Видео
В мире
Латвийская политическая элита последовательно выступает против латышской нации, а независимость мы всегда получали случайно - в результате распада старых империй и даже в 1918 году против воли латышского большинства. Особенно антинациональны так называемые "латышские националисты", которые вообще не понимают, какое слово используют - сама мысль о том, что латыши и латвийские русские - это один народ, кажется им чем-то ужасным. В Латвии вообще никогда не было политического национализма, а был противоположный ему трайбализм - отделение племени от другого племени, которое, разумеется, основано на происхождении.
Высшая точка трайбализма - это принятие члена другого племени в свое племя. Мы можем назвать это ассимиляцией. Но для того, чтобы произошла ассимиляция, должен существовать объективно более высокий уровень культуры, чем у ассимилируемого, а у латышей его нет. Мы не можем cоблазнить нашими ценностями другим, потому что у нас самих их нет. У нас нет демократии, как у греков, Pax Romanum и технологий, как у римлян, или своего Аллаха, как у арабов.
Мы берем у других, но сами не даем. Как мы можем ожидать, что кто-то признает нашу культуру как высшую и ассимилируется, если мы не готовы ничего дать? Конечно, можно насильно навязать свой язык, как это когда-то сделали англичане ирландцам, но это привело лишь к звериной ненависти ирландцев к англичанам. Нужно нам это?
Латыши в целом понимают, что не способны ассимилировать другие народы, поэтому часто предпочитают их просто бояться. Пока здесь были немцы, их боялись; когда немцы исчезли, пришлось бояться русских. Теперь же появился страх перед азиатами. Что означает страх? Это значит добровольно записаться в Красную книгу - как все организмы, которые в естественных условиях вымирают, и поэтому их можно сохранить только искусственным путем. Так что если мы сами боимся других народов, то это желание существовать в коме.
Когда европейские народы были солью мира, когда они несли миру цивилизацию, они никогда не боялись иммигрантов - они знали, что могут переплавить любое их количество в своём плавильном котле, потому что у европейских народов была культура. Теперь у них ее нет, поэтому именно иммигранты с их более сильной культурой захватят и переплавят Европу. Никакая Красная книга тут не поможет, никакая бумажка не сможет противостоять закону природы - сильнейший всегда победит калеку.
И что же нам тогда делать? Мы просто должны знать, как стать сильнее - как принести миру ценности. Неважно какие, лишь бы они были важны для других. Мы можем заново основать демократию, мы можем организовать новый тип экономики, которого еще нет у других, мы можем создать религию, которая будет актуальна для народов мира... Тогда и только тогда мы можем ожидать, что мир будет уважать нас, принимать наши ценности, уважать наши правила.
Но чтобы сделать все это, мы должны сначала создать нацию - мы должны взять людей, которые уже есть в Латвии, и превратить их в политических латышей. Это не означает ассимиляцию, потому что у них нет причин считать нас превосходящими их. Это значит, что мы признаем их своими - да, даже тех, кто не хочет ими быть. В конце концов, у нас есть политическая власть в Латвии. Это значит, что мы признаем их право на любую часть их внутренней автономии, которую они требуют, будь то школы, фестивали или что-то еще.
Это не отменяет единственного государственного языка - государственным языком является только язык документов. Когда христиане хотели крестить язычников, они не говорили, что праздник Солнца или Лиго - это зло; они объявили первый днем рождения Иисуса, а второй - днем Иоанна Крестителя. Иначе мир вообще не был бы крещен.
Конечно, может быть, нам вовсе не нужна латышская нация. Может быть, мы хотим быть стертыми с лица земли. Но у нас нет другой альтернативы - либо включить другие народы в единую нацию, либо самим раствориться в других народах.
В нашем двухобщинном обществе следует упомянуть и русских Латвии. Они были выброшены из любого проекта национального развития. Поэтому очень многие оставались в составе советской нации. Это была последняя нация, которая включила их в себя. Но Россия - это другая страна, и никакая пропаганда не сможет стереть реальную границу. И что же мы имеем: латыши не строят свою собственную нацию, а еврорусская нация, о которой мечтает Жданок, - это проект, не имеющий под собой реальной основы. Им остается только ждать, к чему мы придем. Если мы вообще придем к чему то..."
