Видео
В мире
Дан зеленый свет творить все, что угодно. Нет никакой ответственности, разве что политическая, но до того момента, когда за сегодняшние пиры и пляски придется платить, еще далеко – ближайшие выборы у нас муниципальные, которые пройдут только в 2021 году.
До них еще много может произойти. А когда они будут ближе, надо будет сварить предвыборный клейстер и залить электорату уши предвыборными обещаниями, оправданиями и нападками на каких-то мифических злодеев, которых на самом деле нет.
Возможно, мысль, что нужно повысить финансирование партий из госбюджета, и правильная. Но корректно было бы менять правила игры до чемпионата, а не во время матча. Если финансирование будет увеличено сейчас, а партии получат его после выборов, это бы выглядело хоть насколько-то приемлемо. А сейчас получается, что картель правящих партий сам себе выделил деньги налогоплательщиков. 4,5 миллионов, которые поделят между собой партии, не слишком большая цифра по сравнению с 10 миллиардами бюджета. Может, и так, но что такого хорошего сделали эти партии, чтобы им дарили такие лакомые кусочки?
Удивительно глупо звучат разные «если» министра образования Илги Шуплински. Особенно ее утверждение, что если бюджет будет пополняться от конфискации незаконно полученных средств, то появятся деньги на прибавку зарплат учителям. У классика английской литературы Редьярда Киплинга есть известное стихотворение «если», которое, по случайному совпадению, структурировано точно так же, как выступления Шуплински. Еще у Киплинга есть фраза, что Западу и Востоку никогда не сойтись. Похоже, что Шуплинска никогда не сойдется вместе с работниками отрасли образования. Очень далека она от отрасли, которую возглавляет. Связь зарплат учителей с конфискованными у преступников деньгами – это идеальный пример абсурда.
Получается, что если будут преступники, и у них будут деньги, и эти деньги удастся отнять, то будут зарплаты. Если не будет преступников и их денег, то зарплат не будет. То есть учителя зависят от денег преступников.
Вопрос о 29 миллионах евро, которые конфискованы у Регионального инвестиционного банка, имеет не только моральный и этический аспект, но и чисто экономический. Если действительно эти или другие конфискованные деньги полагаются Латвии, то их надо использовать для уменьшения дефицита бюджета, а не махать перед носом у учителей. Но пока не ясно, что будет с этими деньгами. Возможно, их придется отдать дружественной Украине.
Если профсоюз и объединения педагогов согласятся ждать, терпеть и надеяться на «если» Шуплински, то вряд ли правительство будет их всерьез опасаться. Их угрозы протестовать когда-нибудь в будущем, но не сейчас, можно пропускать мимо ушей, как вопли бандерлогов на верхушках увитых лианами деревьев.
Храбрым мангустом, который перегрызает злым кобрам глотки, позиционирует себя министр юстиции Янис Борданс, но получается чрезмерное преувеличение. Все вокруг плохие. Генеральный прокурор – плохой, председатель Верховного суда – тоже. Пленум Верховного суда, который притормозил Борданса, не утвердив его идею, что генеральный прокурор Эрик Калнмейерс сделал что-то предосудительное, тоже Бордансу против шерсти. Калнмейерса рассмотрели и проверили самые авторитетные юристы, которые только есть в нашей стране, и констатировали, что повода для его отставки нет. Но Борданс продолжает атаковать. Это уже выглядит неадекватно. Отсюда недалеко и до неуважения к судебной власти и отрасли, которую ее министр должен беречь как зеницу ока.
Было бы хорошо, если бы министры думали, как государство может заработать, привлечь какие-то свежие деньги не из еврофондов, но до таких тонкостей их мысли поднимаются редко. На переднем плане стремление отнять, обложить и переделить местные деньги. Министр благосостояния Рамона Петравича выступила с идеей, что большие пенсии можно обложить 50% налогом. Но вряд ли она получит какую-то поддержку в правительстве. Скорее всего, остальные министры ее выслушают, покивают головами и отложат ее предложение в долгий ящик.
Главная проблема возглавляемого Кришьянисом Кариньшем правительства в том, что партии, которые в него вошли, раньше обещали одно, но обещания не выполнили и придумывают все новые решения, бросаются спешными, непродуманными идеями. Не обещали ведь грызться за огромное финансирование на новую тюрьму, семикратно повысить госфинансирование партий, связать зарплаты учителей с еще неконфискованными деньгами мошенников, вмешиваться во внутренние дела вузов, не выполнять самими же принятые законы.
Все происходит как-то хаотично. Не так, как когда в волчьей стае есть вожак, а так, словно хозяина в лесу нет, и главными внезапно стали шакалы.
