"По волнам моей памяти" — так называется 500–страничная книга, которую написал бывший рижанин Яков Нейхаузен, проживающий сейчас за океаном
В конце августа "7 секретов" рассказывали о том, что в Юрмале прошел юбилейный, пятый по счету ежегодный слет бывших рижан, которые именуют себя "штатниками". Так в советское время называли тех, кто во всем старался копировать американцев. Сейчас это движение возглавляет экс–рижанин Яков Нейхаузен, который за океаном превратился в Джека. Он уехал за океан еще в начале 70–х годов. Стал известным продюсером. А последние два года посвятил созданию книги воспоминаний. Обещал представить ее в этом году, но не успел закончить.
Так что презентация состоится на следующем слете "штатников". Однако нам уже сейчас удалось познакомиться с некоторыми главами этого объемного, хорошо иллюстрированного красочного издания объемом в полтыщи страниц. Как отметил в самом начале своих воспоминаний Яков Нейхаузен, за границей он провел уже вдвое больше времени, чем прожил на своей исторической родине. Ведь когда он уезжал, ему было всего двадцать лет с "хвостиком". Тем не менее потом он всю жизнь с ностальгией вспоминал о советских годах.
Путешественник–авантюрист
— Как родилась идея написать книгу?
— Наступило время, когда возникло желание попытаться воссоздать самые интересные приключения своей жизненной одиссеи, — объяснил Яков, который прислал главы по Интернету. — Я считаю, мне действительно повезло в жизни. Помню, как часто в детстве мама, ласково поглаживая мои растрепанные волосы, говорила: "Ну, ты всегда находишь приключения на свою голову, даже на пустом месте!" Конечно, для нее "пустым местом" был не только наш двор, где я весело проводил время вместе с друзьями, но и наша лестничная площадка, и пляж, и многие другие места. А потом я нашел себе новые приключения — уже в Америке.
Иногда мои друзья удивляются, как много я помню. Секрет тут в том, что я с детства обладал фотографической памятью. Прочем нередко на такие мелкие детали, которые для других порой не имеют никакого значения. "Тебе бы следователем работать!" — кто–то даже сказал. Возможно… А еще моими помощниками стали различные вещи: верные ковбойские сапоги, кожаные джинсы, различные майки, модные галстуки, всякие кольца–браслеты и многие другие атрибуты путешественника–авантюриста, который, тем не менее, всегда и всюду остается в душе рижанином.
Поскольку я очень люблю путешествовать, то памятных вещей накопилось предостаточно. Иногда достаточно что–то увидеть в шкафу, как сразу всплывает какая–нибудь интересная история. Я ведь не раз попадал в различные ситуации — грустные или смешные, а порой просто уморительные. Если говорить о Риге, то я помню латвийскую столицу еще с 1954 года, когда мне было всего 6 лет. Считаю себя типичным шестидесятником. Я горжусь, что принадлежу к этому поколению. Я уехал в 72–м году, так что о прочих годах могу судить только по рассказам других. Зато о своем времени готов рассказывать бесконечно!
Взгляд из прошлого
По словам Джека, он до сих пор вспоминает об одном неприятном моменте, который произошел с ним еще до отъезда в Америку.
— Уже столько лет прошло, но мне и сегодня стыдно! Никогда не забуду ту слабость, которую я проявил в тот вечер. О чем речь? Знаете, мы с друзьями часто любили проводить время в Старой Риге. Тогда на улице Вальню было кафе "Вецрига". Название символическое — переводится как "Старая Рига". Наверное, поэтому там любили собираться старорижские naftalina vecenes — нафталиновые старорежимные старушки, осколки довоенной Латвии. Несмотря на возраст и пыль времен, эти богемные "осколки" все еще блистали. Хотя иные старушки вид имели довольно странный. Ну, просто настоящие "божьи одуванчики" — чистенькие, аккуратненькие.
От них пахло странными духами и действительно каким–то нафталином. Брови у них были нарисованы в виде ниточек. Глаза тоже подведены. Помада, иногда неровная, также непременно присутствовала. Волосы были обязательно с завивочкой. "Интересно, как же они спят?" — я невольно тогда, помню, думал. А как элегантно они держали чашечки с кофе! Хотя руки уже заметно дрожали. Беседы велись часами. Причем одного кофе и булочки ("наполеона" или трубочки с кремом) хватало на долго–долго. Вкусного в кафе всегда было много. Плюс какао со сливками, кофе с бальзамом и кофе–гляссе, конечно.
"Paldies!"
… Между тем на улице там постоянно болтался один латышский старичок. Он был плохо одет, со спутанными волосами. С дырками на одежде летом, а зимой на нем было какое–то выцветшее черное пальто с остатками каракулевого воротника и какая–то "ульманисовская" шапка. Он сам с собой разговаривал, тихо и постоянно. При этом вроде бы не был горьким пьяницей. Взрослые, а особенно пожилые, часто давали ему монетки, хотя он и не просил. Но брал всегда с неизменным поклоном и с латышским "Paldies!".
Кто–то сказал, что когда–то он был якобы очень богатым домовладельцем. А потом все потерял. И вот как–то мы вышли из кафе. Вышли сытые и довольные. Выпили кофе с бальзамом. Разговоры нас разогрели — сколько планов и радостей впереди! У входа произошла небольшая задержка: две старушки–"божьи одуванчики" в своих мятых кошелечках начали искать монетки. Нашли и дали старичку. Я услышал традиционное "Paldies!". И вот мы идем мимо. Я иду последним и думаю: "Дам–ка ему рублик или 50 копеек — не обеднею!" Подумал и… не дал!
То ли как–то неудобно стало унижаться, то ли что–то еще почувствовал. Но не жадность — это точно. А может быть, просто вдруг захлестнуло меня равнодушие. Я ведь был полон мечтами о радужном будущем, о грядущих своих деяниях! А значит, на кой черт мне задерживаться из–за какого–то там старикашки?! Но вдруг он ТАК на меня посмотрел… Тем не менее я спокойно присоединился к Боре и нашим девочкам.
Идем, продолжаем разговоры. А мне все как–то не по себе. Думаю: "Нет, надо было дать… Может, он на меня посмотрел и вспомнил, что сам когда–то был таким же молодым, полным надежд…" Чуть поотстал с мыслью: "Вернусь! Быстро! Он, наверное, еще там! Суну ему рубль!" А потом решил: "Нет, неудобно. Да и что друзья подумают? Скажут, что Яшка с ума сошел…" Знаете, я навсегда запомнил тот взгляд старика. И ни разу в жизни такое со мной больше не повторилось…
Мне кажется, никакого неудобства или стыда не может быть, когда ты можешь помочь человеку, сломанному жизнью. Не нужно стыдиться положить даже в самую грязную руку подаяние своей — в кольцах — рукой. Наплевать, кто и что подумает! И не нужно ждать от нуждающегося слов благодарности. И не надо думать, что когда–то вам это где–то там зачтется. Или что ваш поступок искупит что–то неправильное в вашей жизни. Нет, помогите без всяких мыслей. Хотя бы чуть–чуть. Отбросьте все сомнения — и просто дайте!
13 ноября 2014. №46
Загрузка
Видео
В мире
