Видео
В мире
С водолазом Юрием Ефременковым я познакомился несколько лет назад в гостях у совладельца дайв–клуба "Посейдон", известного латвийского аквалангиста Сергея Семенова. Такой очень заурядной внешности мужичок, которых в городе полно, и их редко кто замечает, — это люди обычных профессий и простых взглядов на жизнь. А тут вдруг… "Знакомься, наша живая легенда, — представил мне его Семенов. — Юрий Ефременков лично знаком с далай–ламой, поднимает со дна субмарины, раскрывает на Крайнем Севере тайну дисколетов — "НЛО" Третьего рейха".
Его отец Лев Ефременков служил старпомом на знаменитой подлодке Маринеско С-13, топил корабли, а младший сын, водолаз, их (и еще много чего!) поднимает с морского дна. Юрий Львович стал опускаться под воду более сорока лет назад, а уже двадцать как стал инженером по судоподъему и даже создал методику — как на глубине улучшить работу и обезопасить водолазный труд. Обычно он работает на глубинах около 20 метров, но приходилось и на 45 уходить под воду. "А если понадобится, то могу и на 100. Только потренироваться перед этим надо будет", — ровным таким голосом говорит мастер.
Иногда бывало, наш герой проводил там столько времени, увлекшись любимым делом, что не замечал, как… воздух в баллонах за спиной заканчивается. Пару раз, когда поднимался на поверхность, над водой воздух со свистом засасывало в баллоны, где уже образовался вакуум. Стоит ли говорить, что такие работы на глубине — серьезный риск! К слову, максимальное время, какое Юрий Ефременков может провести под водой, — 3 минуты. Этого вполне хватает, чтобы подняться на поверхность с 20–метровой глубины, когда в баллонах воздуха уже нет.
Я спросил у Юрия Львовича, сколько он провел часов под водой, и водолаз даже опешил слегка: видно, не считал. "Примерно больше тысячи часов чистого времени — только в замкнутом пространстве, а вообще под водой явно больше трех тысяч", — подумав, ответил он. Как и зачем он поднимает суда и корабли? На первый взгляд, все просто. Руководство портов, заботясь о безопасности судоходства, нанимает водолазов, чтобы они очищали дно около причалов и фарватеры. Приглашают и частники, например, когда хотят поднять свое потонувшее судно, чтобы сдать его на металлолом.
Юрий Ефременков ныряет с товарищами к "утопленнику", обследует все, а потом принимает решение: как поднимать судно? Чаще всего на борт, где пробоина, ставятся заплатки из специального материала, ил внутри размывают, а потом воду откачивают. И в итоге затонувшее судно само поднимается на поверхность, и потом его перегоняют туда, где и режут "на иголки". Были случаи, когда вдруг на поверхность со дна выныривала яхта, мачты которой были в обрывках парусов и сетей. Ну прямо "Летучий Голландец". На ее борту показывались водолазы.
Всего Юрий Львович поднял со дна более 50 разных объектов — транспортников, кораблей, яхт, затонувших причалов и плавучих мастерских, даже — субмарин. Три субмарины он поднял у берега в Болдерае, где в советские годы была база подлодок, а одну — на самом Крайнем Севере России, у границы с Норвегией. Для многих удивительно: наш латвийский водолаз и вдруг работает в России, причем нередко на закрытых территориях.
— В Риге уже все около портов поднято, в Лиепае, в общем–то, тоже, равно как и в Вентспилсе. Стало пусто тут, и я начал искать лужайку побольше: году в 2005–м предложил свои услуги в России, — говорит Юрий Львович. — Начал работать в Кронштадте, потом — в Приморске, в Вознесенье, много заказов было на Неве, в Питере. Если мы находили что–то, представляющее историческую ценность, тогда передавали это в музеи. Мои находки есть и в питерских музеях, и в Выборгском музее подводной археологии…
Но больше всего я хотел работать на Севере. Поскольку там у берегов на дне чего только нет: от обычных судов, которые тонули, продавленные льдами, до подлодок…
Но кто бы мог подумать, что, оказавшись на севере, Юрий Ефременков вдруг начнет разгадывать одну из самых больших тайн Третьего рейха, так называемого "нацистского НЛО".
