«Барклая сняли, постамент убрали, а скамеечки то – которые были частью архитектурного ансамбля – остались. И теперь скамеечки агитируют за российский империализм, так получается?» - с меценатом Евгением Гомбергом мы поговорили о только что выпущенной им книге «Всадник и другие», и о всяком другом.
«Барклая сняли, постамент убрали, а скамеечки то – которые были частью архитектурного ансамбля – остались. И теперь скамеечки агитируют за российский империализм, так получается?» - с меценатом Евгением Гомбергом мы поговорили о только что выпущенной им книге «Всадник и другие», и о всяком другом.