Бойня Нивеля: как союзникам не удалось выиграть Первую мировую на год раньше

Весна 1917 года. После неоднократных поражений на фронте восстают целые воинские части, рабочие бастуют, правительство беспомощно. Российская империя? Нет, Франция! Сто лет назад, 16 апреля 1917 года, во Франции началось наступление, которое должно было разгромить Германию и закончить Первую мировую войну победой Антанты. Никогда раньше на Западном фронте не собирались такие силы, но вместо победы сама Франция была поставлена на грань полной катастрофы.

Стратегия

К середине весны 1917 года Франция, Британия и Россия подошли с тяжёлым «наследством» прошлых сражений. Франции в ходе многомесячной битвы удалось отбить форты Вердена — но чудовищной ценой. Британия потерпела сокрушительное поражение на Сомме. Чтобы компенсировать потери в людях, пришлось даже раньше срока бросить в бой сверхсекретное оружие – танк.

В ноябре 1916 года в далёких США был переизбран президент Вудро Вильсон, «уберёгший страну от войны». По итогам неудач на фронте Дэвид Ллойд Джордж в декабре 1916 года сменил Генри Асквита на посту премьер-министра Британии. В том же месяце французского главнокомандующего Жозефа Жоффра «ушли» на должность технического советника, его место занял командир Второй армии Робер Нивель, отличившийся в боях под Верденом.

Румыния вступила в войну на стороне Антанты, но была стремительно разбита, большая часть страны оказалась оккупированной. Французы опасались, что немцы решат атаковать через пока ещё нейтральную Швейцарию. Надо было как-то определять судьбу фронта против турок, в греческих Салониках. В довершение прочих бед в феврале 1917 года в России разразилась революция. Временное правительство обещало «войну до победного конца», но пока никто даже не подозревал, чем это обернётся.

Теперь предстояло решить, как воевать дальше. В ноябре 1916 года Дуглас Хейг и Жозеф Жоффр уже договорились продолжать наступление на Сомме. Британцы должны были атаковать в районе Вими — Аррас на севере, французы — в бассейне Соммы и Уазы южнее. Наступление должно было начаться как можно раньше, пока немцы не решили устроить очередной Верден. Однако новый командующий французскими войсками, вступив в должность, решил немного скорректировать план.

Робер Нивель начал войну полковником артиллерии, уже к концу октября 1914 года став комбригом. В 1915 году он командовал дивизией, затем корпусом, а с мая 1916 года — армией под Верденом, где отбил форты Дуомон и Во, причём с мизерными по меркам прежних боёв потерями.

Нивель был уверен, что теперь знает секрет победы: тяжёлая дальнобойная артиллерия сосредоточивает свой огонь на сравнительно небольших областях, потом продвигает его в глубину до 8 км и пробивает дорогу пехоте, имеющей поддержку собственных батарей. Наступающие единым непрерывным ударом достигают позиций вражеской тяжёлой артиллерии, затем «смелые фланговые действия» уничтожают оставшиеся батареи противника, отрезают ему пути снабжения, а дополнительные силы входят в прорыв и уничтожают резервы. Конечно, можно было бы дождаться прибытия войск из США, но это значило распрощаться с надеждами закончить войну в 1917 году и отдать инициативу Германии, у которой десятки дивизий также были готовы к удару.

Нивель предложил сместить направление удара восточнее — к хребту Шмен-де-Дам и реке Эн (или Эна, приток Уазы). Предполагалось, что после отвлекающей британской атаки у Арраса французские армии прорвут германский фронт. Чтобы французы могли высвободить силы, британцам пришлось бы взять на себя более протяжённые участки фронта, чем раньше.

Британцы желали отложить наступление на севере, пока не просохнет печально знаменитая грязь во Фландрии. Хейг яростно протестовал и против того, чтобы французский генерал вёл себя как вышестоящий по отношению к опытному фельдмаршалу «великой британской армии», и даже посылал ему письма, «которые ни один джентльмен не написал бы». Поэтому несколько месяцев шли крайне сложные и напряжённые переговоры, даже с оттенком заговора против Хейга.

