Видео
В мире
Первый номер вечерки вышел 1 октября 1957 года. Тогдашний редактор Эрик ДАРБИНЬШ вспоминал, что за несколько часов до появления газеты у киосков выстроились большущие очереди: народ ждал первый номер. Очереди можно было увидеть и в 1970–е, и даже в 1980–е. Не такие, как вначале, но с десяток человек у киосков стояло. Это уже потом ее стали называть газетой пенсионеров, а в лучшие годы читали все.
В «Ригас Балсс» можно было узнать самые последние новости о спорте, международной жизни. В отличие от остальных республиканских изданий, в киоски она поступала после 16 часов, а оперативные материалы сдавались до 12.15. Была даже такая рубрика — «В последнюю минуту»...
Нередко «Балсс» называли «городской сплетницей». Что ж, в ту пору, когда во многих газетах шли целые «романы» о партконференциях, съездах и успешном претворении их решений в жизнь, это было похвалой.
Из вечерки можно было узнать не только о том, где сломаны скамейки, испачканы газоны, в каком кафе или магазине обхамили или в какой мастерской плохо отремонтировали обувь. Были и острые по тем временам публикации: о некачественном строительстве, убогой продукции, преступности.
В конце 1983–го, когда меня приняли в штат (временно, на место журналистки, ушедшей в декретный отпуск), редактором был Вилис Карлович ШВЕЙДЕ. Интеллигентный, мягкий человек с благородной сединой. Ему бы в «Интуристе» иностранцев принимать: сама обходительность и деликатность. Но редакторская ноша была явно не для него — ни одного решения по острой публикации не принимал сам. И даже боялся лишний раз звонить в горком, чьим органом считалась газета. А ему–то звонили — и оттуда, и из МВД, и, возможно, из других ведомств. Только после этих звонков публикации проходили...
Редакция была одна, а «цехов», как мы условно называли, два: русский и латышский. Кто писал на русском, кто — на латышском, и все обязательно переводилось и публиковалось одновременно на двух языках.
Журналистов в обоих цехах было примерно поровну, но «гвозди» газеты — говорю без всякой дипломатии — делал русский цех. Валерий ЛОСЕВ, Ольга СТАРОВОЙТОВА, Евгения ПОДБЕРЕЗИНА, Юрий ГЛАНЦ, со второй половины 1980–х – Ирена ПОЛТОРАК, Инна ПЕТРОВА, Елена СМЕХОВА, Элина ЧУЯНОВА, Ольга ПЕТЕРСОН…
Слева направо: заведующий отделом «Ригас Балсс» Юрий ГЛАНЦ, редактор Вилис ШВЕЙДЕ, ответственный секретарь Валерий ЛОСЕВ.
«Ригас Балсс» была не единственной вечеркой большой страны. «Вечерняя Москва», «Вечерняя Казань»… Проще назвать крупный город, в котором не было вечерней газеты. Товарищеские отношения у нас установились с редакциями газет соседних республик — «Вакаринесс науенос» (вильнюсская вечерка) и «Вечерний Таллин».
Несколько раз ездили в гости к коллегам. Литовцы устраивали такие застолья — до сих пор вспоминаются. Пригласили в лучший ресторан республики в Каунасе со звездами литовской эстрады — Бируте ПЕТРИКИТЕ и Эугидиусом СИПАВИЧУСОМ.
Для коллег никаких преград не было: могли пробить любой зал, любое место. Но и в языковой политике не были похожи на наших. Замредактор русского издания вильнюсской вечерки — жена офицера из Калининграда, которого перевели в Литву, — рассказывала, что ей поставили условие: через три месяца овладеть литовским. Все планерки, собрания там шли на этом языке. Другое дело — «Ригас Балсс» 1980–х: все на русском. После 1988–го положение начинает понемногу меняться, хотя на собраниях по–прежнему доминировал великий и могучий...
На сломе эпох интеллигентному Швейде находят другое место: понимают, что не его это время.
