Его отцу, Джону Диккенсу, сыну слуги, сильно повезло, что он получил такую хорошую должность. Прадед писателя по материнской линии имел хорошее образование, положение и уважение в обществе, но имени его Диккенс не знал, оно никогда не упоминалось в семье, потому что незадолго до рождения отца Джона этого человека признали виновным в систематических хищениях денег флота, и он был вынужден бежать из страны, чтобы избежать тюрьмы. Прадед писателя стал семейной тайной, о которой не принято говорить, — той самой, которую Чарльз Диккенс часто эксплуатировал в своих произведениях.

С 1817 года семья жила в Чатеме, в графстве Кент, и это время Чарльз запомнил как самый счастливый период своего детства. Ему нравилась сельская жизнь, леса и реки, сады и болота, берег моря.

У его отца была хорошая библиотека, и Чарльз страстно читал: старые романы, пьесы и сказки. Он исполнял комические куплеты со старшей сестрой — семья шла в паб, детей ставили на стол, и они пели. Диккенс любил аплодисменты.

Там он впервые посетил театр, который стал его увлечением на всю жизнь. Кроме того, его устроили в хорошую школу, где учитель распознал необыкновенную одаренность ребенка и стал поощрять его много читать, писать и стремиться преуспевать в жизни.

Но это счастливое время подошло к концу, когда работодатели отозвали Джона Диккенса в Лондон. Он не потерял работу, но влез в такие долги (из-за книг, вина и плохого управления расходами), что у семьи начались неприятности. Для детей не нашли школу, а старшего ребенка — Чарльза, которому тогда было 10 лет, — регулярно посылали в ломбард закладывать мебель, посуду, ткани и другие вещи. Ему пришлось отнести туда все свои книги, которые он так любил. В конце концов закладывать стало нечего.

В 1824 году отца Диккенса отправили в долговую тюрьму. Вскоре к нему присоединилась мать со всеми детьми, кроме Чарльза. Друг семьи устроил будущего писателя на фабрику по производству ваксы, которая располагалась на кишащем крысами берегу Темзы в центре Лондона.

Это событие стало основным эпизодом в формировании его личности. Чарльз Диккенс чувствовал себя беспомощным и оставленным своей семьей. Он жил в жалкой лачуге, каждый день просыпался в одиночестве, вставал и шел на работу, где расфасовывал по банкам ваксу.

Но уже тогда он отличался от своего отца. Ему платили несколько шиллингов и пенсов в неделю. Чарльз делил деньги на семь частей и тратил на еду ровно отведенную сумму, чтобы не остаться голодным к выходным.

Воспоминания об этом периоде детства повлияли на то, о чем писал Чарльз Диккенс, — он часто описывал страдающих детей. Как говорил его друг Джон Фостер, все эти дети были в какой-то мере самим писателем.

Когда отца писателя выпустили из тюрьмы, произошло нечто странное: родители Диккенса никогда не вспоминали о его работе на фабрике по производству ваксы — словно этого никогда не было. Он тоже хранил это в тайне, как и прадеда, скрывшегося за границей, упоминание которого было табуировано. Все это в немалой степени повлияло на формирование воображения Чарльза.

Его устроили в скромную лондонскую школу, но вскоре его отец вновь влез в долги и не смог платить за обучение сына. Формальное образование Диккенса завершилось, когда ему было 15 лет. Мать устроила его посыльным в адвокатскую контору.

Путь к славе

Через девять лет он прославился. Как это случилось? Он научился стенографировать и стал репортером, освещал дебаты сначала в Палате лордов, а потом в Палате общин. Диккенс преуспел на этом поприще, а также убедился, что политики неэффективны и обладают излишним самомнением. Презрение к парламентаризму он пронес через всю свою жизнь. Позже у него появилось несколько друзей-политиков, но он так и не изменил своего отношения к ситуации в целом.

Он работал в газетах. Газетчики находили его умным, быстрым, амбициозным и трудолюбивым — восходящей звездой журналистики. Он был нарасхват.

В эти годы он много работал на улицах Лондона, наблюдая все, что происходило вокруг. Современник писателя, политолог Уолтер Бэджет, говорил: «Диккенс описывал Лондон как специальный корреспондент последующих поколений».

Чарльз Диккенс начал с заметок об увиденном на улицах. Сначала он просто отдавал свои эссе в небольшие газеты и журналы. Они нравились читателям, и тогда Диккенс стал продавать их. Наконец друг сказал ему: «Почему бы не собрать их и не найти издателя?» Издатель нашелся. В 1836 году книга Диккенса «Очерки Боза. Том I» вышла.

Это великолепная книга. Она позволяет читателю видеть, слышать и обонять Лондон таким, каким он был тогда. В ней есть социальная сатира, репортажи с судебных заседаний, сострадание к людям и умные наблюдения. Книга оказалась настолько успешной, что другой издатель предложил ему выпустить роман и выдал хороший аванс, благодаря которому Диккенс написал «Записки Пиквикского клуба».

Эта книга, представляющая собой ежемесячные зарисовки жизни холостяка и его слуги, имела феноменальный успех. Диккенс и его жена переехали в комфортный дом — первый хороший дом в его жизни. Другие издатели боролись за право сотрудничать с ним.

В 1847 году родился первый ребенок Диккенса, сын Чарли, которого он считал продолжением себя самого. Тогда же началась его дружба с Джоном Фостером, которая изменила всю его жизнь. Фостер тоже происходил из бедной семьи, но получил лучшее образование и сделал хорошую карьеру литературного критика и редактора. Он быстро стал литературным консультантом Диккенса. Фостер вычитывал его произведения, вносил предложения и договаривался с издателями.

