Видео
В мире
(Окончание. Начало в интервью Или сокращение расходов, или "воровской" бюджет (часть I)
Экономист–аналит
— А как же без копеек, центов или капилярных предприятий? Эта мания, что ли, укрупнения всего и вся, начиная от самоуправлений и кончая школами, к тому же без всяких гарантий положительного результата, мне иногда кажется просто вредительством. И тут то же самое…
— В том–то и дело, что наша правящая элита никак не может понять, что мы имеем микроэкономику. Если территориально мы еще малая страна, то по всем остальным параметрам мы — микространа. А это означает совершенно другие правила игры.
У нас же все эти 25 лет из года в год повторяется одна и та же проблема. Что ни составление бюджета, то попытка сохранить значимость: дескать, мы не просто страна, мы значимая европейская держава. Мы принимаем такие законы, будто у нас гигантские миллионные предприятия. Это наше больное самолюбие.
И это приводит к тому, что у нас очень сильно раздут госаппарат. Если, например, сравнивать названия департаментов Министерства образования и названия его агентур, разницы нет. Спрашивается, почему?
У нас в каждом министерстве около 200 человек, а должно быть 30–45. Пятьдесят — это предел. Значит, порядка 100 миллионов точно можно наскрести и сэкономить.
Также можно обрезать дотации из бюджета так называемым публичным отчужденным персонам. Их изобрел Валдис Домбровскис, когда делал функциональный аудит для того, чтобы обмануть международных кредиторов. Часть агентур он ликвидировал как агентуры, назвал их ООО и ввел понятие "публично отчужденные персоны", которые получают деньги из бюджета. Это еще 200 миллиончиков, которые можно наскрести по сусекам.
У нас оплата труда в госаппарате выше, чем в частном секторе. Самый большой разрыв (29%) был при Калвитисе. Сегодня, по данным ЦСУ, разница 10%.
То есть надо сокращать расходы государства. Такую попытку сделал Андрис Шкеле в свое первое премьерство. Как только он заявил: господа, расходную часть мы за все эти годы ни разу не пересматривали, через месяц его "ушли". Когда он стал премьером во второй раз, он таких "глупостей" уже не говорил. А В. Домбровскис со своим аудитом функций сотворил фикцию. Я проанализировала бюллетени, которые они публиковали для Международного валютного фонда (МВФ). Никакого сокращения не было. Сейчас Лаймдота Страуюма объявила, что собирается пересматривать расходы. Как долго она после этого проживет на своем посту — неизвестно.
— Пройдемся по основным налогам. Почему они не спасают бюджет? Например, тот же важный налог на добавленную стоимость?
— Налог на добавленную стоимость составляет главную доходную часть государственного бюджета. Что у нас еще осталось без этого налога? Медицина, почта, образование, культурно–развле
А еще предполагается выборочное обложение НДС культурно–развле
— А почему снижается сбор НДС? Ведь при росте зарплаты сбор НДС должен расти, так как растет потребление населения. Почему же он снижается?
— Потому что сбор налога на добавленную стоимость — это по сути сбор НДС с розничной торговли и услуг населению. То есть если у тебя растет зарплата, то ты, условно говоря, больше ешь, пьешь и так далее.
Так вот, начиная с 2012 года объем розничной торговли (при росте зарплаты около 100 евро за три с половиной — четыре года) у нас оставался на одном уровне. И по услугам населению большого роста тоже не было. То есть сбор НДС не может расти по определению. Розничный товарооборот стоит на месте.
Куда же люди девают деньги, если потребление четыре года не растет, а зарплаты растут? Если депозиты не растут? Люди отдают деньги по кредитам. Деньги уходят на погашение старых кредитов, а новые, чтобы стимулировать кредитный рост, ты не берешь.
Сегодня мы пожинаем плоды того, что деньги уходят на погашение кредитных обязательств, кредитов, которые были набраны в "жирные" годы.
Поэтому ожидать в следующем году прироста ВВП, налоговых поступлений по налогу с добавленной стоимости нельзя. Недобор НДС сегодня — где–то 40 миллионов. Если обрезать 60 миллионов, которые дают микропредприятия
— Самоуправления не раз говорили о том, что налоговую политику надо менять. Или хотя бы пересмотреть пропорцию деления подоходного налога с населения между самоуправлением и государством. Но по этой части никаких начинаний не видно.
