Видео
В мире
«Мы в нашей с Балинтом Мадловичем книге выделяем два типа автократий, характерных для посткоммунистических стран. Первый – консервативно-бюрократическая автократия. Попытки ее создания предпринимает Ярослав Качиньский в Польше, - говорит он. - Это система, в которой патрон-клиентские отношения не являются доминирующими, степень формализации политической власти довольно высока, а экономика относительно отделена от политики. В такой системе, скажем, крупный предприниматель может преуспеть без того, чтобы непременно обзаводиться покровителями из политических кругов и государственной администрации или, наоборот, – самому выступать в роли патрона.
При этом в политике может происходить концентрация власти в руках одного лица или партии, нарушаться принцип разделения властей и т.д. Принятие решений здесь, тем не менее, не отнято у формальных институтов – правительства, парламента, судов – и не передано неформальным группам влияния. Помимо концентрации политической власти у такого режима могут быть идеологические цели, он может стремиться к индоктринации общества, что пытается делать правящая в Польше партия "Право и справедливость". У такого режима есть определенное ценностное измерение. Политика и экономика, стоящая на мафиозных принципах и патрон-клиентских связях, сливаются воедино...
А вот у патрональной автократии, как в случае с Орбаном, целью, помимо концентрации политической власти, является также накопление богатства. Роль идеологии, в данном случае консервативно-националистической, здесь инструментальна: она нужна для политических игр. У этого режима ценностного измерения нет, его идеология – это сплошная эклектика, зависящая от требований момента. Система принятия решений здесь тоже другая: они выведены из компетенции формальных институтов и принимаются тем, что я называю "двором верховного патрона", то есть группой влиятельных лиц, напоминающих мафиозную семью.
Элиту такого режима составляют люди, часть из которых обладает формальным статусом (министры, судьи, главы госкомпаний и проч.), а часть – нет. Это просто предприниматели, "приближенные к телу". Или же близкие главе режима интеллектуалы. Или еще какие-то добрые друзья, с формальной точки зрения – обычные граждане. Естественно, они обладают разного рода привилегиями и преференциями, которые и превращают такой режим в мафиозный. Государство используется этой группой в ее интересах, тем самым оно начинает действовать как организованная преступная группировка. Политика и экономика, стоящая на мафиозных принципах и патрон-клиентских связях, сливаются воедино. Такие системы сложились в России, Азербайджане, странах Центральной Азии. Так организован и созданный Орбаном режим в Венгрии.
Просто Венгрия – "мягкое" мафиозное государство, во многом благодаря членству в ЕС, а Россия – более жесткое. Российское мафиозное государство подпитывается колоссальными природными ресурсами России. В Венгрии таких ресурсов нет, поэтому венгерское мафиозное государство паразитирует на дотациях Евросоюза. Отсюда, в частности, и более осмотрительная политика Орбана».
При этом страны Балтии Балинт Мадьяр в интервью характеризует как «либеральные демократии». Но енсть подозрение, что это от малого занкомства с внутренними процессами в той же Латвии. Вам она не начинает случайно напоминать один из двух типов автокртий, описанных Мадьяром?
