Видео
В мире
Как развивались события? Своими воспоминаниями с Press.lv о событиях 34-летней давности 20 января 1991 года в центре Риги впервые публично делится юрист Айгар Эвардсонс (на тот момент старший эксперт Центра судебных экспертиз Министерства внутренних дел). Именно он проводил экспертизу места происшествия, где были ранены двое гражданских 20 января, а также обследовал тела самих раненых и дал оценку, из какого оружия и какими пулями были нанесены ранения, которые впоследствии привели к смерти людей.
- Все началось 14 января с трагического обстрела моста Вецмигравис-Браса, в результате этого несчастного случая погиб Роберт Мурниекс. Ему был установлен памятник, в этом году его тоже поминали. В том случае в качестве эксперта на место происшествия выехал мой коллега Виктор Имулс (он и сейчас им остается). Тогда было принято решение нас, экспертов, на время освободить от исполнения своих повседневных служебных обязанностей, и мы целую неделю дежурили как эксперты в здании на улице Клостеру (в Старой Риге рядом с Сеймом).
Что же в тот трагический день произошло? Ну, прежде всего произошло нападение на нас самих, - целью стала автомашина, в которой находилась лаборатория, с оборудованием для экспертиз и документами. В результате был испорчен чемоданчик с важным экспертным оборудованием, которое восстановлению не подлежало, у эксперта также отняли огнестрельное оружие. Мы ведь на экспертизу выезжали со служебным оружием. Сам ОМОН в те дни дежурил в Вецмилгрависе, где у них физически располагалась база и откуда они выезжали по мере необходимости. Ну и поскольку в ОМОНе находились и некоторые сотрудники милиции, которых я знал лично, нам через них с большим трудом удалось убедить это оружие вернуть. Мы объяснили, что это служебное оружие, оно подотчетно, за его утрату грозят очень большие неприятности. А сами мы относимся к Центру судебных экспертиз МВД. И нас, к счастью, услышали, и оружие это вернули.
Ну, а 20 января, когда было совершено очередное нападение, по графику наступило мое дежурство. Я был на вызовах по Риге. И вот после работы вечером я поехал домой и только собрался поужинать, как поступил вызов. У меня тогда был личный автомобиль ЗАЗ 90-66. Услышав, что на Министерство внутренних дел в Риге совершено нападение, я тут же всё бросил - и на выезд, на улицу Клостеру. Ужин так и остался нетронутым. Около девяти вечера я был у здания МВД.
Перестрелка у Министерства внутренних дел
- По рации мне сообщили, что у Министерства внутренних дел идет стрельба. Началась она сразу после 9 вечера. Поскольку у нас, экспертов центра, было свое служебное оружие, по крайней мере у меня, как у старшего лейтенанта, я его взял и незамедлительно отправился на частном автомобиле на нашу базу. И первым вызовом у меня, отчетливо помню, был вызов на ранение оператора Гвидо Звайгзне. Как мне сообщили, он убит, а мне следует прибыть на место, где это произошло. Обстрел у МВД продолжался, пробраться туда не было никакой возможности. Тело оператора было перенесено к Домскому собору. Я спустился вниз по лестнице справа от него, чтобы провести его осмотр вместе со следователями. Если вкратце, ранения были очень серьезными. Не хочу вдаваться в детали, но пуля, которая его ранила, прошла насквозь и застряла у него в кошельке. Прямо у самого сердца, в кармашке.
Что еще врезалось в память мне как эксперту. Когда пришлось спускаться по лестнице у Домского собора, чтобы провести экспертизу, а затем, чтобы доложить о результатах на базе на Клостеру 4, мне пришлось не раз отвечать на два странных вопроса.
- Что это были за вопросы?
- Первый, который поразил до глубины души, это: "Ты латыш?" Возможно, людей смущал мой чемоданчик эксперта? Думали, что раз я с чемоданом, то направляюсь куда-то за границу и могу увезти все доказательства за пределы Латвии.
- Кто у вас это спрашивал? И на каком языке?
