Видео
В мире
С учётом постоянного роста ВВП, уровня технологий, производительности труда и вообще всего, что только может расти, подобный застой выглядит совершенно противоестественным. Одна из его причин - смена левой парадигмы, сопровождавшая упадок коммунистического движения и приход на его место новых левых. После 1968 года коммунист - это если и не фоcсилия, то реликт наподобие кистепёрой рыбы, а семейство новых левых поражает воображение наблюдателей разнообразием и динамикой видового развития.
В шестидесятых даже до самых тупых левых стало доходить, что теория классовой борьбы и опора на пролетариат как на революционный класс - это чушь собачья. Более продвинутые, вроде Дьёрдя Лукача, поняли это на полвека раньше, во время гражданской войны в России; об основоположниках марксизма и говорить нечего - мошенники всегда знают цену своим теориям. Но в шестидесятых даже слепые наконец увидели, что пролетарии не считают себя угнетёнными и не намерены маяться дурью вроде "классовой борьбы". Рабочий, у которого есть центральное отопление, автомобиль и возможность провести отпуск на море, считает себя не эксплуатируемым, а баловнем судьбы. Потому что он видел "Клеопатру" и "Анжелику" и знает, что даже Цезарь и граф де Пейрак могли только мечтать о таких благах.
Можно ли было и дальше улучшать социальные условия трудящихся? Да сколько угодно. Шестичасовой рабочий день, четырёхдневная неделя, двухмесячный оплачиваемый отпуск - любой каприз был бы исполнен, для этого есть все условия. Однако левых радикалов никогда не интересовало улучшение положения трудящихся. Их всегда интересовала революция, то есть уничтожение существующего порядка вещей и базирующейся на нём цивилизации. С точки зрения революционной целесообразности улучшение жизни людей - это стратегическое поражение, ибо оно убивает всякую надежду на успех революции.
Наконец, левые пришли к выводу: раз борьба против эксплуатации ведёт только к укреплению капитализма, нужно перейти на другое поле и начать бороться за идентичность отверженных.
Кажется, ключевую роль в смене левой стратегии сыграл Мишель Фуко, один из самых влиятельных мыслителей ХХ века. Некоторые авторы даже говорят о "революции Фуко", произошедшей в 70-х годах в левом движении. Этот бывший марксист и открытый гей порвал с французской компартией, помимо прочего, из-за её негативного отношения к гомосексуализму. Как теоретик, он занимался всеми мыслимыми маргинальными идентичностями и субкультурами, противопоставляя их принятым в обществе нормам, как практик - вечно участвовал в каких-то беспорядках и дрался с полицией плечом к плечу с протестующими против чего-то арабами.
Сегодня на улицах французских городов арабы дерутся уже не с полицией, а с чеченцами. И если участники этих славных битв вдруг решат не только помириться, но жениться друг на друге, французское законодательство позволит им этом сделать. А если они пожелают усыновить трансгендерного негритёнка, для этого тоже не будет никаких препятствий. Разнообразнейшие идентичности расцвели ныне таким пышным цветом, что умершему в 1984 году Фуко и не снилось.
У некоторых это создаёт иллюзию, что в Европе происходит то же самое, что и в США. Вроде бы в Старом Свете тоже бунтуют какие-то цветные, и им даже удалось снести три или четыре памятника. Но что для американцев историческая судьба, для европейцев - политическая игра. Поддержка левого экстремизма - это способ уничтожения конкурента в условиях, когда прямое военное столкновение с противником исключено, и официально он является союзником. Для любого левого бунта характерно открытое учaстие иностранцев в его организации (в Англии погромщиков учит правильно уничтожать статуи американская профессор искусствоведения, в Сиэтле на штурм мэрии толпу ведёт профессор непонятно чего, по основному роду занятий - троцкистка из Бомбея).
В принципе, американцы проводят в отношении европейцев зеркальную политику, но куда менее успешно. Западные европейцы готовы десятилетиями терпеливо разыгрывать идиотский спектакль с мультикультурализмом, но делают они это в надежде, что Америка, идя таким же путём, угробит себя первой. После чего Европа автоматически возьмёт кассу. В мировом масштабе. Поэтому в Европе игра в революции позволена в строго отведённых рамках.
ЖЖ Богемик.
