мужчинами. И провела все четыре дня, не испугавшись трудностей. Своими впечатлениями бизнесвумен поделилась на персональной странице в социальной сети "Фейсбук": "Четыре дня я была в экспедиции с лучшим поисковым отрядом Латвии — "Легенда". Описать свои эмоции и мысли я пока не могу, потому что их слишком много, но все они только на одну тему: о красоте и мимолетности жизни, ужасе смерти и аде войны. Сегодня я за всех солдатиков поставила свечку. Плакать, наверное, буду в следующем году, когда на братском кладбище в Ропажи будут с почестями перезахоронены останки безымянных советских солдат, нескольких из которых я раскопала сама, косточку за косточкой. Спасибо всей команде "Легенды", а особенно Талису Эшмитсу, нашему строгому командиру — за то, что не прогнал…" Регина написала, конечно, по–женски — ярко и эмоционально. Естественно, ни о каком "бульоне" (так называют неразложившиеся останки) она не упомянула. Что касается "косточек", то, как мне объяснили, тут еще большой вопрос, кому именно они принадлежат — советским воинам или солдатам вермахта. Дело в том, что в Курляндском котле, как было отмечено выше, шли невероятно ожесточенные бои. Некоторые позиции переходили из рук в руки по несколько раз. А значит, в одном окопе запросто могли оказаться останки солдат и той, и другой стороны. Иные места захоронений представляют собой настоящий "коктейль" из костей. "А вы знаете, из скольких частей состоит скелет человека? — поинтересовался у меня Талис. И сам же ответил: — Из двух сотен!" Получается, если в овраге были похоронены 10 человек, то речь идет о двух тысячах только различных костей. А значит, когда поисковики собирают останки, то зачастую приходится решать довольно сложные "анатомическо–математические" задачи, чтобы выяснить, сколько же человек тут полегло. Принадлежность к той или иной стороне помогает определить и вероисповедание. Скажем, в составе Красной армии в Курземском котле воевали и литовцы. Они носили католические крестики, которые, как известно, отличаются от православных. Головы без тел Против фашистов в Курземе активно сражалась, в частности, 16–я литовская дивизия. Причем ее бойцы погибали не только во время боя. Так, один из участников сражений в Курляндском котле вспоминал, как однажды они несли на простыне одного раненого. А впереди солдат показывал им дорогу, куда следовало идти. И тут он нечаянно наступил на мину, после чего его тело буквально на глазах разорвало в клочья. Осталась лишь одна голова. По словам Талиса Эшмитса, во время последней международной экспедиции в Курземе были найдены 3 головы красноармейцев в касках. Причем без тел. Что же случилось с этими бойцами? Как они погибли? Увы, сегодня уже никто не сможет дать ответы на эти вопросы. Работа по поиску павших солдат вообще считается крайне опасной. Некоторые тела заминированы. Слава богу, такое встречается не так часто, однако случается. В том числе и в Латвии. Так что не знаешь, где нарвешься. Бывает, что солдат погиб в момент броска гранаты. Причем чека уже выдернута. Боец упал, сраженный пулей, да так с гранатой и остался лежать. Никто не знает, взорвется она или нет, когда начнешь доставать останки. Времени все–таки много прошло. Снаряды тоже представляют большую опасность. Капля в море — Достаем разных бойцов, — отметил Талис. — Не только "окопочных". Существуют еще "заяблочные", "захлевные", "придорожные" и прочие. То есть это те воины, которые могли пасть практически в любом месте — у какого–нибудь дерева, сарая, камня, пруда, озера, на берегу реки. Иногда нам говорят: мол, "где–то там" видели кость. Похожа на человеческую. Это уже зацепка. Сегодня солдаты Второй мировой по–прежнему, грубо говоря, "валяются" где попало. Их находят в самых неожиданных местах. Иногда, извините, стоит в поле корова, справляет свою нужду, а рядом — останки. Хорошо, если хуторянин сознательный и позвонит. А некоторые молчат. У меня обычно спрашивают: "Скольких вы уже