- Не могу сказать, кто это был. Я этих людей не знаю. Говорили и на латышском, и на русском. И эти люди видели, что я подходил к человеку, который был доставлен к Домскому собору с места обстрела и проводил экспертизу. А далее на улицу Клостеру, на базу, меня провожали несколько мужчин, которые поочередно все время задавали мне этот вопрос: "Ты точно латыш? Ты не увезешь эти улики?" Представьте себе эту ситуацию - ты в неведении, что вообще происходит, и что произойдет дальше. И вот я вынужден был снова и снова повторять, "Нет, я латыш, за - за Латвию! За свободную Латвию". И при этом мог только догадываться, какова будет реакция на мои ответы. И каждый раз, как я заходил на Клостеру 4, мне задавали все тот же вопрос - и говорящие на русском, и латыши. Там ведь, на баррикадах, много разных людей стояло. И я всех заверял, да, я латыш, и да, я за свободную Латвию. Я ведь тогда был сравнительно молод, в далеком 1991-м мне было всего 27. Возможно, «солидным людям» я не внушал доверия, вот и задавали такие вопросы.
- Что показала экспертиза - из какого оружия и стреляли?
- Я сразу понял, что это не простой автомат, он стрелял запрещенными пулями - со смещенным центром. Пули в нем при стрельбе разделялись на несколько осколков.
- Откуда могло попасть в Латвию такое оружие?
- Этим вопросом занимались сразу несколько экспертов и следователи. однозначного ответа не было.
Поразил и другой момент: позиция , откуда велась стрельба, была в здании прокуратуры. Я сам это видел.
- То есть свидетельства о том, что на крыше прокуратуры были какие-то люди в тренировочных костюмах, подтверждаются?
- Да, позиции стрелков находились именно над зданием тогдашней прокуратуры.
Вспоминая события тех дней и особенно того момента, когда мне, чтобы выполнить свои рабочие обязанности, нужно было во что бы то ни стало попасть на место происшествия под обстрелом, я думаю только об одном: сейчас, с высоты прожитых лет, я бы поступил умнее - без бронежилета не стал бы туда соваться. Но тогда мы об этом как-то не задумывались, хотя бронежилеты у нас на базе на Клостеру 4 были. Осмотр места событий также следует производить, реально оценивая свои возможности.
-Раненый погиб на месте или какое-то время еще оставался в живых?
-Сначала мне поступила информация, что Гвидо ранен, затем что он перемещен к Домскому собору, и только затем наступила смерть. О втором пострадавшем в тот день я узнал в то же свое дежурство, только в 4 утра, получается на следующий день 21 января. Застрелен был Эдийс Риекстиньш, совсем молодой парень, ему был всего 21 год. Осмотр его тела производился в здании первой городской больницы. И я увидел, что ранение похожее - пуля также прошла через тело насквозь и оставила такой след, что было ясно, что стреляли не простыми патронами, а со «смещением». Это было очевидно. Так что эта ночь была очень тяжелой. На следующее утро снова принялись за работу, уже сразу несколько экспертов. Осмотрели место происшествия и в самом МВД.
- Что-то нашли из важных улик?
- Нашли стреляные гильзы, другие улики, которые обычно находятся при стрельбе. Обследовали все - и место происшествия, и ранения, - все, чтобы реконструировать картину происшествия и то, как развивались события.
- Во второго погибшего в ночь на 21 января - Эдийса Риекстиньша - тоже стреляли со стороны прокуратуры?
-С уверенностью я не могу утверждать, но достоверно то, что он стоял спиной к зданию и ему попали в шею со спины. Эти двое - оператор и молодой человек - мне особенно запали в память. Потому что эта трагедия произошла именно в моё дежурство. И оба они погибли.
Затем я принимал участие в экспертизе, которую проводили другие, когда был ранен другой оператор, известный Юрис Подниекс. Тогда пуля тоже была направлена на экспертизу и исследована со всех сторон. В то время я работал в Рижском отделении Центра судебной экспертизы МВД, был старшим экспертом.
- Где хранятся добытые тогда улики?
