Круглый стол: почему наши пенсионеры не получают того, что заработали?

Так как дискуссия была очень обширной, я, к сожалению, смогу тут, в рамках публикации, привести не полную картину разговора, а лишь субъективно (!) выбранные мною отдельные тезисы участников "круглого стола". Вел "круглый стол" Петр Иванович Антропов.

Сейчас в Латвии 460–470 тысяч пенсионеров. Плюс около ста тысяч инвалидов, которые получают пенсии. То есть 570 тысяч. Четверть населения.

В Латвийской федерации пенсионеров состоят 114 организаций. Есть организации, которые в федерации не состоят. Даугавпилс, Прейли… Средняя пенсия в Латвии сейчас — 302 евро. В Эстонии средняя пенсия — 416, в Литве — 287 евро.

Но перейдем к теме "круглого стола".

Депутат Сейма Латвии, член комиссии Сейма по социальным и трудовым вопросам Елена Лазарева заявила, что индексация радует пенсионеров Латвии, но не решает их проблемы.

Она отметила, что жизнь большинства ветеранов труда в Латвии становится все труднее, поскольку рост цен и расходов существенно опережает размеры индексации пенсий. Особенно остро это ощущают те пенсионеры, у которых пенсия ниже прожиточного минимума. А таких в Латвии около 70%.

Она напомнила, что индексация в Латвии обычно проводится 1 октября и ее размер складывается из двух составляющих. Первая часть зависит от индекса роста потребительских цен в стране за предыдущий год. Вторая — от реального прироста средней заработной платы. Обычно суммарный индекс составляет 2–3%. В нынешнем году он немного больше — 4,39. В денежном выражении пенсии вырастут на 3–15 евро в месяц. Эта индексация будет проведена для пенсий, у которых размер не более 350 евро.

Г–жа Лазарева считает, что необходимо довести размер минимальных пенсий до прожиточного минимума и ввести государственное страхование здоровья пенсионеров.

Она считает, что правительству Латвии нельзя ограничиваться только проведением индексации пенсий. Пенсионерам нужна более эффективная забота со стороны государства. Они ее вправе не просить, а требовать. Они ее заслужили.

А депутат Сейма, председатель Латвийской федерации пенсионеров Андрис Силиньш сказал следующее: "Что представляет собой индексация пенсий в Латвии? В те времена, когда инфляция была очень большая, был очень большой рост цен, и фактически получалось так, что пенсии (особенно маленькие, которые изначально составляли 30–40 латов), конечно, не успевали за дороговизной. Потому в течение ряда лет индексация маленьких пенсий проходила два раза в год — 1 апреля и 1 октября. А после того как ситуация с инфляцией стабилизировалась, пересмотр индексации проводится один раз в год — 1 октября.

Но индексация велась в процентах. У того, у кого пенсия была 100 латов, добавка составляла пять латов, а у того, у кого 300, — в три раза больше. Таким образом, получалось, что маленькие пенсии, которые, кстати, составляют абсолютное большинство нынешних пенсий, по своей платежеспособности отстают от общего уровня, отстают от заработной платы.

В свое время в Закон о пенсиях была внесена поправка, что при индексации учитываются два показателя. Один — инфляция, второй — индекс роста цен, с которого учитывалась только четвертая часть — 25%. При индексации эти два показателя складывались.

Второй момент. У нас, к сожалению, очень большой разброс пенсий. По неофициальным данным, пенсия может составлять 19 000 евро.

А в этом году индексация проходит согласно новым изменениям в законе и учитываются не 25% роста заработной платы, а 50%. Индекс прироста. То есть этом году самая высокая индексация за последние десять лет. Проходят 4,39%. Значит, все пенсии этим процентом индексируются в полном объеме до пенсии 349 евро. У кого пенсия больше, остальная часть не индексируется. Исключение — "чернобыльцы", репрессированные…

В следующем году у тех, у кого стаж от 30 до 39 лет, индекс роста заработной платы будет 60%. А у тех, у кого 40 лет и больше, — 70%. К тем, кто получат 60%, относятся и люди, работавшие в тяжелых и вредных условиях.