Люди опасных профессий, как правило, смотрят на жизнь и оценивают все происходящее в ней иначе, нежели большинство. Вот и Юрий Ефременков тоже. А ответы на многие вопросы он получал от самого далай–ламы, когда тот гостил в Риге, и от других больших буддийских учителей. О себе Юрий Львович говорит: "Я — буддист". И добавляет, чтобы шибко не удивлять слушателя, который часто не готов к таким поворотам разговора: "Буддизм — это на самом деле не религия, а наука, например, об уме. Буддизм учит "работать с мозгом", помогает намного шире смотреть на многие вещи".
А Север, куда в итоге пропал Юрий Львович, как раз способствует философским мыслям — несмотря на более чем суровую прозу жизни: профессия водолаза не шибко романтична.
Место, куда Юрия Львовича завела его профессия, — самый край Кольского полуострова, район Лиинахамари (до Второй мировой войны входил в состав Финляндии) на границе с Норвегией, Печенгская губа Баренцева моря. Зимой эти места одни из самых суровых для жизни, а летом — круглые сутки полярный день. Весной, стоит появиться солнцу, как природа быстро оживает, и уже летом все кругом цветет пышно, старается поскорее начать жить — и дать жизнь тем, что рядом. В таких местах чувства человека особенно обостряются, там грань между реальным и неведомым настолько же тонкая, как веточки морошки на краю болота и леса.
— В годы советско–финской войны и Великой Отечественной порт Лиинахамари был главной базой для вывоза никеля из стратегически важных для Германии месторождений, а также одной из важнейших баз Кригсмарине. Эта база играла огромную роль в борьбе с советским Северным флотом и арктическими конвоями союзников в СССР, а также находилась на передовом рубеже обороны оккупированной немцами Норвегии от наступающей Советской армии. Порт и гавань Лиинахамари были превращены в мощный оборонительный район.
Так говорит официальная история. Но есть и другие факты. Это я о секретных разработках нацистов по созданию дисколетов. Как раз там, где я летом грибы на сопках собирал, нашел стартовые площадки для "НЛО": огромные бетонные кольца. Однажды повстречался с экспедицией знаменитого российского исследователя паранормальных явлений Эрнста Мулдашева. Он–то давно изучал эту тему, а я для себя ее только начал открывать…
Еще в феврале 1941–го немцы стал разрабатывать летательные аппараты нового типа. По конструкции те напоминал велосипедное колесо: вокруг кабины вращался обод, а "спицы" — регулируемые лопасти. В машине был какой–то уникальный по тем временам двигатель. Махина, имевшая, по некоторым сведениям, диаметр 38 метров, поднималась во время испытаний на высоту более 10 километров. Участвовали ли эти дисколеты в сражениях — неизвестно…
— Кто–то о них говорил, будто эти круги — для артиллерийских орудий. Но площадки для них совершенно другие! Я видел немало батарей — и в Риге, например, на Мангальсале, и в Лиепае, и на островах в Эстонии, и на севере России.
А в Лиинахамари даже для подачи снарядов нет места и обзор для обстрела противника закрыт. Куда стрелять — по холмам вокруг, по грибам? И чем палить? К площадкам нет дорог, по которым можно подвозить снаряды. Везде, где есть батареи, существует и какая–то инфраструктура. Любой военный историк подтвердит.
Тогда что же там? В центре каждого круга — квадратный люк (в него даже я, не самый широкоплечий человек не пролезу!), под ним шахта глубиной метров пять. Для чего? Подозреваю, туда, через люк и вниз, должна была уходить огненная струя, дым, газ во время взлета "НЛО". Вспомните, как выглядят стартовые площадки ракет — посмотрите видеозаписи с космодромов.
Видел четыре площадки с кругами разного диаметра — от 5–6 метров до 20. Причем верхнее кольцо каждого круга насколько тонкое, что выдержит только вес "НЛО", но ни в коем случае не тяжеленного орудия, для которого должен быть исключительно прочный фундамент, а иначе все обрушится.
В тех краях много тайн скрыто. К примеру, есть большие заваленные входы в сопки. Есть система мелиорации, которую можно "включить", и тогда вода автоматически затапливает военные объекты, а когда надо, выбив затычку, легко осушить стартовые площадки…
Вход в сопку около площадки для «НЛО».
Вот уже несколько лет работаю по сезонам в тех краях — и все время нахожу что–то новое. И все время туда тянет! Там и работать интересно (вот, планирую с апреля начать подъем затопленной субмарины), и природа восхищает, и, конечно, бывшие секретные объекты манят мистикой. Сейчас в Риге жду не дождусь начала сезона — и вперед, на Север, — рассказывал мне Юрий Ефременков — и глаза его блестели.
Гаврила БРАГИН.
