Айвар Лембергс: министра сообщения Матисса убрали потому, что он мешал

Во-первых, серьезные проблемы у airBaltic начались во второй половине зимы 2011 года, когда тогдашний министр экономики (Артис Кампарс) вдруг начал выступать с воинственными сообщениями, что финансовое положение компании плохое, катастрофическое. В результате airBaltic действительно попало в тяжелое финансовое положение, потому что эти заявления вызвали большие опасения у кредиторов, банков и клиентов, не окажется ли авиакомпания неплатежеспособной. 

Вся эта эпопея, которую начало «Единство» в начале 2011 года, закончилась в декабре 2011 года уже во время правительства Валдиса Домбровскиса после выборов, когда Союз «зеленых» и крестьян (СЗК) оказался в оппозиции и было принято решение выдать кредит. И если Baltijas Aviācijas sistēmas не найдут 25 миллионов латов для инвестиций то часть суммы вложит государство. 

Всего в airBaltic вложили 110 миллионов. Уже в 2011 году было ясно, что нужен стратегический инвестор, который интегрировал бы эту авиакомпанию в какую-то крупную транспортную систему, управляемую большим перевозчиком. 

Прошло четыре года, и ситуация один в один. Опять airBaltic нужна схожая сумма, и стратегического инвестора не найти. Но это проблема, которая, как я подчеркнул, появилась не сейчас, она возникла в 2011 году, она была в 2012 году, она была в 2013 году, она был в 2014 году и есть в 2015 году. И я могу с уверенностью утверждать, что она будет и в 2016 году. И достаточно смело могу утверждать, что она будет и в 2017 году. Достаточно уверенно. А значит, на протяжении всего этого отрезка времени, если бы кого-то хотели снять с должности, это можно было бы спокойно сделать. 

Зачем надо было торопиться?

Если уж поиски инвестора были доверены внешнему агенту, то есть Prudentia, то это было решением Кабинета министров. Prudentia приглашается во всех случаях, когда «Единство» хочет «сменеджировать» тот или иной проект в желаемом для себя направлении. Все равно, будь это Liepājas metalurgs, о котором мы знаем, что этот проект тоже фактически рухнул, закупка для Pasažieru vilciens или airBaltic и многие другие. 

Во всех случаях приглашалась Prudentia. И везде результатом было фиаско. Об этом сказал и господин Матисс — что они, фактически, были вынуждены отказаться от услуг «Prudentia» и в последние полтора месяца начали выполнять доверенную Prudentia работу вместо него. 

С предыдущего заседания правительства прошла неделя, нужно было бы вроде бы обязательно принять решения 3 ноября, прошли семь дней. Принято ли решение? Есть ли деньги? Нет, потому что 52 миллионов евро не будет без 80 миллионов евро из госбюджета. И что случилось? 

Получается, что вопрос можно было спокойно рассматривать не до 23.00 вечера, а до 18.00 или 19.00 вечера и перенести заседание на следующий день или позже, дать два, три дня министрам и министерствам для дополнительной подготовки, и после этого рассматривать вопрос дальше. 

За эти семь дней ничего не произошло, разве что правительство стало более шатким — без одного министра. Верьте мне, может пройти еще одна неделя, и опять ничего не изменится, и в течение этой недели правительство могло бы продолжать рассматривать этот вопрос. Тогда зачем надо было торопиться? Куда? 

Бизнес начинается с закупки самолетов

Можно сделать обоснованный вывод: госпоже Страуюме было дано задание от ее собственного правительства, что надо освободиться от Анрийса Матисса, и на это есть много причин. 

Если берем хронологию, то, во-первых, он (Матисс) начал говорить, что «Единство» не получит 1 миллион евро. (Хорошо, не «Единство», а Prudentia, но фактически «Единство» не получит 1 миллион евро). Это большие деньги. Есть повод обидеться? Есть повод обидеться! 

