Видео
В мире
О том, почему многие британцы теперь считают, что Лиз Трасс справляется с обязанностями даже хуже, чем Борис Джонсон, по просьбе «Медузы» рассказывает лондонский журналист и автор телеграм-канала «Переводика» Илья Гончаров.
Кем она была до 2022 года?
До 2022 года далекий от политики человек мог вспомнить Трасс разве что по ее пафосной речи, произнесенной на партийной конференции в 2014 году. Тогда, сообщив консерваторам о том, что Британии приходится импортировать две трети всего потребляемого в стране сыра, она со скорбным выражением лица резюмировала: «This. Is. A. Disgrace» («Это. Такой. Позор»). На короткое время эта фраза стала мемом.
Даже перед выборами 2022 года британцы толком не знали Трасс: в июле журналист регионального издания Eastern Daily Press показал ее фото посетителям местного рынка и спросил, узнают ли люди женщину на портрете. Лишь девять из тридцати опрошенных смогли сказать, что на фото Лиз Трасс.
Несмотря на это, политическая карьера будущего премьер-министра получилась поистине головокружительной. В 2001 году 26-летняя выпускница Оксфорда, поработав бухгалтером в компаниях Shell и Cable & Wireless, пробовала баллотироваться в парламент от округа Хемсворт, а в 2005 году — от Калдер-Валли (оба в Западном Йоркшире). Обе попытки оказались неудачными, но политических амбиций Трасс не растеряла. Она решила войти в политику иным путем: спустилась на ступеньку ниже и в 2006 году успешно избралась в члены муниципального совета лондонского района Гринвич. Парламент покорился Трасс в 2010 году — тогда она прошла в него как член команды Дэвида Кэмерона, отвоевавшего парламентское большинство у лейбористов, удерживавших его с 1997 года.
Трасс работала в правительстве с 2012 года — за эти десять лет она сменила несколько ключевых государственных постов, нигде не задерживаясь надолго. При бывшем премьер-министре Терезе Мэй в 2016–2017 годах она успела побывать министром юстиции, став первой в истории Великобритании женщиной на этой должности.
После победы консерваторов на всеобщих выборах в 2019 году на тот момент новый премьер Борис Джонсон назначил Трасс министром международной торговли. И наконец, с сентября 2021 по сентябрь 2022 года она возглавляла британский МИД, в этом качестве съездив в Россию за пару недель до начала войны в Украине.
Какие у Трасс политические взгляды?
С первых лет карьеры Лиз Трасс заявляла о себе как о стороннице либертарианских взглядов и свободного рынка. Еще в 2012 году ее вместе с другими консерваторами относили к так называемой «Группе свободного предпринимательства» — Free Enterprise Group, объединившейся вокруг аналитического центра Institute of Economic Affairs. К ней причисляли молодых консерваторов тэтчеристского толка, пришедших в парламент вместе с Кэмероном. Оттуда вышло много британских политиков первого ряда: Лиз Трасс, Доминик Рааб, Прити Пател, Квази Квартенг и Саджид Джавид.
Неофициальным манифестом этой группы стала опубликованная в 2012 году книга «Британия освобожденная», написанная пятью членами группы (в том числе Трасс). Авторы осуждали чрезмерную зарегулированность британской экономики, раздутое государство и высокие налоги, а британцев называли «бездельниками», которые мало и неэффективно работают и рано выходят на пенсию. Журналисты отмечали стремление Лиз Трасс быть похожей на Маргарет Тэтчер: «железная леди» ездила на танке во время посещения ФРГ, а будущая лидер тори прокатилась на нем при визите в Эстонию, Тэтчер носила белую блузку с бантом — и Трасс надевала точно такую же.
Лиз Трасс отличается преданностью начальству: во время политического кризиса летом 2022 года, когда Бориса Джонсона один за одним покинули более 50 соратников, она оставалась с «токсичным» премьером до самого конца. Критики, однако, отмечали, что в других важных вопросах она не проявляла подобной принципиальности. Например, незадолго до референдума 2016 года Трасс легко перешла из лагеря противников Брекзита к его сторонникам — так же, как и тогдашний лидер тори Дэвид Кэмерон.
Как же Трасс стала премьером?
В отличие от большинства премьер-министров, Трасс заняла высший политический пост в стране не по результатам всеобщих парламентских выборов, а по итогам внутрипартийного голосования. В нем принимали участие всего около 140 тысяч членов партии — это меньше 1% от общего числа британских избирателей. Это голосование устроили, поскольку в июле 2022 года в отставку подал премьер и лидер консерваторов Борис Джонсон, не выдержавший общественного давления после серии политических скандалов.
Консервативная партия, которая сохраняла большинство в парламенте, должна была в срочном порядке избрать нового лидера: он автоматически занимал освободившееся кресло премьера и находился в нем до конца парламентского срока.
Основная борьба за кресло премьера развернулась между двумя кандидатами: Лиз Трасс и Риши Сунаком, бывшим канцлером казначейства. Их дискуссия шла главным образом о финансах. Трасс, подтверждая статус сторонницы свободного рынка, настаивала, что правительство должно облегчить жизнь бизнесу и снизить налоги. Сунак, напротив, выступал против снижения налогов и за усиление присутствия государства в экономике. Фактически это был поединок между «рейганомикой» и «государством-нянькой», в котором у второго было заведомо мало шансов, так как голосовали только консерваторы — а они традиционно относятся с недоверием к социалистической риторике. В итоге Лиз Трасс, которая обещала оживить экономику, выбрало большинство тори: за нее проголосовали 57% членов партии.
Что пошло не так осенью?