Вспоминается такой эпизод. Мы с коллегой написали реплику о Лайме ВАЙКУЛЕ — она приехала на праздник города (работала в то время в Азербайджанской филармонии), выступала в Спортивном манеже, но от заранее согласованного интервью отказалась. Причем после того, как мы уже приехали в манеж и дождались ее после концерта: «Нет настроения». Мы написали, что у нас было много вопросов от читателей к певице, но, выходит, только на один получили ответ: как на вас повлияла популярность. Заметка стояла в полосе, я был дежурным по номеру. Вдруг влетает секретарь партбюро, нервно берет полосу, уходит, а затем приходит вместе со Швейде — реплику снимают. «Как же мы так можем — об известном человеке?!» — удивлен редактор.
Через некоторое время горком представил нового редактора – товарища МОЗУЛИСА. Он был ни рыба ни мясо, и коллектив его «прокатил» — не то было время, чтобы соглашаться с назначенцами. Выдвинули собственного кандидата из коллектива, и в итоге добились своего: Валда КРУМИНЯ больше десяти лет возглавляла «Ригас Балсс»...
В начале 1990–х я ушел на вольные хлеба, в 1993–м вернулся — в отдел новостей. Но это была уже не та «Ригас Балсс» — русский цех редел и оказался на вторых ролях. Не все наши публикации ставили в латышскую газету, а вот оттуда в русскую обязательно — и гигантские опусы о подготовке к Празднику песни и танца, и политические колонки, и гневные письма политрепрессированных.
Когда, не выдержав, пошел к заместителю редактора латышского издания, он сказал: «Отлично! У нас как раз не хватает разных мнений!» Я на одном дыхании написал статью — речь шла о Конраде КАЛЕЙСЕ из «команды Арайса», экстрадиции которого Латвия не решалась просить у Австралии. На следующий день открываю газету и глазам не верю: половина страницы — моя статья, внизу — ответ замредактора.
— Понимаешь, руководство сказало, что мы так не можем — в одни ворота, — объяснил он. Хотя до этого постоянно шли публикации, обеляющие Калейса и клеймящие тех, кто требует его выдачи...
Вскоре пришлось уйти и руководству газеты: новые хозяева захотели увидеть в этом кресле известное имя — Риманта ЗИЕДОНИСА, сына известного поэта. Он и сам писал стихи. В журналисты пошли писатели, поэты — Марис ЧАКЛАЙС, Нора ИКСТЕНА, но по— крупному ничего не изменилось.
После одной из политических статеек я пошел к Зиедонису:
— Не могу это так оставить. Вот ответ.
— Хорошо, пусть идет в русском варианте, — не читая, сказал он.
— А в латышском? Это же было и там, я именно латышам хочу ответить! — был удивлен я.
— Но это же опять начнутся гонки по кругу. Вам ответят — и пошло–поехало, — отрезал он.
Выходило, что вылить помои на тех, кто не так думает, можно, а ответить — нет.
Впрочем, и в 1990–е был момент, когда «Ригас Балсс» начала оживать. Это было в 1995–м, когда пришел Лато ЛАПСА. До этого он работал в издании NedELa и пришел оттуда со своей командой на должность замредактора. Лато привел талантливых людей и сам задавал тон. Нравились неожиданные задания Лато, то, что он давал ход острым темам. Следил, чтобы публикации ставили. Последняя полоса была гвоздевой — для самых читабельных материалов. Платили за «гвозди» по тем временам отлично — 50 латов. Но непохожий на других, «колючий» Лато не смог стать своим в коллективе — через два года его «ушли»...
Русская «Ригас Балсс» закрылась в 2001–м, латышская прожила чуть дольше. Некоторые коллеги уверяли, что во всем виноват неправильный менеджмент — новые хозяева решили печатать издание вечером, а в киоски доставлять утром, как и остальные газеты. Пришлось, мол, вечерке стать обыкновенной утренней и конкурировать с большими.
Не берусь говорить о менеджменте, но русская газета умерла гораздо раньше: ее убили руководители, пытавшиеся навязать русскому читателю латышскую позицию и ценности — на их взгляд, единственно правильные...
Илья ДИМЕНШТЕЙН
Все фото – из архива автора
