Видео
В мире
После вступления режима Муссолини в войну (10 июня 1940 года) начались многочисленные итальянские провокации — бомбёжки и обстрелы греческих кораблей. А 15 августа, в день Успения Богородицы, фашистская подводная лодка потопила старенький греческий крейсер “Элли”. Но результатом этого преступления, по словам яростного эллинофила, итальянского посла в Афинах Эмманнуэле Грацци, стало почти чудотворное объединение греков, которые до того были разделены политическими страстями и отчаянной борьбой. Греция провела частичную мобилизацию.
Между тем, итальянская пропаганда нагнетала антигреческие настроения среди этнических албанцев, живших в принадлежащей Афинам части Эпира, а албанские газеты и радио на все лады воспевали огромную роль Италии в деле объединения албанских земель. Затем на территории Греции появилась подпольная радиостанция, агитирующая за итальянцев.
В октябре 1940 года в Румынию были введены немецкие войска. Муссолини об этом шаге не сообщили, и он, обидевшись, решил продемонстрировать германскому фюреру свою самостийность, напав на Грецию без согласия Берлина.
28 октября, ночью, от Афин потребовали позволить итальянским войскам войти на территорию Греции и занять ряд стратегических пунктов. Предтеча “чёрных полковников”, диктатор (и по совместительству премьер-министр) Греции Метаксас, который симпатизировал Муссолини и многое в стране устроил по фашистским лекалам, ультиматум отклонил — видимо, симпатии оказались всё же не настолько горячими, чтобы делиться властью и суверенитетом. Утром 28 октября греки вышли на улицы, скандируя “Охи!” — “Нет!”. Но ещё раньше границу пересекли итальянцы.
Дуче рассчитывал на лёгкий успех. Он хотел, чтобы Гитлер об оккупации Греции узнал чуть ли не из газет.
Казалось бы, для победы Рима имелись все основания: и заметное численное преимущество итальянских войск над греческими, и, самое главное, их существенное техническое превосходство. В чисто материальном плане вооружённые силы Муссолини, в отличие от греческих, были вполне современной армией европейского уровня — с соответствующей этому уровню артиллерией, средствами связи, снаряжением, оснащённостью автомобильным и в целом механическим транспортом. Авиации в их распоряжении было в несколько раз больше, чем у греков, и самолётами итальянские ВВС располагали в целом более современными и быстрыми. А бронетехники у сынов Эллады почти не имелось, в то время как воины Рима ею располагали. Кроме того, фашисты пытались элементарно купить греческое руководство, и из Афин в Рим шли успокаивающие дуче сигналы. Сам Метаксас ни на минуту не верил, что Греция сможет отразить нападение Италии, а в его Генштабе было распространено мнение, что греческая армия сделает лишь несколько выстрелов — только для того, чтобы не “потерять лицо”.
Тем не менее Муссолини пришлось испытать, как стало модно говорить гораздо позднее, чудовищный когнитивный диссонанс.
…Первыми, что такое “Охи!”, узнали солдаты и офицеры альпийской дивизии “Юлия”, которая, имея многократное превосходство над противником, наступала в горах на стыке Эпира и Западной Македонии. На свою беду, встретилась она не с хором “всепропальщиков” в униформе, а с бригадой полковника Константиноса Давакиса, развёрнутой на фронте в 35 километров. 2 тысячи греков встали против 11 тысяч итальянцев! Царь Леонид, погибший при Фермопилах, мог бы гордиться таким наследником как Давакис: он остановил элитное подразделение противника.
Получив подкрепления, греки окружили альпийцев. После этого гордость фашистской армии, горнострелковая дивизия “Юлия”, была разбита наголову, потеряв 5 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными. Правда, разгромил её уже не совсем Давакис: он ещё 2 ноября был тяжело ранен, впал в кому и более двух лет жизни провёл по госпиталям.
Командование бригадой в условиях встречного боя принял майор Каравиас. С 500 солдатами и кличем “Аэра!” (греческое боевое “ура”), он обратил в бегство от полутора до двух тысяч итальянцев. Тем самым Каравиас положил начало победному для греков исходу сражения на Пинде. Потрёпанные в горах части фашистской армии были отброшены к границе. После этого, опасаясь удара во фланг и в тыл, отступили 4 дивизии, продвигавшиеся в прибрежной зоне Эпира. А на северо-западе греческие войска вошли на земли Албании. К ним потянулись первые албанские дезертиры, желающие воевать с оккупантами. Было сформировано ядро Албанского легиона, сражавшегося на стороне Афин.
Греки героически сражались не только на земле, но и в воздухе, где в силу объективных причин господствовала вражеская авиация. Лейтенант Митралексис, израсходовав в воздушной схватке боекомплект, таранил итальянский бомбардировщик. Двухмоторная машина упала, а Митралексис совершил вынужденную посадку и… пленил четверых лётчиков неприятеля, спасшихся при помощи парашютов!
Греческий же лётчик Валканас в аналогичной ситуации обрушил свой PZL на истребитель противника. Оба самолёта загорелись и, объятые пламенем, рухнули на землю вместе с пилотами…
Между тем, итальянцы, несмотря на своё техническое превосходство, не сумели доставить на поле боя нужного количества сил, а греки, невзирая на откровенно слабую матчасть, оперативно подтянули войска и начали наступление по всему фронту. К марту они с большими для фашистской армии потерями взяли такой крупный — по албанским меркам — город как Корча, а также Поградец, Гирокастру и стратегически важное ущелье Кельцюра.
Отметим, что итало-греческая война шла с поздней осени до середины весны. Боевые действия велись в основном в горах. Снега, лёд, холод были постоянными спутниками комбатантов. Десятки тысяч солдат и офицеров с обеих сторон пострадали от переохлаждения, многие получили обморожения. Всё происходившее можно без особой натяжки назвать “Зимней войной” на Балканах.
Муссолини лично попытался переломить ход кампании. Итальянцам удалось-таки сконцентрировать существенно превосходящие противника силы, и 9 марта 11 пехотных и одна танковая дивизия перешли в контрнаступление против 6 дивизий потомков античных героев. Самые жестокие бои произошли вокруг высоты “731”, которую оборонял батальон майора Касласа. Итальянцы атаковали её 18 раз и неизменно откатывались назад с крупными потерями. В начале сражения высота была покрыта лесами, а к его концу стала лысой, испещрённой выжженными проплешинами. Непрерывный огонь артиллерии противника сделал её на 5 метров ниже. Это были “Новые Фермопилы”. Фашистское наступление провалилось, а греки вышли на подступы к Влёре — одному из двух крупнейших портов Албании.
За всем этим, включая высадку в Греции англичан, с растущей тревогой следило руководство Третьего рейха. Ещё 12 ноября 1940 года Гитлер подписал директиву о подготовке операции против Северной Греции с территории союзной немцам Болгарии. К концу года появился план под кодовым наименованием “Марита”, предусматривавший оккупацию всей страны…
Планам этим не суждено было сбыться. 27 марта 1941 года в Югославии произошёл государственный переворот. Князь-регент Павел, ориентировавшийся на Берлин, был лишён власти. Прогерманское правительство Цветковича сменилось антигерманским военным правительством Симовича. “Марита” была быстро и радикально переработана: нападение на Грецию немцы решили совместить с атакой на Югославию. 6 апреля они начали широкомасштабную кампанию на Балканах. Но это уже совсем другая история, требующая отдельного освещения…
Станислав Хатунцев, fitzroymag.com