Но немцы снова преподнесли союзникам сюрприз. Они сами оставили так дорого доставшиеся им позиции неподалёку от Парижа и отошли на новые оборонительные позиции, известные теперь как линия Гинденбурга, оставив за собой опустошённую и заминированную землю, причём именно там, где Нивель планировал наступать. Линия Гинденбурга делилась на зоны по именам персонажей германской мифологии (с севера на юг): Вотан, Зигфрид, Альберих, Кримхильда и Брунгильда.

Особенностями линии были траншеи до пяти метров глубиной и четырёх метров шириной, проволочные заграждения шириной до 20 метров и более. Многочисленные, сравнительно небольшие и хорошо замаскированные доты и укрытия защищались железобетоном и стальными листами. Примерно в трёх километрах впереди основной линии обороны лежала цепь более лёгких укреплений, которые должны были затормозить наступление союзников.

В тылу было не легче: во Франции сменилось очередное правительство, премьер Бриан ушёл в отставку. 6 апреля в президентском поезде в Компьене Нивель встретился с новым начальством — Александром Рибо. Президент и генерал сошлись на том, что если наступление не даст успеха в первые 48 часов, то оно будет остановлено: все договаривающиеся стороны слишком хорошо помнили цену прошлогоднего Вердена. Однако Нивель даже не спросил совета Жоффра, который два года изучал на практике данный театр военных действий.

Армия

Бегло познакомившись с командующим, перейдём к его солдатам. Что же представляла собой французская армия к весне 1917 года?

Ценой неимоверных усилий конструкторов и промышленности войска на основе опыта предыдущих боев наконец-то начали получать новое оружие, адаптированное под требования войны в траншеях: пулемёт Шоша, винтовочный гранатомёт VB (Viven-Bessiere), 60-мм пневматический миномёт Брандта и пехотную 37-мм пушку образца 1916 года (Mle 1916 TRP).

Хотя в англоязычной литературе ручной пулемёт (он же «автоматическая винтовка» или «ружье-пулемёт») Шоша много и часто ругают, все упрёки в действительности можно отнести к американской копии пулемёта под «неродной» патрон .30–06 с неправильной конфигурацией патронника. На родине, во Франции, использовался патрон 8×50R. В расчёт пулемёта входили стрелок и два подносчика боеприпасов. Нормальным темпом стрельбы считались длинные очереди по шесть-восемь выстрелов. Также можно было стрелять очередями по два-три выстрела, а в случае острой необходимости — выпустить весь магазин в 20 патронов одной очередью.

Винтовочный гранатомёт VB и миномёт Брандта позволяли пехоте буквально засыпать противника небольшими, но достаточно эффективными гранатами или минами. Легко разбирающаяся на части компактная и точная пушка была неоценимым средством борьбы с вражескими пулемётами.

Был создан главный резерв тяжёлой артиллерии: орудия большой мощности, полки артиллерии на тракторах и морские орудия (на канонерках, мониторах или на сухопутных лафетах). Структура пехотных частей также была реорганизована. Дивизия теперь состояла из трёх полков вместо четырёх. В каждый полк предполагалось дополнительно ввести девять 37-мм орудий поддержки. Батальоны получили пулемётную роту.

Интервал между стрелками в атаке увеличивался до пяти-шести шагов. Инструкция Жоффра войскам от 16 декабря 1916 года требовала удерживать позиции минимальным количеством пулемётов (включая ручные) в первой линии, а максимум живой силы оставлять в резерве. При наступлении необходимо было экономить пехоту, которая не должна была атаковать укрепления без мощной артподготовки. Тесная связь между пехотой и артиллерией требовалась даже несмотря на замедление атаки.

Теперь оставалось «всего лишь» сокрушить противника.

Атака

9 апреля в наступление под Аррасом пошли британские части. На фронте в 24 километра им удалось продавить германскую оборону более чем на 8-километровую глубину — серьёзный успех по меркам той войны.

