Вчера грандиозным вагнеровским опусом "Риенци" с участием звезд мировой величины Андреаса Шагера, Урсулы Гессе фон ден Штайнен, Элизабет Стрид открылся 17-й Рижский оперный фестиваль, который проводит Латвийская Национальная опера (ЛНО).
В программе фестиваля премьерные спектакли нынешнего сезона, в том числе две комические оперы - "Свадьба Фигаро" В. А. Моцарта и "Любовь к трем апельсинам" С. С. Прокофиьева, а также майская премьера ЛНО "Трубадур" Джузеппе Верди и поставленная в 2012 году "Лючия ди Ламмермур" Гаэтано Доницетти.
Современная латышская опера будет представлена опусом Кристапа Петерсонса "Михаил и Михаил играют в шахматы". Портал Ves.lv с разрешения журнала "Бизнес-КЛАСС!" публикует рецензию Александра Малнача на этот спектакль.
В Латвийском Национальном оперном театре состоялась мировая премьера одноактной оперы-лекции Кристапа Петерсонса «Михаил и Михаил играют в шахматы». Что ее ждет? Роль эпизода в череде мероприятий, проводимых в рамках программы «Рига - культурная столица Европы», или простор большой (да хоть бы и малой) оперной сцены?
«Между прочим, опера идет на русском, потому что мы хотим выйти на российский оперный рынок», - уточняют со сцены. Теперь, когда Алвис Херманис со скандалом сошел с дистанции, у сочинения Петерсонса появляется шанс быть замеченным в России. И не только потому, что опера идет по-русски. Своим содержанием она также обращена в первую очередь к русскому зрителю, поскольку рассказывает историю из прошлого его страны; историю легендарного шахматного чемпионата мира в Москве весной 1960 года, когда 23-летний уроженец Риги Михаил Таль обыграл 48-летнего Михаила Ботвинника; историю, в которой есть место и для ностальгии, и для переживаний, и для раздумий.
В центре внимания поединок Таля и Ботвинника и решающая шестая партия 26 марта. За их единоборством следили миллионы болельщиков. В шахматы тогда играли все. Успехи советских шахматистов вызывали законную гордость граждан стремившейся к мировому лидерству страны. Первенство Советского Союза в этом виде спорта для многих служило своего рода залогом грядущей победы социализма. В самой Москве творилось что-то невероятное. Тысячные толпы болельщиков, которые не попали в зрительный зал театра им. Пушкина, где происходил матч, стояли на Тверском бульваре, наблюдая за ходом игры по огромной демонстрационной доске. Романтика 60-х сказывалась во всем, в том числе и в горячности, с которой воспринималась борьба за обладание шахматной короной. Претенденты на нее были героями, а обладатель становился предметом обожания. Таль стал самым молодым чемпионом мира по шахматам.
Скрестить оперу и лекцию по истории шахмат в СССР, повесть о двух советских чемпионах мира и детальный разбор конкретной партии – задача не из простых. Для ее решения композитор привлек поэта Сергея Тимофеева и режиссера Виестура Мейкшанса. Втроем они придумали концепцию, Тимофеев сочинил либретто, Петерсонс написал музыку, придумав особую музыкальную систему (назовем ее «шахофонией»), в которой восьми рядам шахматной доски соответствуют восемь нот, а шахматным фигурам – инструменты оркестра. Всего на сцене 32 человека. Как и в настоящих шахматах, 16 из них «играют» за белых и столько же – за черных. У каждого ансамбля свой дирижер. Белыми (ими играл Ботвинник) дирижирует Атвар Лакстигала, черными (Таль) – Айнар Рубикис. Найдется ли подобный пример в истории оперы?
Музыка современная, но без фанатизма. Ее не назовешь красивой, но в выразительности ей не откажешь – характер шахматного турнира с его нечеловеческим напряжением она передает натурально. Отделить реальные шахматы от их музыкального портрета, созданного Петерсонсом, мне будет теперь непросто.
