Видео
В мире
В современных монографиях, знакомящих с латвийской живописью, графикой, русский след почти не заметен. Хотя здесь были имена и до войны, и после. Достаточно упомянуть Богданова–Бельского, Виноградова, Климова, Никитина. Оставила свой неповторимый след и Елена Антимонова.
Художница — из Тбилиси. Родилась в год Победы, в 1945–м. Но через несколько лет ее отец — военный — получает назначение в Ригу. Тут Елена пошла в школу, поступила в Академию художеств. Поэтому настоящей родиной она всегда называла Ригу.
Академию художеств — отделение живописи — Антимонова окончила в 1971 году. Руководителем дипломной работы — "Математики" был известный живописец–маринист Эдуард Калниньш, технике шелкографии училась у графика Иосифа Эльгурта. В выставках художница начала участвовать еще студенткой — с 1969 года. Потом были персональные — в Риге, в Венеции, в Тарту, Мурманске…
Вспомните 1970–е — начало 1980–х. Со стен брандмауэров в Старом городе глядят красные латышские стрелки Индулиса Зариньша. В Москве на больших выставках на ура идут стрелки, "максла" Джеммы Скулме, Илтнерса. Была, конечно, и другая живопись — Паулюка, Берзиньша, Баушкениекса, Никитина… Работы, которые не особенно привечали верхи, но которые ценили настоящие любители живописи. Как же не затеряться на этом фоне, найти свое "я"?
Энциклопедия приводит статистику: количество акварелей, выполненных Еленой Антимоновой, выставок. Впечатляет. Но ее "я" проявилось прежде всего в великолепной книжной графике, альбомах, которые она сама издавала и редактировала.
Шутка ли — оформленные ею книги расходились тиражами до трех миллионов! Оформляла сказки, сборники поэзии, дайны, классику — более 60 книг. Еще в 1967–м начала изготавливать книжные знаки — экслибрисы. Один из первых выполнила для известного рижского библиофила И. Малера.
"В середине восьмидесятых книжный клуб любителей старой книги "Библиофил" получил от Елены подарок — симпатичного книгочея–мудреца в виде приглашения, который целиком был выстроен и выписан из книг фолиантов. Любители книжники сразу признали в ней собрата–библиофила и приняли в свои ряды", — рассказывает один из старейших рижских коллекционеров книг — Анатолий Ракитянский.
"Ее судьба совпала с призванием, — пишет искусствовед Светлана Хаенко — …Она начинала с иллюстрации, позволяющей додумать и досказать недосказанное автором, что для нее как человека с душой библиофила было очень важным. Но графика — государство особое, со своими законами и неистребимой страстью к революциям. Переменчивость и подвижность этого вида искусства позволяли художнице буквально купаться в волнах старого и нового, функционально–декоративного, тиражированного и единичного, коллекционного.
Она свободно переходила от классического офорта к компьютерной графике, от миниатюрного книжного знака к афише, от гравюры к рисунку цветными гелями на темной бумаге… Она была убеждена — человек меняется мало, но каждое время привносит свои правила игры. И в этих человеческих играх, в карнавалах, в иронии стороннего наблюдателя ощущается властная режиссура автора…
Елена Антимонова никогда не скрывала, что ощущает и себя участницей грандиозного вселенского спектакля. Но в ее исполнении этот спектакль всегда был "прельстительным".
В 1990–е художница поняла, что ей мало оформлять книги — хотелось самой редактировать, издавать. Так родился замысел альбомов серии "Портрет художника". Она успела выпустить три альбома этой серии: "Елена Антимонова", "Артур Никитин" и "Портрет Старого города".
Ракитянский вспоминает, что, перед тем как взяться за альбомы, она подолгу консультировалась у него об издательских нюансах.
— Дотошно расспрашивала обо всех деталях. Ее интересовало буквально все: от замысла книги и авторских прав на рукопись до всяческих мелочей кухни редакторско–издательской деятельности, а затем и последовательности полиграфических процессов. В те дни, пожалуй, и родился у нее замысел издания альбомов серии "Портрет художника", — рассказывает библиофил.
С художницей они подолгу беседовали у нее в мастерской, в Межапарке. Ракитянский был знаком со многими художниками, бывал в их "творческих лабораториях", но именно эта ему особенно запомнилась.
— Под самой крышей полукруглое окно во всю фасадную сторону давало много света. Весь интерьер чем–то напоминал сцену театра и его подмостки. Она гордилась своей мастерской, ей хорошо там работалось. Есть эта мастерская и в графических работах самой Лены…
Антимонова знала, что ей отпущено не много лет на этом свете, поэтому хотела успеть как можно больше. Елены Николаевны не стало 3 октября 2002 года.
— Все–таки главное для художника не то, сколько он прожил, а сколько времени он будет интересен людям. Все проявляется со временем. И сейчас мы открываем работы Лены заново, — говорит Светлана Хаенко.
О том, что Елена Антимонова пережила время, свидетельствуют и аукционы предметов искусства. Работы рижской художницы интересуют коллекционеров, музеи. А вот какие проникновенные строки написал ценитель ее творчества из Москвы:
"В каждый приезд в Ригу начиная с 1971 года рядом с нами звучало имя художницы, которую сначала упоминали как молодую и очень талантливую, потом как высоко ценимую в узком кругу посвященных и творческих людей, потом как завоевавшую, несмотря ни на что, даже и официальное признание.
Сегодня Елены Антимоновой нет среди живущих, но ее тонкие, лиричные, глубокие, иногда озорные графические работы, книжные иллюстрации, в том числе к античной классике, ее, наверное, последняя работа — иллюстрированная книга о родном городе — снискали ей заслуженное место в надоблачном ареопаге творцов, куда не нужны формальные рекомендации, анкеты и удостоверения члена союзов.
Достаточно, если верить Коровьеву, посмотреть две–три ее графические работы. Она глядит на меня со стен квартир моих друзей, со страниц оформленных ею книг, с живописного портрета ее подруги и нашего хорошего друга, которой уже нет с нами.
Сказав "она глядит", я не оговорился. В ее стройных длинноногих героинях, отстраненных, женственных, иногда бегущих, чаще парящих, я вижу ее такой, какой она была при единственной нашей встрече и знакомстве, тогда, в Риге 1971–го.
Мы гуляли группой по городу, посетили знаменитое Райнисовское кладбище, то собирались вместе, то расходились, и все пытались догнать Елену, рассекавшую воздух все время где–то впереди…"
Илья ДИМЕНШТЕЙН
