Видео
В мире
Наш мир создан для любви
- Милена, вам уже 25 лет есть... Так что вы уже пришли к ответу на волнующий миллионы людей вопрос, что есть любовь?
- Ах, во-первых, спасибо за эти ваши "25 лет"! Во-вторых, ну попробую ответить с высоты своего «нежного возраста».
Что я поняла? Любовь - это тайна. Энигма. Нечто божественное. Великая Марина Цветаева как-то произнесла: «Высшей страстью для меня является восхищение». Это было сказано не только о любви. Но о любви - очень точно. Согласна. Восхищаюсь... А вообще, любовь - это сложно.
Думаю, что это и страсть, и восхищение, и какая-то особенная нежность, и ощущение кармического родства, и колоссальное физическое притяжение... и еще какой-то пятый элемент, какая-то особая игра света, которая может возникнуть, когда встречаются два человека. Сложная алхимия. Я не очень верю в теорию двух половинок. Хотя и бывают совершенно родственные души.
Больше всего любовь напоминает мне пламя, проходя через которое, человек уже никогда не остается прежним, он обретает совершенно новое знание о себе, о мире... особую силу, особую мудрость, особую свободу. Иногда говорят, что настоящая любовь - это редкий дар. Кто знает...
Или что она разрушительна. Ну да, от синдрома выгорания или от пресловутой любви-ненависти никто не застрахован. Еще говорят, что жизнь - это цепочка роковых несовпадений. И это тоже правильно. Но мне как человеку искусства все же хочется верить, что наш мир создан для любви. А как поэту - написать о ней так, как никто еще не написал...
- А как филолог вы можете объяснить понятие "любовь"?
- Язык - магический кристалл смысла. В польском (на языке моих предков) «любовь» звучит как «милость». Интересно, что и на латышском «любовь» - это «mīlestība». Такая вот фонетика. Случайное и неслучайное совпадение. На русском слово «милость» носит другой смысловой оттенок. Но в данном контексте очень верный: божественная милость, высший дар, самый великий подарок небес.
Желаю всем заслужить этот подарок, обрести это знание - любить и быть любимыми.
Новый сборник стихов и русская версия «Романа с кокаином»
- Насколько вы сейчас активны в поэзии, какие события произошли в вашей литературной жизни?
- Моя книга стихов «Новая мифология» приняла участие в книжной выставке Non/fiction в Москве. Ее представило одно из известнейших и старейших в России частных издательств - «Алетейя». И сам выход книги (незадолго до книжной ярмарки), и участие в этой престижной выставке для меня, безусловно, большое событие.
Вообще, внутренне я ощущала для себя ушедший 2021 год годом своей новой книги стихов. Мои мысли и чувства были обращены к ней. О ней много думалось, писалось, говорилось. Я благодарна статьям, радиоэфирам и рецензиям, тому, что «Новую мифологию» можно сейчас найти в прекрасных книжных Москвы и Питера, в рижской «Интеллектуальной книге» и в Латвийской Национальной библиотеке, а также тем отзывам, той обратной связи от читателей, которую я за это время получила...
Год ознаменовался и множеством публикаций как в латвийских, так и в зарубежных изданиях (от Бельгии до Австралии). По поводу публикации своих стихов в замечательном австралийском литературном альманахе «Витражи» я как-то написала: "Ну вот, первые шаги моей Музы по Зеленому континенту»... Улыбнулась. В этом же году увидела свет и шестая книга моих переводов.
Это «Роман с кокаином» (оригинальное название - «Ничего не бойся»), автобиография известного в Латвии человека Роланда Привертса. Вышедшая несколько лет назад его автобиографическая книга на латышском Nebaidies ne no kā ("Ничего не бойся») уже успела стать бестселлером, по ней сняты два фильма: документальный и художественный. Хочется верить в счастливую судьбу и «русской версии», то бишь своей книги переводов. Книга необычная, яркая, жесткая, шокирующая... Добавлю только, что для меня это был достаточно уникальный переводческий опыт.