Режиссура выдержана в духе «нерушимых заветов соцреализма», хотя без сюрреалистической многослойности не обошлось. В общей атмосфере спектакля есть что-то от «Антиформалистического райка». Его авторы начинают с истории Николая Крыленко, сталинского прокурора, который был беспощаден к «врагам революции» и при этом всячески пропагандировал, даже насаждал шахматы – интеллектуальное орудие и оружие пролетариата. Именно в приемную его кабинета, вопреки всякому историческому вероятию (Крыленко был расстрелян летом 1938 года), помещено действие. «Крыленко – драматургически интересная личность. Отсюда локация: кабинет, где возможно убийство. Ведь в шахматах то же самое – убийство», - поясняет замысел режиссер.
Отсюда и сценографическое решение. Зритель видит обшитый деревянными панелями кабинет большого советского начальника с паркетным полом, графически напоминающим шахматную доску. Сценограф Рейнис Суханов создал мир, где все люди – пешки, где каждого (будь ты хоть офицер, хоть ферзь) могут разменять или попросту съесть, где тобой в любую минуту могут пожертвовать. Недаром съеденные по ходу партии пешки и фигуры – статисты, певцы, оркестранты – покидают сцену под траурный акомпанимент. Остаются лишь те из них, что дожили до момента, когда Ботвинник признал свое поражение.
Костюмы, скроенные по моде 1960-х, цветом и рисунком повторяют паркет – маскируйся, будь незаметен, будь как все. Противоречие эпохи, которой нужны герои, проявления массового героизма, но которая не прощает проявлений свободной индивидуальности. Назойливые штампы советских митингов обыгрываются в исполненых сарказма полуариях-полуречитативах и дополняются видеорядом, составленным из фрагментов документальной хроники. Все это неплохо взаимодействует, хотя и оставляет привкус визуальной и смысловой перегруженности.
Планомерные усилия советской власти в шахматизации всей страны вознаграждены. В 1948 году Ботвинник завоевывает звание чемпиона мира, и удерживает его на протяжение 11 лет. Внутренняя собранность, самоотдача, дисциплина и неустанный труд позвякивают на его связке ключей к успеху. И вдруг – Михаил Таль, мальчик из Риги. Яркий феномен, настоящий артист! Он играет в шахматы не для страны, а для себя и для публики, способной оценить стиль и красоту игры. Таль – звезда! Богемный образ жизни, поклонники и поклонницы, бесконечные амурные истории и браки, которые можно пересчитать по пальцам его правой руки (Таль родился трехпалым) и, наконец, преждевременный уход в возрасте 55 лет. Ботвинник пережил его на три года.
Появление Таля многое изменило. На шахматном поле, как и в жизни, он создавал острые ситуации. «Пришел юноша и разрушил шахматную систему». До него так никто не играл. Шахматная партия превращается в театральное представление, где два игрока – соавторы одной пьесы. В основе драматургической интриги столкновение прагматизма и интуиции, логики и импровизации, дисциплинированной зрелости и воодущевления молодости: шахматный конфликт отцов и детей. Ботвинник просчитывал и искал идеальное решение, а его соперник – парадоксальную возможность. «Таль понимал, что все до конца просчитать невозможно».
Таль интуитивно следовал теории управляемого хаоса. Сделанный им с виду нелогичный ход разрушал все планы противника и заставлял того ошибаться. В XXI веке так поступают все.
Но ошибался и сам Таль. Грандиозно ошибался. Только один год он был чемпионом мира. В матче-реванше Ботвинник лишил его короны. Система взяла свое.
И все же в музыкальной теме Таля нет места ноткам сожаления, иронии или сарказма. Художник-композитор и поэт-художник преклоняются перед художником-шахматистом. Музыке Петерсонса сообщается пафос мужественного порыва, голоса солистов, взламывая психологическую защиту, проникают в душу, а вдохновенная ритмическая проза Тимофеева атакует сознание, достигая высот поэтического обобщения.
«Пока ты жив, мат невозможен. Кто бы ты ни был, тебе надо играть свою игру, играть в свои шахматы. Ты и фигура, и игрок, и шахматное поле, и голос коментатора, который когда-то умолкнет...».
Да, дебют создателей камерной оперы «Михаил и Михаил играют в шахматы» следует признать удачным и очень многообещающим.
Александр МАЛНАЧ.
Загрузка
Видео
В мире