Французы собрали для наступления на фронте в 40 км почти полтора миллиона человек, 2000 лёгких 75-мм орудий и почти столько же (по разным подсчётам, от 1650 до 1930) тяжёлых, плюс 1650 траншейных и 160 дальнобойных орудий. На немецкие позиции должно было обрушиться 33 миллиона (!) снарядов. Впервые в бой массово шли французские танки: 208 «Шнейдеров» и 48 «Сен-Шамонов».

Французская артиллерийская подготовка началась ещё 7 апреля. Однако плохая погода и господство немецкой авиации срывали все попытки корректировать огонь с воздуха или с земли и наблюдать результаты. Пришлось отложить атаку до 16 апреля. За это время немцы окончательно убедились в неизбежности атаки: о ней публично говорили буквально все, от Нивеля до завсегдатаев ресторанов. Больше того, 5 апреля немцы захватили пленного с приказом о наступлении. «Наиболее характерным для этого сражения было полное отсутствие внезапности», — отмечали французы по итогам боёв.

Тяжёлые 280-мм мортиры зачастую вели заградительный огонь по ближнему тылу, что легко могли сделать и полевые орудия, тогда как позиции немцев в глубине обороны, особенно на обратных склонах Шмен-де-Дам, остались почти нетронутыми. Пехота, напарываясь на огонь неподавленных пулемётов в бетонных дотах, не могла продвинуться вглубь и в считанные минуты несла большие потери: некоторые части уже в первый день потеряли до половины состава. Иногда солдаты, видя неточный огонь собственных орудий, думали, что артиллерия специально бьёт по своим. Подкрепления блуждали под проливным дождём и снегом. Тяжёлая артиллерия, которая, по задумке Нивеля, должна была двигаться с лёгкостью 75-мм пушки, оказалась куда менее подвижной. Сильные дожди, неоднократно сменявшиеся морозами, практически уничтожили дороги.

Дебют французских танков у деревни Берри-о-Бек обернулся кровавым фиаско. Из всех машин в наступление смогли пойти лишь 132 «Шнейдера». Танки были вынуждены пробираться к линии фронта по забитым своими пехотинцами и артиллерией дорогам, опоздав к атаке. Затем танкисты сами готовили проходы через свои и вражеские окопы. Стоящие «средь бела дня» в чистом поле машины одна за другой подбивались германской артиллерией раньше, чем успевали вступить в бой: «Внезапно пламя окружало какой-нибудь танк и начинало виться вокруг него». Свыше половины танков осталось на поле боя. «Пехота, сопровождающая танки, не подходила», — фраза, описывающая происходящее, станет классической на все следующие сто лет применения танков.

Итоги

Хотя французы взяли порядка 20–30 тысяч пленных и захватили немногим менее 200 орудий, фронт прорван не был. Уже к 20 апреля наступление выглядело провалившимся, и было решено перейти к частным операциям. Всего за десять дней боёв французы потеряли примерно 30–35 тысяч убитыми, 90–100 тысяч ранеными и до 20 тысяч пропавшими без вести. Тем не менее атаки продолжались до 20-х чисел мая. С огромными жертвами удалось взять первую линию германской обороны и часть второй, но впереди лежали ещё две. Продвижение на 6–7 км по плану должно было пройти за первые шесть часов, но в реальности заняло за всю операцию. Всего французы потеряли убитыми и ранеными порядка 180 тысяч человек, британцы — 160 тысяч, немцы — около 163 тысяч человек, из них 29 тысяч пленными.

Десятки (до 44) французских дивизий были вовлечены в «инциденты» с неповиновением приказам и антивоенными выступлениями солдат, случались открытые бунты. Местами даже требовали революции. В тылу поднялась волна забастовок. Нивель был снят со своего поста, и его сменил герой Вердена генерал Петен. «Точечными» судами над зачинщиками солдатских бунтов и личными выступлениями перед массами Петен смог навести порядок в армии. В итоге Франция пережила за последующий год четыре правительства и победила, хотя сто лет назад в это мало кто верил…

Евгений Белаш, warspot.ru