Став премьером 6 сентября 2022 года, Лиз Трасс назначила канцлером казначейства давнего соратника и единомышленника Квази Квартенга. Тот 23 сентября объявил о масштабных реформах, призванных, как и было обещано, оживить британскую экономику, — речь об одобренном Трасс «Плане роста 2022», в котором ставилась цель увеличить экономический рост до 2,5% в год.
Оживление действительно произошло, но не так, как хотели в правительстве. Национальную экономику начало лихорадить, так как план совмещал в себе меры социальной поддержки населения и крупнейшее снижение налогов за последние десятилетия, но не содержал пояснений, как будущие займы скажутся на государственном долге.
Квартенг предлагал:
снизить базовую ставку подоходного налога с 20 до 19%;
снизить корпоративный налог;
снять любые ограничения на банковские бонусы;
отменить повышенную ставку подоходного налога (45%) для тех, кто зарабатывает более 150 тысяч фунтов в год;
удвоить порог Stamp Duty;
заморозить счета за электроэнергию для населения на два года;
отменить Health and Social Care Levy — сбор в размере 1,25% от дохода каждого человека на поддержку здравоохранения в дополнение к обычным взносам национального страхования, который предполагалось ввести в 2023 году.
Этот план вызвал, во-первых, негодование британцев из-за того, что был выгоден в основном богатым. Во-вторых, он вызывал сомнения: деньги на реализацию плана надо было занимать, а это привело бы к увеличению госдолга. Также в сообщении Квартенга не содержалось никакого независимого анализа о влиянии мер на госбюджет. В-четвертых, запланированное снижение налогов высвободило бы массу денег — 45 миллиардов фунтов.
Рынки отреагировали соответственно: фунт упал до исторического минимума по отношению к доллару, выросли требования доходности по государственным облигациям — заемные деньги стали дороже. Это моментально сказалось на ипотечном рынке, откуда в считаные дни исчезли дешевые предложения: если до оглашения «Плана роста» средняя ставка по двухлетнему плану составляла 4,74% (на новые кредиты), то в следующие дни она подскочила до 6% (правда, тут сказалось и поднятие базовой процентной ставки Банком Англии, так что винить одного Квартенга в этом было бы несправедливо).
28 сентября Банк Англии вынужденно объявил срочную интервенцию, скупив долгосрочных государственных обязательств на миллиарды фунтов для того, чтобы стабилизировать рынок и защитить частные пенсионные фонды, которые попали под удар. План Квартенга раскритиковали не только эксперты, СМИ и конкурирующие партии, но и сами тори: несколько парламентариев-консерваторов объявили, что не поддержат этот пакет, и даже неформально посоветовали чиновнику подать в отставку.
Наконец, пакет вызвал недовольство и за рубежом: Международный валютный фонд тоже раскритиковал предложенный консерваторами пакет, отметив, что он лишь затруднит борьбу Банка Англии с инфляцией, но обещанных результатов не даст.
Предложенные Квартенгом и Трасс перемены принесли им еще и мгновенные политические потери: согласно результатам правительственных опросов от 13 октября, партия лейбористов впервые за много лет обходила консерваторов (23% за тори, 51% за лейбористов) по популярности. Это, разумеется, не могло понравиться членам партии — даже тем, кто голосовал за «рыночников» пару месяцев назад.
Под давлением со всех сторон кабинету Лиз Трасс пришлось отказаться от «Плана роста 2022». В пятницу, 14 октября, она также уволила своего единомышленника и друга Квази Квартенга с поста канцлера казначейства и назначила вместо него влиятельного консерватора Джереми Ханта. Тем самым Трасс косвенно признала то, о чем вслух говорила вся страна: план был плохим.
Почти все анонсированные реформы в итоге были отозваны, а корпоративный налог, по последним сообщениям, будет не снижен, а, напротив, повышен — с 19 до 25%. Отказ от плана Квартенга отменял и заморозку счетов за энергию — правда, не полностью. Вместо двух лет, как было обещано в начале сентября, заморозка теперь продлевалась всего на полгода.
В довершение всего Трасс не справилась с донесением позиции правительства до общественности. В день, когда Квартенг был уволен, она провела восьмиминутную пресс-конференцию, ответив всего на четыре вопроса и ничего толком не объяснив. Дополнительно пояснять все пришлось главе Минфина Джереми Ханту.
В понедельник, 17 октября, Трасс отказалась выступать перед лейбористами в парламенте, потребовавших рассказать о будущем экономики. Премьер не обязан выступать перед парламентариями по первому запросу, однако в сложившейся ситуации трудно было оценить этот отказ иначе, чем уход от ответа.
Какова дальнейшая судьба Трасс?
Неудачный план, его унизительная отмена, потеря рейтинга и хаос в экономике, отсутствие дальнейшей стратегии и коммуникационный вакуум привели к тому, что всего за шесть недель в Консервативной партии значительно выросло число противников Трасс. В британских газетах со ссылками на парламентариев звучат сообщения о том, что партия обязательно попытается от нее избавиться, и о том, что ей якобы остались считаные недели, если не дни. Некоторые консерваторы-«заднескамеечники» уже отправили в партийный комитет письма с просьбой вынести Трасс вотум недоверия.
Однако уволить Трасс с поста министра будет не так просто: согласно действующим правилам, у вновь назначенного премьера есть целый год иммунитета против вотума недоверия. Чтобы ускорить уход, консерваторам придется или менять правила, или назначать внеочередные всеобщие выборы. Второй вариант крайне маловероятен, так как партия тори с ее теперешним рейтингом вряд ли на это пойдет.