перезахоронили?" И тогда я отвечаю: "Забыл!" Потому что какая разница. Дело ведь не в количестве. Важно, чтобы останков вообще не было. К сожалению, наша деятельность — это только капля в море. Работы хватит еще на многие годы вперед. И лично для меня важен каждый боец. Вот сейчас мы в одном месте подняли и эксгумировали 107 красноармейцев, в другом — одного, а в третьем обнаружили три головы, то есть три части скелета. Потому что считается, что части — это нога, рука или голова. Хотя эмоции, конечно, разные… В любом случае, мы не делим солдат на советских и немцев. Все они жертвы Второй мировой войны. А значит, должны быть достойно преданы земле. — Почему захоронения советских воинов происходит именно в Ропажи? Я слышал, что территория братского кладбища — это ваша… собственность. — Не моя, а нашей фирмы. Мы взяли у местной церкви в аренду кусок кладбища. Это звучит, может быть, и непривычно. Или даже неэтично. Как же так: купили кладбище! Но зато так спокойнее. Да, сегодня это наша собственность, которая, согласно договору, принадлежит частной компании. Что, на мой взгляд, очень удобно, поскольку никто нам не может ничего указывать. Зато у нас полный порядок. Мы самостоятельно занимаемся облагораживанием территории. То есть делаем все так, как хотим. И приглашаем людей по своему усмотрению! — улыбнулся 50–летний руководитель отряда. Откапываем всех! В международной экспедиции принял участие и друг Талиса Эшмитса, член отряда "Легенда" Виктор Дукс, который в обычной жизни занимается видеозаписями. — Костяк нашего отряда формировался годами. К нам не так–то просто попасть. Многие просятся и на раскопки, и в экспедиции. Но сначала нам нужно присмотреться. Мы не делим людей по национальности. Откапываем всех. А если кто–то начинает поднимать политические вопросы, мы с ним прощаемся. Знаете, меня поразила Регина Лочмеле. Она все дни "просидела" в яме. Это достаточно редкий случай. Причем в какой–то момент девушка закричала: "Ой, что это такое?!" Я, помню, подумал: "Ну все. Наверное, увидела что–то среди останков". Короче, решил, что она сдалась и что на этом ее поисковая работа закончилась. Но, оказывается, Регина просто увидела в яме самого… обычного дождевого червяка. Как я понял, она их боится. А вот человеческие кости, на которых еще в некоторых местах сохранились ткани, ее вовсе не смутили. Хотя даже некоторые мужики не выдерживают. Ведь работа эта со всех сторон тяжелая. И с физической точки зрения, и с эмоциональной. А еще меня удивило, что Регина разговаривала с павшими солдатами. Для нее это были живые люди. В общем, она оказалась крепкой. А червячок–то живой "7 секретов" связались непосредственно с Региной Лочмеле, чтобы выяснить, как она попала в состав экспедиции. Заодно спросили и насчет червяка. — Весной ко мне обратилась женщина с Украины Ирина Дядченко с просьбой найти могилу деда, воевавшего в Латвии. Мы выяснили, что он похоронен на братском кладбище в Приекуле. 9 мая мы там побывали с девушками из общества Zolitude 21.11., а потом решили посетить места боев, где он погиб. Связались с поисковиками, среди них был Виктор Дукс. Он и пригласил меня в экспедицию. Я дала согласие. Хотя они явно подумали, что я согласилась из вежливости. Но, к их удивлению, я прибыла в Курземе. Мы ночевали в одном гостевом доме, а утром выезжали. Копать было тяжело, поскольку останки находились глубоко. Постоянно поступала вода. Вынимали кости, одежду и прочее. По сути, это было настоящее месиво. Плюс соответствующий запах. Но у меня не было ни страха, ни отвращения. Наоборот, я испытывала безмерно трепетное отношение к этим людям. Погибли ведь совсем молоденькие мальчики. Я мысленно представляла их лица. Беседовала с ними. Спрашивала. Казалось, они мне отвечали… А червяк меня поразил, поскольку на фоне мертвой природы я вдруг увидела что–то живое. Это был какой–то диссонанс. А потом я уже не обращала внимания на червяков. Привыкла! Дмитрий МАГ. 18 июня 2015. №24