— Конечно. Ведь при составлении госбюджета была и есть в первую очередь только одна задача — покрыть расходы госаппарата, а потом и остальным выделить. Ну, а самоуправления должны сами выживать…
— Но зато теперь богатые станут ближе к народу.
— Да, из Брюсселя и из Международного валютного фонда нам постоянно напоминают, что у нас слишком большой разрыв между богатыми и бедными, надо что–то с этим делать. Вот и появилось новое изобретение — борьба с богатством.
Прогрессивный или регрессивный, или дифференцированн
Но это профанация в чистом виде, которая не может быть физически реализована. Обязательная процедура для любого законодательства — проверять, можно ли эту норму закона выполнить физически. Иначе такая норма закона — профанация.
Во всем мире разрыв между бедными и богатыми сокращается путем прогрессивного налогообложения. Было бы логично, если бы у нас до 700 или до 1 000 евро была базовая ставка 23%, с 1 000–2 000 — 25%, от 2 до 3 тысяч или до 4 — 27%, а после 4, если мы считаем, что это высокая зарплата, — 30%. Это прогрессивная шкала. Так делают во всем мире.
Но мы не можем как все, мы изобретаем свой велосипед. Почему? Потому что богатенькие, те, кто получает больше тысячи, — свои. Ибо в первую очередь это руководящий состав. Руководители департаментов, заведующие отделов и выше… Это свои. В государственных и муниципальных структурах. Это номенклатура, свой электорат. В частном секторе такие есть, но их относительно мало. Чисто политическая мотивация.
Поэтому и изобрели то, что по итогам года каждый человек должен будет подать декларацию. Для того, чтобы ему применили дополнительный необлагаемый минимум. Ежемесячно, значит, будет 85 евро, в конце года подашь декларацию, и тебе скажут: не облагаться будет не 85, а 100 евро в месяц. Но если ты работаешь в нескольких местах и твой доход достаточно большой, то ты права на эти необложенные 15 евро не имеешь. Равно как и воистину богатые.
Ну, а возврат налога зарплаты для бедных — это длинная история, кто попросит, тот и получит. А кто не просит, "я не виноват". Правда, там запарка в налоговой инспекции, они в этом году вроде бы еле справляются с проверкой деклараций по возврату подоходного налога с населения… Ну да ладно — как–нибудь вытянут. Да, надо, наверное, будет продлить сроки возврата налога.
— Но идея вроде бы хорошая.
— Однако фишка в чем? Эта норма закона физически не может быть исполнена как раз из–за физических возможностей налоговой инспекции или, как ее называют иначе, Службы госдоходов. В этом году налоговая инспекция получила на 20 или 30 процентов деклараций о годовых доходах больше, чем в предыдущем году. И они просели. Они физически с ними не справились. Мало того, что сегодня очень многие сдают ее электронно. Но и после электронной сдачи есть человечек, который должен эту декларацию проверить. И когда деклараций стало на 20–30% больше, люди, которые этим занимались, просто физически стали не справляться. Налоговая инспекция пошла на то, что отодвинула проверку других отчетностей. Отодвинули частично, как я сказала выше, даже проверку подоходного налога с предприятий. Частично дали дополнительную нагрузку тем, кто ежемесячно проверяет социальные платежи и т. д.
Значит, если придется применить эту норму, количество деклараций, которые нужно будет сдать в следующем году, удвоится. Налоговая инспекция с этим физически не справится. Увеличение числа работников бессмысленно, ибо тогда все полученное дополнительное поступление уйдет туда.
В 1990 году в Латвийском университете отменили преподавание предмета, который называется "нормирование". Нормирование труда — это предмет, который объясняет, как рассчитать время работы, сколько на нее нужно времени. Я первый раз с этим столкнулась, когда вводили Коммерческий закон.
Тогда я поинтересовалась у заместителя главного нотариуса: а как вы собираетесь перерегистрирова
— Но с подоходным налогом с населения связана еще одна, на мой взгляд, весьма циничная идея экономии. Лишение поддержки государством безработных через их родственников.