Значит, в денежном выражений прирост, если бы он применялся в этом году, был бы 3–5 евро. Это незначительный прирост. Но вместе с тем я бы сказал, что благодаря индексации пенсий за все время действия закона пенсии с 1996 года выросли очень серьезно. Средняя пенсия сейчас — 302 евро. У тех, у кого первоначально она составляла 220, сейчас — 300. Рост 30% точно за счет индексации.

Да, был кризис, индексация была остановлена. Восстановили ее в 2011 году. Благодаря тому, что ЛФП собрала 106 тысяч подписей.

— Но почему же вы тогда недавно устраивали свое собрание, митинг?

— На него приехали представители 70 организаций. У нас их 114. Значит, грубо говоря, две трети. И я хотел бы сказать, что это собрание проводится не только для того, чтобы заняться критикой, но и для того, чтобы посмотреть, что сделано и что нам делать в ближайшем будущем.

К этому собранию федерация подготовила четыре основных вопроса. Несмотря на индексацию, которая в этом году была, скажем, более благодатной, чем в предыдущие годы, пенсионеры с малыми пенсиями объективно отстают от общего роста. В итоге — риск бедности среди пенсионеров увеличивается. Об этом говорят официальные исследования нашего государства, официальные исследования OЭСР прошлого года, исследования Еврокомиссии.

Плюс к тому наши исследования показали, что почти третья часть пенсионеров вынуждена полностью или частично отказаться от заботы о своем здоровье. В связи с нехваткой средств. Было собрано около десяти тысяч подписей — остановить рост бедности… Как это сделать? Федерация внесла двенадцать предложений (см. на сайте www.pensionari.lv. — В. А.).

Сеймом принято решение добавить один процент к страховым взносам: полпроцента — работающие, полпроцента — работодатели. Этот процент направляется в здравоохранение. Правительством была одобрена концепция будущего здравоохранения. В ней предусмотрено, что тем, кто застрахован, и тем, кто не работает, в том числе пенсионерам, за счет государства будет обеспечен основной уровень здравоохранения. Пока еще никто не знает, что это такое.

Но пенсионерам дополнительно ничего платить не надо. Они получат основной комплекс. Не минимум. Минимум предназначается для тех, кто по тем или иным причинам должен, но не участвует в социальном страховании.

А касательно пенсионеров нас интересуют плата за день в стационарах и медикаменты. Поэтому одно из наших требований — вернуть компенсации по медикаментам на предкризисный уровень, когда по многим медикаментам была стопроцентная компенсация. Тут имеется нюанс. Компенсируется как бы основная составляющая лекарства. А в этой таблетке — основная часть и еще 30% чего–то. Что не компенсируется. В итоге — стопроцентная компенсация, а платить все равно приходится.

— А в ваших предложениях что–то говорится о необлагаемом размере пенсий?

— Да. Мы подготовили некоторые поправки к Закону о пенсиях и на уровне разговоров согласовали вопрос о том, что необлагаемый минимум пенсий со следующего года будет 300 евро. К сожалению, после того как стала обсуждаться новая концепция налогов, от Национального объединения поступило предложение, касающееся детей: увеличить минимум пособия за каждого ребенка… Где брать деньги? В итоге сошлись на том, что 300 евро пенсионерам будет обеспечено в течение трех лет. Сейчас — 235, в следующем году, с 1 января 2018 года, — 250, потом — 270, а в 2020 году — 300.

— Говорят, что подоходный налог на пенсии с 23% будет снижен до 20%. С какого числа?

— С нового года. Закон принят. Введена градация доходов. Что касается пенсионеров, будет 20%. От суммы выше 250 евро.

Елена Лазарева: — На мой взгляд, в вопросе пенсий следует акцентировать именно вопрос обложения пенсий подоходным налогом с населения. Сам факт, что с пенсии платится подоходный налог, — это нонсенс. То есть пенсионеры у нас являются налогоплательщиками. Да, большие пенсии во многих государствах также облагаются…

Андрис Силиньш: — Процентов 70–75 стран облагают… Но у нас облагают не пенсию, а доход.
Е. Л.: — Тут добавим, что в стране существует, так сказать, прожиточный минимум, который очень давно не пересчитывался. Это тоже неправильно. Он должен пересматриваться каждый год. Последняя цифра составляет 252 евро. По крайней мере, с этой суммы налоги не должны взиматься. Но до сих пор у нас берутся налоги с пенсийот 235 евро. Да, с нового года — 250. Положение почти выравняется.

