Видео
В мире
Энтузиасты своего дела
В Пардаугаве, в густом сосняке по ул. Клейсту, разместился питомник служебных собак. Здесь трудятся подлинные энтузиасты нелегкого и ответственного дела. Старший инструктор служебного собаководства Инна Александровна Манборода отдала этому делу сорок пять лет жизни.
Незаменимыми помощниками милиции можно назвать четвероногих питомцев этой службы. За последнее время, к примеру, служебно-розыскные собаки помогли раскрыть более восьмидесяти преступлений, вернули государству похищенные ценности на многие тысячи рублей. 28 раскрытых преступлений на счету старшего сержанта проводника розыскной собаки Валерия Алексеевича Данилова.
У служебных собак твердый распорядок дня, строжайшая дисциплина. Их учат не бояться выстрелов, ножа, палки, учат нырять, плавать, прыгать, а главное - в любой, самой сложной обстановке брать след.
Вот ведь говорят: не ладят как кошка с собакой. А в питомнике живет, например, кот Ванюша, и не просто живет, а тоже служит и потому зачислен на довольствие. Представим себе, что служебная собака идет по следу, и вдруг... мелькнул в подворотне кошачий силуэт. Очень некстати может подвернуться такая встреча. Так вот, кот Ванюша прогуливается вдоль вольеров, идет себе как ни в чем не бывало, только самый кончик хвоста подрагивает от волнения. Еще бы, вдоль прогулочной дорожки такие сердитые «физиономии»...
Привыкнув к соседству представителя кошачьего племени, служебные собаки более или менее равнодушно поглядывают потом на его «родственников».
Крепкие, тренированные, привыкшие ко всяким невзгодам розыскные собаки все же иногда прихварывают. Но в питомнике есть отлично оборудованный ветеринарный кабинет. Собаки Джой, Ролли любят греться в лучах кварцевых ламп. Очень любил эту процедуру и Дик - служебный пес породы кавказская овчарка. Он совершил настоящий подвиг. Какой? Об этом корреспонденту рассказал кинолог Янис Залитис.
Породы кавказская овчарка
Дик был кавказской овчаркой. Красный, густошерстный пес, с внимательными желтоватыми глазами и слегка опаленным сверху, как бы подстриженным хвостом. Судьба не готовила его ни в пустобрехи, ни в дачные сторожа. Она наделила Дика зоркостью и великолепным чутьем.
Его взяли щенком в школу служебно-розыскных собак. Дик вырос. Потом было бесчисленное множество беспокойных, опасных и трудных рабочих дней. Пес сидел в дежурной комнате напротив своего хозяина - проводника Яниса Залитиса - и настороженно, ревниво следил за ним.
По крашеным половицам то и дело ходили люди. При этом они беспрерывно курили. Дик фыркал, но не от того, что не терпел табачного дыма. Ему, наверное, вспомнился недавний пожар и то, как пришлось, задыхаясь от едкой горечи, лезть в пылающий дом, в пекло, в котором рушились балки перекрытий, стреляли жгучие молнии - пришлось лезть несколько раз, пока он не нашел и не вынес из огня девочку.
Дик видел, что хозяин с беспокойством смотрит на него, и припомнил, что на второй или третий день после пожара, отравившись дымом, вышел на свежий след и не взял его. Тогда он еще не совсем понимал, что с ним происходит: впервые в жизни вдруг начисто забылся запах следа.
Он стал яростно царапать когтями то место на снегу, где исчез запах. Потом вернулся назад, но следа не было, воздух ничем не пах, стал каким-то пресным. После этого месяц пес пробыл без работы. Достоинство не позволяло ему признать, что наступило время выхода на пенсию. Все в нем восставало против этого.
Дик уже не решался, как прежде, подойти к проводнику и доверчиво положить морду на его колени. Словно что-то нехорошее произошло между ним и хозяином, хотя они и не ссорились, но Дик стеснялся глядеть в его вопрошающие глаза. Все-таки он предчувствовал, что вскоре его снова выведут на след и от этого будет зависеть вся его дальнейшая жизнь. Как хотел он, чтобы и теперь не обманулись в нем люди, чтобы не изменило чутье, принесшее ему славу и уважение.
Опергруппа, на выезд!
Проводник шагнул к двери. Дик тоже поднялся, но потом, повременив, снова присел. Никогда раньше он так не беспокоился перед выходом на след. Снова распахнулась дверь. Дик увидел своего хозяина и, не ожидая зова, бросился вперед, стуча когтями по полу.
Все в нем напряглось, даже шерсть на загривке слегка поднялась дыбом. Наступали те самые незабываемые минуты, которые делали пса таким нужным людям.