Он видел гений Диккенса и был готов служить этому гению, Диккенс верил ему и полагался на него. Они говорили, гуляли, обедали и ходили в театр вместе. Фостер ввел Диккенса в свой круг друзей-интеллектуалов. В одном из писем к нему Чарльз Диккенс писал, что ничто, кроме смерти, не сможет положить конец их дружбе — так в итоге и получилось.

Три карьеры

Восхождение писателя к успеху было обусловлено его неисчерпаемой энергией — умственной и физической. Физическая была необходима для того, чтобы проходить до 20 миль в день. Диккенс всегда хотел двигаться, путешествовать, исследовать. Однажды он отправился в продолжительное путешествие из Англии в Италию с женой, несколькими детьми, няней и собакой.

Он работал за своим столом с раннего утра до ланча, а потом еще во второй половине дня. Но как бы много Диккенс ни писал, он был очень коммуникабельным: любил вечеринки, праздники, обеды, клубы и танцы до пяти утра.

Он мог писать два романа одновременно. Еще не закончив «Записки Пиквикского клуба», он начал писать «Оливера Твиста», имевшего совсем другой тип нарратива — с комплексным сюжетом. Закончив «Записки...», начал «Николаса Никльби». Одновременно с романом он писал и рассказы — например «Рождественскую историю». Диккенс был настолько энергичным, что в 1850 году, не желая быть только писателем-романистом, решил выпускать собственный еженедельный журнал. Это его вторая карьера: он редактировал, работал с авторами и сам писал статьи. Диккенс выпускал свой журнал до конца жизни.

В 1859 году он начал свою третью карьеру. Продолжая писать романы и редактировать журнал, он начал устраивать публичные чтения, адаптируя свои произведения для этого формата и дописывая новые сцены.

Против невежества и нищеты

Диккенс славился своей щедростью и благотворительностью. В своем знаменитом рассказе «Рождественская история» он писал, что общество разрушают невежество и нищета, и невежество даже опаснее нищеты. В те времена не было государственного образования, и он помогал открывать школы для бедных. Диккенс разъезжал по Англии и читал лекции, чтобы собрать деньги для образования рабочих. После его смерти многие учебные заведения, которые он помог открыть, стали университетами, и этим мы обязаны его вере и усилиям.

Очень немногие знают о другом общественном проекте, которому он тоже отдал много времени и сил. С 1847 по 1858 год писатель основал и содержал дом для молодых женщин, которые либо были проститутками, либо могли ими стать.

Диккенс настаивал на том, что их не надо заставлять исповедоваться или чувствовать вину, но необходимо показывать им, что жизнь может быть счастливой и интересной. Этим женщинам давали хорошую еду, они могли работать в саду, шить и готовить, их, если это было необходимо, учили читать.

Диккенс знал, что некоторые из них отвергнут это предложение, но многим это помогло — спасенные Диккенсом и его единомышленниками девушки переезжали в Австралию, Канаду или Южную Африку и начинали новую жизнь.

Творец персонажей

Если Диккенса как социального реформатора стоит популяризировать, то Диккенса-писателя никогда не забывали, он никогда не выходил из моды. За 44 года он создал 13,5 романов и множество рассказов. Спектр его прозы потрясает: юмор, история, преступность, произведения, апеллирующие к чувствам, и философские трактаты, посвященные борьбе с ложными образовательными идеями.

Он был первым писателем, который напрямую заговорил об уязвимости ребенка. Диккенс сочувствовал бедным, даже оборванцам. В его романах маленькие люди всегда важнее сильных мира сего. Он восхвалял работающих детей — Диккенс вставал на их сторону и писал о них так, как никто другой.

Как говорил его друг Фостер, Диккенс был поэтом, пишущим в прозе. Как Шекспир и Чосер, Диккенс был величайшим творцом персонажей в англоязычной литературе. Имена его героев сразу же входили в обиход. Он создавал персонажей, слушая их голос. Работая в своем кабинете, Диккенс иногда перед зеркалом проговаривал их реплики.

Мисс Флайт из «Холодного дома», которая держит у себя птиц в клетках, называет их Надежда, Радость, Юность, Крах, Отчаяние, Безумие — она собирается выпустить их, когда выиграет безнадежную судебную тяжбу. Самовозгорание мистера Крука — не столько реальное событие, сколько метафора. Диккенс описывает адвоката Воулса, душащего своих жертв как змея, делающего последний вдох перед тем, как поглотить последний кусок своего клиента. Эми Доррит, символ чистоты, идет через порочный мир...

Добродетель, порок и память

С годами писатель возненавидел Лондон, называя его черным, крикливым городом с рекой, вонючей, как канализация. Он предпочитал жить в сельской местности — в Кенте, и часто бывал во Франции. Диккенс восхищался уважительным отношением французов к писателям и находил их менее лицемерными в вопросах сексуального поведения.

Ключевой темой жизни Чарльза Диккенса является его труд. Он работал до последнего и умер, дописав 14-й роман до середины. Диккенс не хотел, чтобы ему ставили памятник. В своем завещании он писал: «Я возлагаю свои надежды на то, что моя страна будет помнить мои работы, и полагаюсь на память моих друзей, на их впечатления от общения со мной».

В романе «Тяжелые времена» Диккенс словами хозяина цирка описал свое главное жизненное кредо. Перед нами скромный человек, настаивающий на том, что воображение важнее таблицы умножения. «Людей нужно развлекать», — говорит он, и именно в это верил писатель.