Другие статуи и бюсты, установленные в советское время, вроде собирающей грибы бабушки Анны Саксе, вопросов не вызывают - снять и утилизировать, но к главному блюду спора - памятнику Упитису - есть гарниры и гарнирчики, и это напрягает. Выводы одной стороны говорят не в пользу сохранения памятника великому писателю, "латышскому Бальзаку", в центре Риги, и у этой части общества - в основном политической - есть свои строительные правила. Они говорят о том, что недопустимо чествовать представителя тоталитарной советской власти в общественном пространстве.

Писатель активно служил советскому режиму, обличал собратьев по перу и латышскую эмиграцию. Открытый Августом Воссом памятник простоял пятьдесят лет, теперь этот"Карфаген" должен быть разрушен. Вряд ли это мелкая месть литературоведов, которых в советское время заставляли прочесть толстый кирпич романа "Зеленая земля". Это позиция, и есть те, кто действительно хочет разбить на куски чеканную фигуру писателя, с его свободным, развевающимся пальто. Или хотя бы сослать памятник Упитису в родные Скривери, пусть стоит среди колосящихся полей и чертополоха. Но что, если местные жители тоже откажутся принять великого земляка?

С другой стороны, голоса из мира искусства поднимаются в защиту великого литератора, и оглашают доводы в его оправдание. То, что было сказано об Андрее Упитисе, является политической интерпретацией, недоразумением и преувеличением. Ведь Упитис был левым в период свободной Латвии и не участвовал в репрессиях после 1940 года. Признается художественная и культурная ценность творения скульптора Альберта Терпиловскиса, которая воплощает скрытый дуализм писателя - он и типичный советский писатель, но и мелочный критикан. Памятник Упитису - уникальное свидетельство эпохи и монументальное произведение искусства. Защитники награжденного орденами и Сталинской премией деятеля Латвийской ССР упоминают даже о том, что Упитис был прекрасным застольным собеседником, гуманистом, который всегда не прочь был за свой счет напоить и накормить неимущих собратьев по литературному цеху.

Примирение между представленными взглядами невозможно. Наиболее агрессивные участники борьбы уже примериваются к кувалдам, чтобы поднять их и на могучую статую Карлиса Улманиса - да-да, даже памятник основателю латвийской государственности нужно убрать с глаз долой. Тут нужно следить, чтобы они не вошли в раж, а то кто знает, чем это кончится... Вон, в Америке вандалы уже повалили памятники первых президентов, объявив их "белыми супрематистами" и работорговцами, идеологическими противниками чернокожих; а в Лондоне кому-то не терпелось измазать статую Черчилля словом "расист".

В Латвии с плеч латышей сняли бремя - столб в Пардаугаве, мы избавимся от Московской улицы, так же как избавились от улиц Терешковой и Кирова. Но в сложном деле Упитиса ответ нужно ждать от Рижской думы. Мэр Стакис говорит - мы будем действовать обдуманно".