А прожиточный минимум вроде бы планируют пересчитать в 2018 году. Этот вопрос должен быть урегулирован законодательно. Минимум не должен облагаться налогом. Здесь должно говориться о справедливости. Мы ведь не рассуждаем о каких–то дополнительных платах, мы говорим об обеспечении прожиточного минимума. Иначе получается, что даже если пенсионер получает 252 евро, с него также берут еще налог. И пенсионный фонд все–таки растет. Нельзя сказать, что там дырка. Все не так плохо.

А. С.: — Подоходный налог касается только около 35% пенсионеров. Потому что 65% получают пенсии меньше 235 евро в месяц. Сейчас подоходный налог с пенсионеров в год составляет порядка 80 миллионов евро. А пенсии выше тысячи евро получают меньше одного процента.

Заместитель председателя Латвийской федерации пенсионеров Дзинтра Жилде подчеркнула, что пенсионеры привыкли жить бережливо и экономно, они приноровились рассчитывать свой прожиточный минимум сообразно своим реальным возможностям. До такой степени, то властям может показаться — им же больше ничего не надо! "Потому следует думать очень внимательно. Чтобы не получилось так, что пенсионерам скажут: "Хватит, чего же вы еще хотите!? Разве вы каждый год станете покупать новое зимнее пальто, разве вам ежегодно нужны новые зимние сапоги? Или, может, вы станете ремонтировать свой дом? Или еще чего? Вот этот минимум у нас что–то вроде горячей картошки во рту. Мы хотим, чтобы была определена потребительская корзина…"

А. С.: — Мы заказали правительству потребительскую корзину для пенсионера. С какой мыслью? Если она за год увеличилась на 5%, то будьте добры дать индексацию 5%!

Е. Л.: — Пропорции самих пенсий — это большая проблема. У 67% пенсионеров пенсии мизерные. 30% пенсионеров платят 90% подоходного налога с пенсий. Задача — выранять этот разброс… А второй момент, который я хочу подчеркнуть, — если использовать европейские подходы, то надо говорить о 50% средней заработной платы в стране. В Европе это показатель риска бедности. Там не присутствует понятие необлагаемых минимумов, потребительской корзины. То есть если получаешь меньше 400 евро, то, в принципе, ты подвержен риску бедности. То есть тут может быть разный подход.

А. С.: — Сейчас средняя зарплата, с которой уплачен социальный налог, — 349 умножить на два. Где–то 700 евро. Средняя зарплата вообще несколько выше. С 1 января минимальная зарплата у нас будет 430 евро. Часть предложений федерации связана с минимальной зарплатой.

Консультант Рижского альянса активных пенсионеров Елена Кавардинская считает, что сейчас у нас три типа пенсионеров. Первый тип — пенсионеры, вышедшие на пенсию до 1996 года. Они имеют доплату — полтора евро. Та группа, которая вышла на пенсию до 2012 года, получает доплату в размере одного евро. Третья группа — молодые пенсионеры, которые вышли на пенсию после 2012 года и доплату не получают. Несмотря на то что 19–20 лет проработали до 1996 года. Это уже дискриминация.

Представители ее организации спрашивали у экономистов: сколько нужно заплатить налогов, чтобы у тебя через 20 лет была пенсия 700 евро? Хотя бы для того, чтобы не пугать молодых тем, что они будут получать лишь пенсии по первому пенсионному уровню, а наоборот — придерживаться позитивной психологии: если вы через 20 или 15 лет, неважно, пусть даже пятидесятипятилетними, захотите выйти на пенсию, то, если налоговая ситуация была стабильной, у вас должно быть, скажем, 50 тысяч евро, уплаченных в качестве налогов. Тогда у тридцати–сорокалетних появилась бы мотивация платить налоги. Но этим должен заниматься кто–то из экономистов.