- Все доказательства сохранились и остались в нашем Центре судебных экспертиз МВД. Сначала они исследовались экспертами, затем были переданы следователям Латвийской республики и в прокуратуру Латвии. Так что все, что нам удалось добыть - и фото, и видео свидетельства, все вещественные доказательства, которые были приложены к делу, и протокол - все было передано в прокуратуру Латвийской Республики. В то время с уликами работали иначе, чем сейчас. Тогда никому не приходило в голову, что фото свидетельства лучше на всякий случай иметь в двух экземплярах. Привыкли фотографировать на месте происшествия, а затем фотоснимки передавать следователю. Так и сделали. Но здесь могу сказать только одно - к сожалению, теперь у меня на руках нет ни одной фотографии тех событий, ни одного фото свидетельства. Что поделаешь, мы, эксперты, работали согласно тогдашним процессуальным требованиям, соблюдали все требования и нормы. Может быть, у кого-то из тех, кто находился в то время на Домской площади, и кто видел нас тогда, остались какие-то свидетельства происходящего в те дни у МДВ и Сейма на Клостеру? Возможно, эти люди могут более детально рассказать о том, что они видели. Мы, сотрудники системы внутренних дел, все эти годы молчали о тех событиях, это первое такое интервью, может, второе. Но что есть, то есть - за минувшие 34 года мы практически никому не рассказывали о том, что видели тогда.
Почему именно они?
-Вам самому, наверное, после тех событий потребовалась помощь психолога?
- Психолога, наверное, нет, но все происходящее тогда настолько цепко врезалось в память, что до сих пор многое помню во всех деталях и, даже при всем желании, вряд ли смогу забыть. Представьте, какие это были переживания - ведь мы всю неделю фактически безвылазно находились в ожидании на Клостеру 4. Для нас, экспертов центра судебных экспертиз МВД, это были непростые испытания. Один эксперт после этого уехал в Белоруссию. Навсегда. Мы с ним вместе учились на одном факультете экспертному делу. Но он не пожелал остаться в Латвии.
Все мы довольно хорошо были подготовлены и оснащены всей необходимой аппаратурой. В ту неделю мы дежурили круглосуточно, исполняли свои рабочие обязанности что называется без отрыва от производства - спали прямо на месте. Постоянно были готовы выехать по вызову для проведения экспертизы.
-Виновные в стрельбе до сих пор не пойманы и не осуждены?
- Очень многие уехали за границу и сложно было что-то раскрыть. Кто конкретно стрелял, по информации, которая имеется в моем распоряжении, к сожалению, установить не удалось. Нет конкретных данных, доказывающих, что в того или иного человека стрелял именно тот или этот, и стрелял с той или иной точки. Таких доказательств нет. Есть только общие данные по нападению в целом, они касаются участия одних и тех же лиц в нескольких массовых нападениях как в Латвии, так и в Литве. И это все.
- Как думаете, можно было заранее более тщательно подготовиться к таким нападениям, чтобы выявить и предотвратить их?
- Информация о том, что готовится нападение на Министерство внутренних дел, конечно, была - она прошла по оперативным сводкам, но вот когда именно это нападение произойдет, никто не знал - таких данных ни у кого не было. Мы заранее организовали дежурства в здании на Клостеру, запаслись всем необходимым. Были оснащены так, что все было под рукой. И если бы какой-то захват произошел, мы бы этого не допустили. Но многих моментов мы не предусмотрели, отнеслись более легко, наверное. А ведь могли и не дойти до места экспертизы. Ещё раз: сейчас бы я не пошел туда без бронежилета. В остальном бы, наверное, ничего не менял, поступил бы точно так же, как действовал тогда.
- Как думаете, почему погибли именно те люди?
- Гвидо - оператор, он стоял за камерой и пытался запечатлеть все, что происходит в эти дни. В то время при включенной камере светилась красная лампочка, она его и погубила - его заметили в темноте. Хотя он стоял довольно далеко и снимал с моста. Это стоило ему жизни, погиб на работе. Второй молодой человек - стал просто случайной жертвой – стрелявшие дали очередь по прохожим, и он погиб от шальной пули.
