Видео
В мире
Андрей Васильевич ЗАДОНСКИЙ родился в Гольдингене в 1893 году. Мать – немка, дочь лютеранского священника, отец – русский, дворянин. Но хоть и родился мальчик в Гольдингене, а детство и юность провел в Харьковской губернии - в поместье отца. Тот был профессиональным агрономом.
Старый замок в Кулдиге.
Первые литературные опыты юноши относятся к годам учебы в Житомирской гимназии. Редактирует гимназический ежемесячный журнал, пишет рассказы в местные газеты. В памфлетах с издевкой рисует представителей народнических организаций.
Однажды в Харьков приехал Александр Иванович КУПРИН. Он был тогда на пике славы. Только что вышла повесть «Олеся», и молодежь зачитывалась книгой. Задонский решился показать мэтру собственный опус. Дождался окончания творческого вечера и протянул усталому Куприну тетрадь, в которой школьными лиловыми чернилами были написаны короткие рассказы. Не трудно представить, как бы сегодня повели себя в такой ситуации многие мастера культуры. Отшили бы. Куприн согласился прочитать.
Из окна противоположного здания (там была квартира родителей Андрея) юный автор наблюдал за неторопливо и вальяжно курившим Куприным, который листал исписанную от начала и до конца тетрадь. После того, как Куприн закрыл последнюю страницу, Задонский решил узнать мнение писателя. Куприн сказал: что ж, у вас есть литературные способности и «определенные творческие перспективы». Польщенный молодой человек решил посвятить себя литературе...
С началом Первой мировой войны безоблачная жизнь Задонских заканчивается. В 1920 году Андрей уезжает на родину матери – в Курляндию, которая к тому времени становится частью независимой Латвии. Впрочем, Курляндия была уже не та, откуда когда-то он ребенком уезжал в Харьков. Рушится быт немецких и русских дворянских усадеб, аграрная реформа передает землю латышским крестьянам. Но все же еще жив дух старой поместной Курляндии.
Вот что Задонский пишет в книге «На автомобиле через Курляндию»: «Июньским вечером на одной тихой улице в зацветающих каштанах я увидел старую даму, выходившую из дверей бидер-мейеровского домика: тонкая вся, седая, в мягких прюнелевых туфлях, в шуршащем добротном шелку, с наколкой и огромной золотой фамильной брошью в виде замка, которым она крепко и безмятежно заперла свою успокоенную стародевичью грудь, - и я понял, что еще не все нити порваны, что, тонко качаясь, вьется еще где-то алая от вечерней зари паутинка, связующая, правда, хрупкая уже и едва уловимая, но еще дающая духовному слуху последний отлетающий и угасающий шелест старины…»
Не проходят мимо пера литератора и национальные типы курляндских латышей, немцев, местных русских. Особую любовь вызывает малая родина – Кулдига, где он живет с 1920 года. В 1927 году в газете «Сегодня вечером» с присущим ему изящным лиризмом пишет:
«У этого городка, как редко у какого другого из мелких курляндских городов, есть свой стиль, свой лик, своя традиционная поступь жизни, свои предания, легенды и поэзия...»
Уголки довоенной Кулдиги: улица Пастс.
«Задонский, не называя прямо, любовно выписывает типовые портреты остзейских латышей и, что еще более уникально, остзейских русских», - пишет о нем литературный критик.
В 1920-е годы материальное положение семьи писателя было очень тяжелым: выехать в Ригу для него - праздник. Неоднократно отправлял редактору газеты «Сегодня» Михаилу Семеновичу МИЛЬРУДУ письма, в которых отнюдь не сетует, но беспристрастно констатирует факт того, что, например, ему не хватает денег даже на марку, чтобы отправить письмо литературным адресатам в Ригу. А бывая в столице, неизменно посещает «святая святых» - здание редакции «Сегодня», с которой у него наладился прочный творческий контакт.
Главные книги Задонский написал в Латвии: в 1928 году - роман «Ступени», в 1930-м - сборник рассказов «Зоин роман», в 1931-м - роман «Ми и ее танцор». Помимо Курляндии в них есть и другой мотив – уходящая Россия.
Старый мост в Кулдиге.
В центре автобиографического романа «Ступени» — жизненные искания русского дворянина, идеалиста Кирилла Высочаева, сына помещика, оказавшегося после Октябрьского переворота в эмиграции и вынужденного зарабатывать себе на жизнь сольным пением. Высочаев убежден, что главные события в жизни человека совершаются помимо его воли. Осмысливая недавние события, он приходит к выводу, что погибель России в 1917-м была предопределена особенностями ее многовековой истории. И свою судьбу Высочаев считает предопределенной свыше. Несмотря на успех, деньги, известность, он вдруг оставляет сцену. Неожиданная встреча с толстовцем Владимирским укрепляет его в мысли вернуться на родину, Волынь, и жить возле Лавры в Почаеве...
Задонский, по воспитанию человек русской культуры, лелеял стародворянский усадебный быт, дворянские особняки, мечтательных женщин, находясь отчасти во власти тургеневских мотивов. Он испытывал умиление перед давно отошедшей в прошлое стародворянской культурой, как, впрочем, и старобюргерской культурой тоже. Герои его книг - графы, князья, музыканты, актеры, молодые пианисты, «бывшие люди», оказавшиеся по воле рока не у дел. Все они хранят черты русского барства, изысканных манер.
Рыночная площадь Кулдиги до войны.
Известный литературный критик газеты «Сегодня», друг Куприна Петр Мосевич ПИЛЬСКИЙ в предисловии к сборнику «Зоин роман» писал: «Рассказы объединены общим... едва уловимым, но неизменным чувством грусти, и эта грусть всегда светла... ощущаешь чью-то обреченность, неверие в прочность счастья, невольное и даже бессознательное сожаление о приговоренности красоты на земле... недолговечности наших радостей… Рассказы Задонского похожи на забытые письма, хранящиеся в ларцах тех, кого уже нет...»
Водопад.
В 1934 году произошло важное событие в жизни писателя - он женился на учительнице из Кулдиги, прибалтийской немке, которая была старше и богаче Задонского. Биографы писателя полагают, что это был скорее брак по расчету, чем по любви, однако впоследствии супругов соединила тонкая душевная привязанность.
В 1939 году в рамках программы репатриации прибалтийских немцев Задонский вместе с женой уезжает в Германию. Впрочем, туда он мог ехать и по линии матери.
Писатель умер в Германии в октябре 1941 года...
Илья ДИМЕНШТЕЙН.