— Еще вопрос: не может быть главный бухгалтер с минимальной зарплатой. А у нас минималка у всех — у директоров, экономистов и юристов… То есть у нас нет контроля за тем, чтобы зарплата соответствовала твоей должности.

А. С.: — Наша пенсионная система — в первой десятке пенсионных систем мира. Она эффективна в условиях растущей экономики. А вот когда начинаются колебания, появляются проблемы.
Группа экспертов ОЭСР сейчас исследует пенсионную систему Латвии и должна к концу этого года, предположительно в ноябре, дать свои рекомендации.

Е. Л.: — Уточню. Исследование связано не только с пенсионерами. Исследование связано с занятостью.

А. С.: — Угадайте, сколько пенсионеров ушли на пенсию до 1996 года? 140 тысяч. Я думал — гораздо меньше. Из них — только две тысячи таких, у кого пенсия меньше 150 евро в месяц. А вот среди остальных пенсионеров, которые ушли на пенсию после 1996 года, таких 26 тысяч.

К чему я это? Пенсия рассчитывается с учетом в основном двух показателей: стажа работы и сколько уплачено страховых взносов. Эти два показателя незыблемы. В 1996–м я работал в Минфине… Был у нас завод сельхозмашин… Зарплата — от 15 до 25 латов в месяц. Всем. За исключением директора, главного бухгалтера, главного инженера и зам. директора. Тогда минимальная была 40 латов…

И, если вы посмотрите предложения федерации, то мы там обращаем внимание на существенный показатель — помощь со стороны самоуправлений. А местные правила очень разные… Мы несколько раз обращались к ним по многим вопросам… Пять, шесть, десять самоуправлений обратили внимание на наши сообщения. Сделали поправки. Остальные развели руки — денег нет! Поскольку финансовое положение самоуправлений очень разное. Самые высокие показатели помощи — Рига. На втором месте — Вентспилс.

Член правления Латвийской федерации пенсионеров Бригита Рипа вышла на пенсию в 1996 году. "Я заработала пенсию 264 евро. Думала, что с моей пенсии налог не взимается. Но оказалось, что плачу налог 80 с чем–то евро в год. И еще… Нам же добавили этот налог на недвижимость.

А. С.: — Сейчас удалось на два года сдержать рост кадастровой стоимости. А рекомендации Европы, ОЭСР однозначны — у вас очень низкий налог на недвижимость, поднимайте. Чуть ли не в пять раз. Что будет?
Дзинтра Жилде: — В свое время можно было купить, приватизировать свою квартиру за сертификаты. Один сертификат стоил 28 рублей. А Европа сейчас думает — если в Латвии столько собственников квартир, то мы шикарно живем и платим малые налоги за свою собственность. Получается нонсенс — они никак не могут понять, что в Латвии маленькие пенсии, думают, что мы лишь танцуем, поем и живем в своих богатых квартирах… Эти вопросы тоже надо как–то урегулировать.

Е. Л.: — Важно рассматривать вопрос в комплексе — не только пенсию, а весь комплект того, что необходимо пенсионеру. Пенсионер больше тратит на медикаменты, нежели кто–то другой. И — доверие к пенсионной системе. Как раз стабильная пенсионная система формирует доверие и понимание молодежи — платить налоги или нет. Спрашивается: за что я плачу налоги, если ничего потом не получу? Зачем накапливать? Эта проблема неясности сейчас актуальна — никто не знает, что будет через 20 лет.

И еще я хочу обратить внимание на то, что если у нас раньше, до 2004 года, налог назывался социальным налогом, то сейчас он называется взносом социального страхования. А страхование — это немножко другое. То есть функция социального налога — это только пенсия, этот налог шел только на пенсии. Сейчас название не гарантирует, что ты вносишь его в свой пенсионный фонд. С 2004 года подход к этому вопросу поменялся очень тихо, но глобально.

Потому сейчас говорить о том, что социальный налог тебе что–то обеспечивает, можно весьма условно. Он обеспечивает твое страхование по болезни, по безработице… Это тоже надо понимать. Понимать молодежи, новому поколению — что они платят и что им действительно надо накапливать средства.

Виктор АВОТИНЬШ