— Что в данном случае? Необлагаемый минимум повышают на 10 евро. Дальше Минфин подсчитал, что народ слишком жирует, потому отменяются льготы на иждивенцев, которые старше 24 лет. Сегодня муж работает, жена не работает. Жена зарегистрирована на бирже как безработная. В этом случае муж имеет право записать ее как иждивенца к себе в налоговую книжку и получить льготы. Льгота у нас 165 евро. Экономия в виде налога — 37,80 в месяц. При условии, что жена записана на бирже. То же самое — жена работает, муж не работает. То же самое — дети работают, родители — безработные. Со следующего года этот раздел льгот отменяется.
Коррекция же подоходного налога с населения в целом даст в бюджет 68,63 миллиона евро — 13,7 миллиона евро в госбюджет и 54,9 миллиона евро в бюджеты самоуправлений.
Добавлю, что Конфедерация работодателей утверждает, будто у нас очень высокая налоговая нагрузка на рабочую силу. Это чепуха. У нас налоги с заработной платы работников ниже, чем в Литве и Эстонии. Другое дело, что у нас доход предприятий очень маленький. Очень маленький оборот. Потому что очень маленький рынок, трудно выйти дальше и т. д. По сути дела можно говорить о идеологической, концептуальной составляющей экономического развития страны.
— Я никак не пойму, при чем в Законе о солидарности слово "солидарность"? Кто с кем солидарен согласно этому закону?
— Что это такое? У нас тут несколько раз вводилось ограничение на лимит социальных платежей. Вводилось, а потом отменялось. Сейчас ограничение действует, а со следующего года его опять хотят отменить. На август 2015 года это касалось 4 649 человек.
Да, надо, чтобы платили со всей зарплаты социальные платежи в полном объеме. Но дальше начинаются вопросы. Почему не делается то, что давно требуется сделать? Почему, скажем, не устанавливается лимит минимальной государственной пенсии по старости? Или почему бы не установить лимит, скажем, на 25% ниже для тех, кто всю жизнь получает доходы в бюджетной сфере? Это было бы логично. Но это не связано с новым налогом…
Если бы налог на солидарность (дополнительные социальные платежи с зарплаты свыше 4 000 евро в месяц) пошел на социальную сферу, то все было бы хорошо. Это было бы хорошим мессиджем для народа.
Вместо этого что записано в законопроекте? Первоначально налог солидарности поступает в социальный бюджет, а потом этот налог должен быть перечислен в основной бюджет. Это самое плохое, что можно было придумать, — эти деньги пойдут в основной бюджет на расходы чиновников.
То есть главная фишка — опять–таки воровство. Если бы с этого дохода добавили деньги на дороги, на учителей — честь и хвала! Если бы эти деньги остались в социальном бюджете, то двумя руками "за"! А их собираются просто "проесть" в государственном основном бюджете. И это плохо.
— Я бы сказал, что в целом страсти по бюджету следующего года ничем особенным не отличаются от страстей по бюджету этого или прошлого годов.
— Нет, этот бюджет хуже прежних. Доходы бюджета будут расти. Увеличение оплаты труда запланировано. Что еще? На оборону расходы увеличим, безопасность от нашего агрессивного восточного соседа — "святое дело". Запланирована обычная индексация пенсий и найдены четыре миллиона евро на пересчет пенсионного капитала и пенсий тем, кто ушел на пенсию в 2010 году, когда их пенсионный капитал из–за кризиса и дефляции был уменьшен.
Но сокращать численность аппарата не будем, количество получающих зарплату за счет бюджетных денег останется прежним (150 или чуть больше человек). Напомню, что при всей низкой производительнос
В целом ничего для народа, блага только для бюджетников, которых нужно сокращать и расходы которых нужно подвергнуть ревизии. То есть перепроверять и сокращать, добиваясь отдачи.
— А куда дальше? Сколько можно падать? И чем это падение остановить? Очередной оптимизацией?
— Однако измерить, как низко может упасть экономика, невозможно. Только когда мы в очередной раз падаем, мы понимаем, что неплохо жили до этого. А позавчера — еще лучше.
То есть ситуация будет повторяться до бесконечности — из года в год.
Вероятность изменения ситуации от Латвии не зависит. Работает геополитика. Наша политическая элита абсолютно не самостоятельна. Нам нужен хозяин. Нам нужен метод, который применил Михаил Саакашвили — в один день уволил 46 000. Нам нужно несколько лиц очень быстро посадить за реальное воровство, за реальные взятки. Тогда остальные начнут бояться. Пока что у нас нет фактора боязни и фактора ответственности. Нет лица, способного быть хозяином. Мы практически ничего не можем сделать…
