Суд признал Бокиса виновным в совершенни 13 преступных деяний, в том числе четырех - согласно части 2 статьи 317 Уголовного закона о превышении служебных полномочий, связанном с насилием, угрозами насилия или совершенном в корыстных целях, а также двух - согласно части 1 статьи 319 УЗ о невыполнении обязанностей государственного должностного лица, если данное лицо умышленно или по халатности не совершило действий, которые должно было совершить по закону или по заданию, если тем самым был причинен существенный ущерб.
Помимо лишения свободы, Бокис лишается прав занимать государственные должности в течение пяти лет.
В суд сегодня поступили апелляционные жалобы от защитника обвиняемого Елены Квятковской и представителя потерпевших (двое из которых находятся в местах заключения) - присяжного адвоката Артура Звейсалниекса.
Как пояснила судья Земгальского районного суда Лига Балтмане-Зепа, при определении наказания Бокиса суд принял во внимание факт, что обвиняемый совершил преступные деяния против несовершеннолетних, являясь государственным должностным лицом, однако во время совершения этих деяний законодатель расценивал всего одно из них как тяжкое преступление, остальные - как менее тяжкие. Кроме того, не было соблюдено право обвиняемого на завершение уголовного процесса в разумный срок. Досудебное расследование необоснованно затянулось, поэтому обвиняемого осудили за преступления 12-летней давности.
В отношении еще семи преступных деяний Бокис был оправдан.
Девять потерпевших потребовали компенсации морального ущерба в пределах от 2000 до 100 000 евро, обосновывая их преимущественно тем, что находились в сиротском доме, где им не нравилось, их помещали в психоневрологические больницы и обвиняемый плохо обращался с ними. Четверым потерпевшим суд присудил моральные компенсации по 500 евро, однако по делу не подтвердились факты, будто действия обвиняемого имели какие-то последствия для потерпевших. Кроме того, ответственности за помещение потерпевших в детский дом обвиняемый не несет.
В 2015 году бюро омбудсмена подготовило для генпрокуратуры обширный материал о нарушениях в детском доме "Līkumi". Он включает в основном свидетельства о психоэмоциональном и физическом насилии сотрудников детского дома по отношению к детям. В том числе были зафиксированы случаи, когда дети сами обращались в органы правопорядка, однако начатые процессы были преждевременно прекращены.