Во дворе уже стоял служебный «рафик». Дик занял свое законное место на полу возле задних сидений. Мотор заурчал, и машина тронулась с места. Время в дороге прошло незаметно. Первым, что увидел пес, было то, как у дверей каменного магазина собралась толпа, а человек в белом халате поверх пальто разгоняет людей.
В темном помещении пахло одеждой и мехами. Дик втянул этот запах, скользнул взглядом по вешалкам, где пальто и костюмы местами висели плотной шеренгой, а местами были разворочены. Дика завели за прилавок и показали коричневую пуговицу, лежащую на полу, как раз в той секции, где костюмы были скомканы и разворошены.
Он сосредоточенно принюхивался к пуговице всем нутром, втягивая в себя ее запах, пока не ощутил, что запах, как игла, вошел в его нутро, пронизал его от носа до хвоста. Дик уловил этот запах и на костюмах, и на следах от резиновых сапог. Как по невидимой нити, побежал он в другую дверь, ведущую на склад, а оттуда выскочил во двор.
Запах дразнил, убегал от него, становился почти неуловимым или вдруг напоминал о себе по-новому резко. Дик выскочил на улицу.
Пес идет по следу
Здесь «кавказец» поднял голову, взглянул в лица подбегающих проводника и милиционеров, почувствовал их знакомое беспокойство: хоть бы не затерялись следы на ленте шоссе. Было утро, а с утра он обычно не ел, и голод усиливал чутье. На улице было много пешеходов - люди шли на работу и могли забить след.
Асфальт мостовой пах булками, мандариновой кожурой, горелыми спичками, кожей подошв. Запах города был привычен Дику, помогал нащупывать по особо разнящимся приметам след. Но вдруг этот след стал заваливаться влево, словно вор был пьяным, и неожиданно вывел к шоссе.
Как дальше идти, Дик не знал, потому что след был давно размят, раскатан колесами проезжавших машин. Пес трусцой пересек проезжую часть и принялся искать след на другой стороне. У деревца знакомый запах вновь ударил в нос. И снова Дик рванул вперед, снова его тело наполнилось волнующим током.
Останавливаясь, боясь потерять запах, который вел его, Дик слышал сзади напряженное дыхание хозяина. Он знал, что проводник немолод и что ему трудно бежать. Но мог ли Дик задерживаться в пути и ждать, пока отдохнет хозяин? Незаметно, шаг за шагом, минуя перекрестки, Дик вышел на окраинную улицу. И тут он вторично потерял след. Неужели опять изменило чутье? Пес отчаянно вбирал носом воздух, оглядывался. Нет, он отчетливо различал другие запахи.
Он побежал вперед, склонив морду, тщательно обнюхивая след и заборы. Он тыкался носом во все, что встречалось, возвращался назад, бежал в самый конец улицы, где начиналось поле, метался по одной стороне улицы, по другой - след словно растворился в воздухе.
Как побитый, Дик стал приближаться к тому месту, которое стерегли проводник и милиционер. Подбегая, сконфуженно глянул в лицо хозяина. Там, где след терялся, Дик застыл в расслабленной позе, даже чуть глаза прикрыл, слегка закачался. И вдруг вздрогнул. Запах следа с новой силой хлынул ему в нос. Пес открыл глаза и осторожно двинулся по дороге.
Наконец, он остановился перед запертой низкой калиткой, обернулся, поджидая проводника и милиционера, потом заглянул в щель и весь взъерошился. Он увидел человека, который метнулся от сарая к дому.
Дик мгновенно перепрыгнул через забор. Человек не успел закрыть дверь, и пес влетел в дом. В прихожей ему бросилось в глаза пальто без пуговицы, которая закатилась под прилавок и привела Дика сюда. Она так сильно пахла сейчас. А еще в доме пахло магазином. Пес понял, что не ошибся, и оскалил зубы, приготовившись к прыжку.
В одной из комнат он увидел того самого человека, который бежал из сарая в дом. А еще он увидел охотничье ружье. Потом прогремели выстрелы. Но Дик все же опередил их на какую-то долю секунды. Она была необыкновенно долгой, потому что Дик успел о многом подумать. О том, что следом бежит хозяин и надо успеть обезопасить его от выстрела, отбросив ружье в сторону.
Выстрелы ослепили пса, забили пасть чем-то горячим, но он уже крепко держал ненавистную руку, и в его гаснущем сознании пронеслось: он выполнил работу, и теперь сама смерть не сможет разжать его железную хватку.
Александр ВАЛЬТЕР
ФОТО имиджевое
