Видео
В мире
«Я зашла в заднюю дверь, пробила талон, и тут же два сиденья — я пыталась сесть, и в этот момент резкое торможение. Она тормознула один раз, когда я начала подаваться назад, и тут же резко второй раз. Я когда падала, долетела до следующих дверей», — рассказала Татьяна.
По словам Татьяны, инцидент произошел 7 октября в 49-м автобусе на остановке "Улица Прушу".
«Очень долго не могла встать. Меня пытались поднять женщина с ребенком. Меня подняли, мне было очень плохо. У меня был холодный пот. Я не доехала до остановки, на которой мне нужно было выходить, потому что мне было плохо. Вышла раньше и пошла домой пешком. Водитель даже не остановилась, и даже на протяжении всей дороги дальше ехала очень агрессивно», — отметила женщина.
Оказалось, что у Татьяны перелом позвоночника, лечение заняло 2,5 месяца. С перевозчиком созванивалась дочь пострадавшей Лига.
«Когда я первым делом позвонила в Rīgas satiksme, во-первых, мне сказали "умничка, вы обратились, все как надо сделали". Я им сообщила и дату, и точное время, и автобус, маршрут — абсолютно все, что им надо было. И самое важное, что упомянули: что благодаря тому, что я так быстро отреагировала и позвонила, видеозаписи из автобуса будут сохранены. Но сейчас их нет», — отметила Лига.
Результат: свидетелей не нашли, нет и записей из автобуса, полиция закрыла дело, а в страховой компании пострадавшей отказали в выплате возмещения.
«Если даже мама была бы сама виновата, они предоставили бы видео: вот, смотрите, она не держалась, сама виновата, что упала. Получила травму, потому что не соблюдала меры безопасности, не держалась.
Но тут […] нет видео. Как такое возможно? Кто должен нести за это ответственность?» — недоумевает дочь Татьяны.
Госполиция сообщила, что видеозаписи у Rīgas satiksme были запрошены 23 октября - спустя 15 дней после подачи заявления. Видео уже не было. На странице Rīgas satiksme указано, что записи хранятся в архиве не дольше 14 дней.
В Госинспекции данных подтвердили, что в Rīgas satiksme по закону обязаны вести видеонаблюдение в общественном транспорте. Сколько эти записи хранить — решают они сами.
Представитель Rīgas satiksme Байба Барташевича-Фелдмане заверила: «В абсолютном большинстве случаев эти видео предоставляются, но могут быть отдельные ситуации, какие-то технические причины или сбои, что что-то не записалось, как должно быть».
На вопрос, почему не было проведено внутреннее расследование, она ответила: «Нужно смотреть… В любом случае есть и черные ящики, и все остальное. Мне сейчас недоступно это решение полиции, я не знаю, какое оно. Но в любом случае ситуации на дороге, эти торможения и остановки также записываются на тахограф, а также в так называемый черный ящик, где это можно увидеть».
Возможно, для Татьяны все вышло бы иначе, если бы она сразу пришла в Rīgas satiksme и написала заявление, чтобы зарезервировать копию записи.
Но почему тогда диспетчер по телефону не сказала об этом?
«Это не так. Если нам звонят, мы их резервируем, но это время резервации не бесконечное. И не длительное. Потом, чтобы не нарушать личные данные, эти записи предоставляются полиции», — ответила Барташевича-Фелдмане.
Татьяна по этому поводу говорит: «Сейчас мне уже, конечно, гораздо лучше. Но все равно травма дает о себе знать. Хотелось бы, чтобы люди знали, что делать в таких ситуациях. Знали свои права. И вовремя обращались».