Дальше — Анрийс Матисс не назначил в LDz Cargo того человека, которого от него требовали, назначил другого — не того, кого требовали.

Ему сказали, что в Latvijas Dzelzceļš надо назначить руководителя Latvijas Valsts meži, у которого нет никакой связи с железной дорогой, потому что те деревья, которые они рубят в Латвии, даже не везут по ней, везут грузовиками в порты по обычной, а не железной дороге. Знает ли господин Стрипниекс железнодорожную отрасль? Не знает. Знает ли он транспортную отрасль? Не знает. 

Конечно, необязательно окончить специализированный отраслевой институт, чтобы возглавлять какое-то предприятие, он мог быть, конечно, и юристом, и финансистом, он может быть экономистом, но ему надо бы хоть какое-то время покрутиться в той отрасли, надо понимать причинно-следственную связь. Сам я положительно оцениваю господина Стрипниекса, не стоит утверждать, что я его каким-то образом недооцениваю, просто нет логики. 

Далее — про этого инвестора на 52 миллионов. Надо понимать, что кем бы ни был этот инвестор, ноги растут из Риги, и нигде дальше Риги не надо искать его корни. Этот немец — кукла. 

Но в данном случае это не так важно. Деньги есть деньги. Тут уже ясно в протоколе решения сказано, что теперь он рассекречен, и мы видим, что там заключили договор акционеров. Соль не в 52 миллионах, соль в договоре акционеров. Покажите мне договор акционеров, и это дело станет намного, намного яснее и острее. 

Вы вкладываете 52 миллиона, чтобы у вас были права на 20% в компании, у которой в собственном капитале минус 75 миллионов евро, и это вам дает по уставу одно место в совете и право раз в год участвовать в собрании, претендовать на дивиденды, которые они не заплатят никогда, потому что у них нет таких денег, на ликвидационную квоту, если предприятие ликвидируют, но тогда там опять и телефона не останется — вот и все ваши права. 

Вы готовы заплатить за это 52 миллиона? Вы думаете, что кто-то, у кого есть 52 миллиона, не знают, куда деньги девать? Так что надо видеть этот договор акционеров. Если вы на него посмотрите, то станет ясно, что эти 20% дают право вето в значимых вопросах в той же мере, как если бы он купил 50% акций. В этом соль сделки. 

Но где начинается бизнес? Бизнес начинается с закупки самолетов. И тут начинаются и деньги. Деньги, которые можно делить. Так как это все только начало истории, то ее начало и конец надо искать в Риге. Но это не Кабинет министров, не Сейм и не Министерство сообщения. 

Почему это возможно? Ответ очень прост — если 75% банка Citadele можно продать за цену, которая как минимум в 4 раза меньше, чем его реальная рыночная цена, то почему и эту аферу нельзя провернуть? Между прочим, проект airBaltic намного рискованнее, чем проект Citadele. Проект Citadele элегантен и комфортен, потому что он без денег, проекту Citadele не нужны деньги. 

Я не знаю, может, и в этом проекте надо дать какую-то гарантию, что будут деньги, когда они понадобятся, но перечислять ничего не надо. Нужно ли это осуждать? Нет, родные, это капитализм. Со всеми своими плюсами и, к сожалению, минусами. Но кому-то нравятся такие упражнения. 

Коалиционный договор нарушен

В коалиционном договоре сказано, что премьер, когда у нее появляется идея отправить в отставку министра (все равно какой партии), нужно за 48 часок до принятия решения проинформировать о нем партнеров по коалиции, то есть «Единство» и СЗК, и быть готовой в любой момент объяснить причинно-следственную связь этого решения. 

И на встрече со Страуюмой во вторник я сказал госпоже Страуюме, что коалиционный договор нарушен, потому что она не проинформировала о своем решении за 48 часов. Почему нужно было торопиться с сообщением об отставке? Очень просто — чтобы госпожа Страуюма не передумала.