Очень рада и своей большой публикации во вновь возрожденном «Рижском альманахе». Речь вновь о переводе - а именно о переводе рассказа талантливого молодого латышского прозаика Яниса Йоневса «Метод». Возможно, это первый год, когда мое бытие поэта и переводчика находилось в таком равновесии. Будто судьба этой симметрией - публикаций, выходящих книг, определенных событий - говорит мне: "Ну да, ты идешь сразу по двум дорогам".
Художник во время пандемии
- Легко ли переживаете эпоху пандемии?
- Вопрос о том, легко ли вообще сейчас художникам... Ну, тут две стороны медали. Понятно, что для людей искусства это не самое счастливое время и в силу врожденной эмпатии (трудно быть безмятежным и вдохновенным среди ковидных сводок), и в силу материальности этого мира и необходимости выживать в стремительно меняющихся обстоятельствах... Да, в воздухе «меньше электричества», в реальности меньше событий, во всем как будто меньше жизни, солнца, радости.
С другой стороны, в силу интровертности натуры, люди-художники намного легче переносят внешние ограничения, их не ломает от невозможности в какой-то момент улететь на край света или по поводу закрытого на месяц-другой торгового центра.
Данная ситуация парадоксальным образом помогает еще больше уйти в свое пространство, успеть то, что раньше не сильно успевалось, - внешний мир, «мир бегущих линий» (по Гумилеву) отвлекает сильно, поработать «для вечности».
Все происходит. Музыканты записывают альбомы в студиях, художники пишут картины, поэты издают свои книги... Земля вращается... А вообще, должно пройти какое-то время, прежде чем мы все поймем, в какие жернова истории попали...
- Можете процитировать четыре строчки из последнего по времени вашего стихотворения?
- Один из последних текстов был посвящен так называемой зеркальной дате, случившейся в декабре, - 21.12.2021 (потом было своеобразное повторение и 2 февраля 2022 года), совпавшей с зимним солнцестоянием. Поэтому стих звучит так:
И долго, долго нежный снег идет,
Душа покорна неге снегопада.
И неожиданно - зеркальна дата,
В которой засиял солнцеворот...
Время созерцания, мистики и скрытого огня
- Вообще, зима, холодное время года для поэта время вдохновения или "достать чернил и плакать" (по Пастернаку)?
- Зима всегда была для меня временем, когда появлялось много стихов. По каким-то внутренним ассоциативным ходам ее образ для меня - образ Венецианского карнавала... Помню, когда брала интервью у нашего прекрасного мэтра, профессора, художника Артура Никитина по поводу его поездки в Венецию и поствернисажа в Риге, он сказал: «Как же отличается мистический Венецианский карнавал от «биофизиологических», шумных карнавалов в Рио-де-Жанейро!» Это было давно (как и мои занятия журналистикой). Но, помню, тогда я написала об этой выставке: «Ни одного сантиметра обнаженной плоти, ни одного удара обнаженного сердца»...
Вот и зима для меня - время некой зеркальной герметичности, закрытости, когда «ни одного удара обнаженного сердца», время созерцания, мистики, скрытого огня, медитации. И еще зимой мне всегда вспоминается моя поездка на шведский остров Готланд, в дом писателей, и знакомство там с удивительной Леной Шварц.
- Каковы ваши творческие планы на ближайший год?
- Жизнь сейчас настолько непредсказуема, поэтому озвучивать какие-то конкретные вещи... Ну да, пусть будет побольше стихов, выступлений, событий, путешествий, пересеченных границ, побольше встреч «на разных территориях», пусть все это будет возможным.
Каждому прожить лучшую версию своей реальности!
- Интересно, а сложно ли писать стихи?
- Нет, не сложно. Главное, по выражению замечательной Людмилы Азаровой, супруги выдающегося поэта Ояра Вациетиса, - осмелиться...
- Ваши пожелания читателям?
- Любви, радости, бесстрашия, вдохновения! Пусть хватает внутренних резервов, эмоциональной и физической устойчивости, а попросту - здоровья. Пусть все желания исполнятся и каждый проживет лучшую версию своей реальности! И... конечно, конечно, читайте книги!
Андрей ШАВРЕЙ.
